- Товарищи твои, те, кому не всё равно учиться или нет, не должны прийти в понедельник неподготовленными. Поняла? - сказал Селифан очень властно и угрожающе.

   Эмме ничего не оставалось, кроме как согласиться с ним. И она сказала:

  - Ладно.

   Посмотрела на Адама. Эмме стыдно почему-то стало перед ним. До сих пор в его глазах она выглядела безупречной. Эмма не сомневалась в этом никогда. И зачем-то хотела оставаться для него правильной - таким человеком, какие ему нравятся.

   Селифан всё испортил. И Эмма в душе, но и в мыслях тоже очень злилась на него за это. Но она не могла винить его в чём-либо: понимала, что права такого просто не имеет. Она сама виновата в том, что о ней говорят и думают. И Селифан нисколько не преувеличил и не преуменьшил истину.

  - Сделай пока вот эти упражнения, - сказал Селифан минуту спустя, подавая ей ещё один листок с несколькими примерами, написанными им собственноручно. - Сделай только то, что сможешь. Я посмотрю, как ты освоила материал предыдущих наших занятий.

   Эмма неохотно приняла этот листок, и Селифан заметил её сильнейшее нежелание делать что-либо. Но он промолчал в ответ на её недовольное выражение лица. Стал журнал заполнять.

   И лишь спустя ещё пятнадцать минут он подошёл к Адаму, проверил его работу и, как показалось Эмме, что-то объяснил... это её не волновало. Она находилась в полнейшем ожидании момента, когда же, наконец, Адам оставит их. Нетерпение её росло с каждой секундой. Лишь задания Селифана, которые она всё же выполняла, чуть-чуть отвлекали её от желания удалиться из почти пустого класса, отказаться от разговора с Селифаном.

  - Я посмотрю, - сказал Селифан, подойдя к ней и забирая листок с готовыми ответами её работы. Адам тогда только ушёл.

   Эмма посмотрела на него снизу вверх. Он стоял и читал ответы. И Эмма тут же отодвинулась левее от своей двухместной парты, чтобы освободить ему место рядом с собой.

   Селифан почувствовал это. Он недоверчиво посмотрел на неё, но всё же сел.

  - В целом ничего, но вот тут есть один момент, который заслуживает внимания, - сказал он, категорически отказываясь смотреть на неё. И в то же время Селифан чувствовал её пристальный взгляд на себе. Тяжёлым он казался Селифану, он убежать хотел. Не понимал, зачем же она создаёт столь неловкую ситуацию для них обоих? Но потом понял, что неловкая она только для него.

   Он в нерешительности себя обвинил.

   Эмма старалась слушать его очень внимательно. Видела, что он на самом деле увлечён своими объяснениями, старается донести ей истину, хочет, чтобы она поняла всё. Чем больше она слушала его, тем сильнее чувство вины охватывало её. Эмма не понимала, почему же так происходи? Совесть её раньше редко тревожила.

  - Даже не думай, - резко сказал Селифан, когда Эмма внезапно попыталась дотронуться до его руки. Селифан до этого очень увлечённо объяснял ей один из не пройденных ею параграфов. Он обо всём забыл. Сразу же.

  - Не горячись так. Я в другой раз, - предупредила она его и стала укладывать ручки в пенал, спросив правда сначала: - Урок окончен?

  - Пожалуй, да, - ответил он. - Я не могу везти урок в подобной атмосфере.

  - В какой атмосфере?

  - Ты не слушаешь меня.

  - Слушаю. Разве ты не заметил: я помню, что ты мне раньше рассказывал?

   Селифан со значительной долей укоризны взглянул на неё, ему ужасно не понравилось, что она теперь обращается к нему на ты.

  - Иди лучше, - сказал он, стараясь смотреть на неё как можно более беспристрастно.

   Эмма ушла, но теперь уже она старалась везти себя так, как он того хотел. Каждый раз приходила на занятия, если Селифан вёл урок. И это ему нравилось. Эмма чувствовала это, но ближе, чем на метр, он старался не подпускать её к себе. Селифан сторонился её не только в присутствии кого-то, - даже когда они были одни.

   Эмма убеждала себя набраться терпения. Она была уверена в том, что Селифан неравнодушен к ней, и, следовательно, из её стараний может что-то и получиться. Она не хотела так быстро сдаться и оставить его в покое. Но он почти это и велел ей сделать. Но только глазами и поведением.

   Эмма хотела заставить его говорить. Язык жестов она не любит. Плохо понимает его.

   ...

  - Ничего не надо? - спросила она Селифана, в очередной раз зайдя к нему просто так, без повода. Селифан не должен был в этот день везти их урок или проводить с ней индивидуальный... в последнюю неделю он вообще виделся с ней неохотно, избегал разговоров наедине.

  - Нет, - ответил он сухо и, недовольно и быстро взглянув сначала на неё, а затем на переполненный различными тетрадями и учебниками стол.

  - Хотите, тетради сама раздам или куплю вам что-нибудь?

  - Что?!

   Селифан произнёс вытянуто свой вопрос, но придал ей такой смысл, который показывал не его недовольство её навязчивостью, а скорее указал на глупость её предложения. И спрашивал именно как раз о том, что она может купить для него? Ведь ему ничего не нужно, да и денег лишних у него нету. Но о последнем Селифан любому человеку предпочитал молчать.

  - Ну, что-нибудь. Мелки, например, - продолжала она настаивать.

  - Гечина, идите Вы лучше домой, - сказал он членораздельно и делая значительную паузу между каждым словом.

   Эмма ушла, но она не почувствовала обиду и даже наоборот, ей показалось, что настал период некоторой оттепели в их отношениях. Предпоследний его короткий вопрос "что" зачем-то позволил ей сделать именно такой вывод. Может быть, она и ошиблась в его чувствах...