И пока Селифан поднимался на пятый этаж, тревога всё больше и больше овладевала его сознанием. Он понимал, что ничего уже в любом случае не в состоянии изменить, единственный выход, это позвонить в дверь и убедиться, есть ли дома кто-нибудь или же ему страшно не повезло.

   Ну, а на случай, если ему всё же повезло и Демид дома, он тоже нашёл повод поволноваться. Селифан заранее начал переживать о том, что же он скажет брату? Сможет ли он поступить так, как задумал? Или хватит ли у него смелости объяснить Демиду причину своего приезда? А если да (а он понимал, что ему непременно придётся это сделать), что будет потом? Селифан не хотел разрывать родственные отношения с Демидом и боялся, что тот может его не понять.

  - Здравствуй, Луиза, - обратился Селифан к жене брата, как только та отворила ему дверь.

  - Селифан Фирсович, какая неожиданность. Проходите, - велела она, каким-то неестественным голосом. - Вы бы хоть позвонили что ли... А-то Демид вот только что ещё, буквально десять минут назад пошёл на рынок за овощами. Выходной же...

   Луиза показалась ему вначале несколько озадаченной, а потом и расстроенной чем-то. Но Селифан не хотел лезть в их личную жизнь и расспрашивать "не о том". И вступая за порог своей же и, причём единственной квартиры, он решил пока не говорить о том, что является причиной его приезда.

   Селифан присел на кресло и почувствовал некоторую неловкость от своего молчания. Решил всё же поговорить с Луизой о "несущественных вещах":

  - А ты почему же одна дома осталась?

  - Да вот, соседка обещала кофемолку занести. Заимствовала недавно. Так они с мужем тоже думают в отпуск уехать...

  - Тоже? Вы в отпуск собрались сейчас? - удивился Селифан и не знал даже, что и думать, плюс это или минус в их предстоящем разговоре?

  - Да, вот собираемся билеты купить.

  - По путевке, в санаторий какой-то?

  - В Кисловодск хотели.

  - Надолго?

  - На две недели.

   Селифан в некотором волнении зашевелился на кресле и задал ещё один вопрос, который не должен был оставить ни единого сомнения в том, что он в неудачное время приехал продавать квартиру:

  - Путевки, должно быть, уже купили?

  - Ещё нет, но завтра собирались поехать.

   Услышав ответ Луизы, он откинулся на спинку кресла и взглянул на потолок. Он со стороны выглядел не просто задумчивым, но ещё и, казалось, был поставлен в трудное положение. Луиза подумала, что сказала что-то не то и решила аккуратно в этом убедиться:

  - А Вы приехали, потому что Демид жаловался на Яну Савельевну?

  - Не совсем, - признался Селифан. Он не хотел говорить с Луизой о том, зачем приехал. Но понимал, скрывать от неё планы свои нет никакого смысла, ведь она - жена Демида, и в любом случае узнает обо всем очень и очень быстро. Впрочем, Селифан всё же хотел хоть ненадолго оттянуть тот момент, когда Луиза станет обижаться на него и обвинять в неблагородстве. Ему нравится, когда о нём хорошо думают и искренне радушно принимают. И Селифан не сомневался в том, что Луиза рада его приезду.

  - Если хотите, я могу позвонить Демиду и сообщить о вашем приезде, тогда он, может, поскорее вернётся.

  - Да, Луиза, сделай это, пожалуйста.

   Луиза отошла и отсутствовала около пяти минут. А Селифану на ум тем временем пришёл один вопрос, по его мнению, немаловажный:

  - Та соседка, которая вам кофеварку принести должна, она случайно живет не в квартире Савельевны?

  - Да, и именно, - подтвердила Луиза, но, не имея ни малейшего понятия о том, зачем же Селифан вдруг спросил об этом и что это меняет? - Она троюродная сестра Яны Савельевны и уже давно снимает у неё эту квартиру. Хороший человек, мы с ней почти сразу же сдружились.

   ...

   Луиза стояла перед закрытой дверью в гостевую комнату и с большим рвением пыталась услышать то, о чём говорят Демид и Селифан? Они попросили её выйти, и этим Луиза была крайне недовольна.

   Прошло десять минут с момента начала "важного разговора". Луизе только теперь удалось услышать:

  - Как ты можешь просить меня об этом сейчас?!

   В голосе Луиза узнала Демида. Она крайне удивилась его неспокойному состоянию духа, ведь давно привыкла к тому, что с Селифаном он всегда старается быть крайне деликатным. Любопытство её возросло, ну а шансов что-либо услышать ещё, не осталось: в гостевой воцарила такая тишина, какой не было с момента её ухода оттуда. Луиза поняла, они не знают, что говорить друг другу, представила ситуацию, неловкую для Демида. И она очень хотела войти к ним.

   Молчание братьев продлилось недолго, Селифан счёл правильным ещё раз жестко повторить свой факт:

  - Я иначе не могу.

  - А мы? Что мы должны делать? - задал Демид вновь тот вопрос, на который Селифан не смог бы найти ответ даже при очень большом желании.

  - Я не знаю, придумай уж что-нибудь, - сказал Селифан, глядя в тёмный угол комнаты и отвернув для этого голову в сторону. Селифану было неудобно говорить всё это брату, стыдно становилось смотреть ему в глаза, и он не представлял, что скажет Луизе, если она спросит почему? Селифан искренне не желал ухудшать их жизненные условия, но он так же не мог отменить своё решение уехать. Селифан вспоминал разговор с Берном... ему с большим трудом удалось убедить его, что их предстоящий отъезд с Эммой никак не навредит им, обещал это ему. И Селифана, почему-то, постоянно мучили сомнения, что Берн может передумать. А если это произойдёт, Селифан понимал, им будет некуда деваться, кроме как, продолжать "гостить у Берна".