- В таком случае, если все довольны, старостой останется Гечина Эмма - Решил Селифан на сей раз назвать не только её имя, но и фамилию тоже. Насколько он помнит, в школах за правило взято называть учеников преимущественно по их фамилиям ...И потом, Селифан хотел как бы похвастаться перед классом тем, что он помнит не только имена, но и фамилии! Он этим стремился показать, что они не просто так тратили время на то, чтобы представиться ему. Селифан то ведь был уверен на все сто процентов - в классе нет ни единого ученика, который счёл бы, что он и вправду старается их всех сразу запомнить. Ведь это невозможно! И ни к чему учителю в первый день знакомства: потом ведь всё равно постепенно запомнятся и все имена, и все фамилии. Но он всё же хотел показать свою умственную деятельность. Селифан то любит делать всё "на высшем уровне"!
Селифан был доволен тем, что старостой остается Эмма. Она ведь и сама не возразила. Но если всё же она попыталась бы сделать это - Селифан что-нибудь придумал бы. Он уже решил для себя, что так должно быть - потому что он так хочет! Он - учитель! (Селифан прямо так и думал, становясь всё более эгоцентричным). Но он виду старался не показывать, что хочет видеть старостой именно Эмму. "Она особенная" - как-то даже подумал Селифан и - она единственная, кто внушает ему особую долю симпатии. Впрочем, он увидел много приятных лиц, которых действительно хотел бы чему-то научить - чему-то нужному им.
- И раз уж староста ты, я бы хотел, чтобы ты пересела поближе ко мне, - сказал Селифан, находя в этих словах некую изюминку всего урока. Наконец-то он проявляет свою власть! И теперь ему - учителю, обязательно подчинятся. Он был просто уверен, что так оно и будет. Сама эта мысль приводила его в восторг - тешило его обиженное сознание тем, что он не имеет достаточно средств, чтобы учиться и даже оплачивать своё существование. Эта "власть над учениками" сейчас так помогала ему забыть о всех неприятностях, что он, действительно, на мгновение ощутил себя счастливым человеком...И ему хотелось - ужасно хотелось командовать над кем-то, после того, как он сам много лет подчинялся кому-то и особенно своему отцу. И за это ведь отец обещал ему образование - карьеру адвоката, - обещал мечту его исполнить..."а сам уйти поспешил" - подумал Селифан тогда, на похоронах, и только тогда он впервые заплакал, что отца его больше нет.
Селифан уже месяц старается не вспоминать отца, но до сего момента у него это плохо получалось. Он ведь почти и не видел его после того, как покинул свой родной город...и Селифан не знал, простил ли его отец за то, что он так плохо отнёсся к своему будущему...Селифан и сам не знал, почему этот вопрос так волнует его? А в мыслях постоянно вертелось: "Разве не всё равно простил - не простил? Какая теперь разница?! Теперь - его нет" Так Селифан старался не слушать свою душу - свою совесть. Ведь, несмотря на все логические доводы о том, что он ни в чём не виноват перед своим отцом, Селифан чувствовал свою вину перед ним. И настолько огромную, что это жить ему не давало. Но сам Селифан не мог вполне разобраться в проблемах своей души - он не понимал её.
И сейчас даже он не осознаёт, насколько глубоки его угрызения совести. Селифан ведь отказался приехать к отцу, когда тот пригласил его в последний раз на рождественские каникулы. И, вероятно, это не давало ему покоя. Ведь Селифан мог бы поехать к отцу, мог бы увидеть его спустя почти три года...но отказался приехать - совсем без причины отказался, а сказал, что работает...Селифан всегда прикрывался работой, если не хотел принимать то или иное приглашение отца навестить его, а если тот приезжал сам - Селифан всё равно находил повод, чтобы видеть его как можно реже. Он-то ведь знал: отец его - очень занятой человек, востребованный адвокат и у него всегда целый список подопечных, он просто не может задержаться долго в чужом городе. Селифан пользовался этим, он игнорировал отца...И на работу летом он устраивался только для того, чтобы не навещать его.
Теперь он сильно винил себя за это. Сожалел.
Эмма пересела на первую парту, прямо перед ним. И в эту самую минуту Селифан впервые почувствовал родство со своим покойным отцом - ведь он уподобляется ему. Фирс Остапович любил власть - ему нравилось чувствовать себя первым и выше остальных, и это могло проявиться в чём угодно. Но Селифан не чувствовал себя таким уж всемогущим и в какой то степени хорошо осознавал: до отца ему ещё очень далеко...и не надо быть таким. Селифан не раз в своей жизни задумывался о том, что не стоит особо подражать своему отцу. Хоть Селифан и видел в нём пример "сильного" человека, он не мог не замечать его недостатков. И, по мнению Селифана, они-то как раз и мешали ему жить - тормозили карьеру. И к этим недостаткам Селифан приписывал неумение сдаваться и проигрывать.
Фирс Остапович, если решался сделать что-нибудь, старался довезти это дело конца. И во многих случаях, описывая его рвения в работе, было бы уместно сказать, что он "выполняет работу, во что бы то ни стало"...сам Фирс Остапович никогда так не говорил, даже если все дела терпели крах, а любые попытки изменить положение к лучшему терпели крах. А у него так случалось, причём частенько. И Селифан, конечно же, чаще всего являлся свидетелем почти всех его неудач и многочисленных "побед".
Селифан всегда восхищался стойкостью отца - его вещной решимостью. Селифан всегда считал, что он есть такой, какой есть (успешный и богатый), только благодаря своей внутренней, душевной доктрине. И она, по его мнению, являлась главным проводником к раскрытию его личности...Словом, много чего о доктрине отца Селифан нафантазировал в детстве. И всё-то ему чудилось, что отец его некто особенный; и не просто потому, что его с детства проинформировали в вопросе генетики и размножения - о невозможности рождения двух одинаковых людей. Просто Селифан так решил, что отец его и он сам, конечно же, люди исключительные, каких больше нет, и уже никогда не будет. Ну, а всех остальных людей он уподоблял друг другу, возвышая себя и отца до невиданных высот- и всё в своих фантазиях!
Теперь уже Селифан являлся отнюдь не фантазёром - он изрядно устал и мечтать, и представлять себя в той или иной роли. Как уже отмечалось, он хотел лишь одного - стабильности. И желание его это крепло с каждым днём, но осуществлялось всё труднее...И Селифан теперь уже не мог не порадоваться тому, что его взяли на работу сюда учителем....И, видя свою схожесть с отцом, он старался чувствовать себя таким же сильным и неуязвимым, заставлял себя радоваться каждому мелкому и значимому событию в жизни - каждой дольке власти, доставшейся ему...но он чувствовал, что грешит...не его это...Но с другой стороны, ему ведь нравится - ужасно сильно нравится видеть, как ему подчиняются, даже если и не хотят этого делать. Он чувствовал себя на высоте - на вершине той горы, в которую решил когда-то взобраться, "жаль только, что вершина эта так низка - над головами простых учеников..."И мысли подобного рода тревожили его расстроенное состояние духа.
- Навилов, ты тоже пересядь поближе, - сказа Селифан, собственно и пытаясь радоваться всякой "дольке власти".
