– Как же я их увижу, если они невидимые? И какая тут может быть селекция? Кроме черепах и тли, я тут никого не вижу.

– Не умничай! Мир красного света не такой пустынный, как тебе кажется. Взгляни внимательнее на эти скалы, – Ризелла указал рукой на ближайший каменный конус. – Видишь расселины? В них обитают сотни различных видов маленьких существ. Внутри скал, в пещерах, прячется более крупная живность. Давай подойдем поближе, только тихо! У них очень чуткий слух, и они не любят, когда их беспокоят.

Стараясь не шуметь, Лиза и Ризелла приблизились к скале. Девочку поразила необычная поверхность скалы, как будто сделанная из рубиновой крошки. Самые мелкие кристаллики чуть заметно мерцали, камешки покрупнее искрили, как бенгальские огни, а самые крупные разбрасывали длинные рассеянные лучи.

– Да ведь это драгоценные камни! У вас все скалы из этого? – воскликнула Лиза, забыв о предупреждении Ризеллы. Она протянула руку, чтобы потрогать рубиновую россыпь.

– Тсс! – зашипел на нее Ризелла, но было уже поздно.

Скала вдруг зашевелилась! То, что Лиза приняла за рубины, оказалось светящимися насекомыми. Круглые, с гранеными спинками, жуки выпустили лапки и с сухим шорохом беспокойно забегали по поверхности скалы, толкая друг друга и противно стрекоча. Лиза в ужасе отпрянула от скалы. В следующее мгновение, вероятно потревоженные рубиновыми жуками, из трещин в скале полезли отвратительные черно-красные слизняки, похожие на блестящие кровавые сгустки. Некоторые с хлюпаньем падали и медленно ползли обратно. Внутри скалы тоже проснулась неведомая жизнь. Лиза услышала нарастающий зловещий гул, смесь шипения, бульканья и жужжания, и почувствовала вибрацию почвы под ногами. Она бросилась было бежать, но Ризелла крепко схватил ее за руку.

– Стой! Если хочешь жить, замри! – успел шепнуть Ризелла.

В следующий момент из расселин вылетели сотни крылатых стрекозообразных насекомых с переливчатыми жесткими крыльями. Лиза в ужасе зажмурилась. Огромные, как воробьи, стрекозы облепили Лизино лицо, плечи и руки, их шершавые лапки противно щекотали глаза и нос. Лиза содрогнулась от отвращения. Ей захотелось немедленно стряхнуть с себя ужасную шуршащую массу, но Ризелла сдавил ее ладонь, напоминая, что двигаться нельзя. Лиза что было сил стиснула зубы и постаралась взять себя в руки. «Спокойно, представь, что это птички, милые, забавные воробышки», – мысленно убеждала она себя. Исследовав пришельцев, «воробышки» успокоились и, шелестя, словно сухие листья, улетели обратно.

Только спустя несколько секунд Ризелла отпустил Лизину руку.

– Фух… Так можно получить инфаркт! – он в изнеможении опустился на камень.

– Что это было? – зашептала Лиза, вытирая лицо и шею. Ей никак не удавалось отделаться от неприятных ощущений.

– Вурдоглоги. Единственные опасные существа в Красном мире. Хорошо, что они не агрессивны и жалят, только если объект движется. Но укус даже одного из них смертелен! Жало вурдоглога содержит достаточное количество яда, чтобы за одно мгновение полностью парализовать нервную систему. Так что своим криком ты чуть не убила нас обоих.

– Но ведь вы говорили, что Красный мир – безопасный!

– Нет, я лишь сказал, что он самый безопасный по сравнению с другими. Если вести себя неразумно, даже в собственном доме можно нарваться на неприятности.

– Простите, Ризелла! Впредь я буду осторожной, обещаю! – Лиза чуть не расплакалась. В этот момент она наконец-то осознала, что вокруг нее чужой, незнакомый и не всегда дружелюбный мир и что ей, вероятно, предстоит пройти через множество трудных и опасных препятствий, прежде чем она сможет отыскать Антона и вернуться с ним домой.

Некоторое время путники шли молча. В конце концов Лиза успокоилась и решила расспросить Ризеллу обо всем, что может помочь ей лучше ориентироваться в радужных мирах. Как она и предполагала, в следующих шести частях радуги ее ждали серьезные испытания. По словам Ризеллы, каждый следующий мир мог оказаться опаснее предыдущего, но даже Ризелла, несмотря на свою ученость, не знал толком, чего конкретно нужно опасаться в каждом из миров. Сам он был прислан из Фиолетовой страны прямо сюда, минуя остальные миры.

И все-таки беседа оказалась очень полезной. Лиза, например, узнала, что все семь ворот работают как детекторы лжи, вернее, правды. Страж ворот спрашивает желающего войти о цели его пути, и, если тот говорит правду и намерения его чисты, ворота открываются.

– Здорово придумано! Ни один злоумышленник не пройдет! – одобрила идею Лиза.

– Эх, не все так просто, моя дорогая! А как же свобода образа мыслей и все такое? Что значат «чистые намерения»? Что хорошо для одного, для другого совсем не годится. Ну да ладно, обойдемся без философии. Тем более что мы уже пришли.

За разговором Лиза и не заметила, как они подошли к высокой ограде, сложенной из больших кусков красного камня. Калитка была не заперта. За оградой расстилался широкий двор, аккуратно выложенный гладкими плитками из того же камня. Разные оттенки красного создавали красивый замысловатый узор. В глубине двора возвышалась трехэтажная конусообразная башня. Ее очертания были сходны с очертаниями окрестных скал, поэтому Лиза не сразу обратила на нее внимание.

– Вы здесь живете? Совсем один?

– Да, это мое скромное жилище. Одиночество, дорогая Лиза, меня не смущает, напротив, оно дает мне возможность полностью сосредоточиться на моих исследованиях.

Ризелла показал рукой на небо.

– Вон они, филогримы, – результат моих последних опытов. Но я ни на минуту не прекращаю свою работу и надеюсь, что скоро сам научусь перемещаться, куда захочу, оставаясь незамеченным… И вообще, у меня полно идей, способных перевернуть мир. Все, что мне нужно, это…

Ученый перевел взгляд с неба на Лизу и замолчал.

– Да где же они, ваши филогримы? Я ничего не вижу, – спросила девочка.

Ризелла издал свистящий мелодичный звук, и в ответ со всех сторон послышался пронзительный писк. Теперь Лиза смогла заметить сначала легкие колебания воздуха, а затем неясные очертания маленьких существ, похожих на медуз с крылышками.

– Какие они… милые, – сказала Лиза, хотя филогримы показались ей не очень симпатичными. «Это, наверно, потому, что я ненавижу медуз», – решила она.

– О, они просто замечательные! Представь себе, они не поглощают и не отражают света, поэтому их почти невозможно увидеть, только вблизи. Так и быть, я позволю тебе взять одного с собой. Он будет показывать тебе дорогу. Филогримы летают быстрее ветра, и никакие ворота им не помеха. И вот еще что: очень простое, но верное средство передачи информации, – Ризелла достал из кармана и протянул Лизе плоский и невесомый камешек с дыркой и привязанной к нему тонкой веревочкой. – Это кусочек черепахового панциря, мягкий, как воск. На нем легко можно нацарапать небольшое письмецо. Чем угодно, даже ногтем. Так же легко можно стереть написанное. Я привяжу его к крылу филогрима. Много, конечно, на нем не напишешь, но все же держи меня в курсе того, что с тобой происходит. Ну, например: «Я в Зеленом мире, Антона нашла».

Лиза кивнула и пообещала писать.

Ризелла пригласил Лизу войти. Внутри башни все оказалось довольно простым и ничем не примечательным: небольшая гостиная с каменным столом и двумя мягкими креслами и лестница, ведущая в верхние комнаты, служившие Ризелле спальней и лабораторией. Единственным украшением гостиной была коллекция засушенных насекомых, аккуратными рядами приколотых к стене над столом.