Кажется странным, что у жителей развитых стран ад находится в жгучем пекле. Вроде бы, для людей, переживающих ледяную зиму и сжигающих природу, чтобы согреться, жара и солнце должны ощущаться благом. Недаром вот, у скандинавов ад – это холодный, туманный, ледяной мир, то есть просто их привычная среда обитания.

Однако, если вспомнить, откуда пришло христианство, то всё становится на свои места. Оно родилось в мире пустынь. Там, где солнце не греет, а сжигает. Иудейская геенна огненная – это ведь та же пустыня, а в пустыне заблудший обречен страдать каждую секунду своего краткого бытия.

Ну а рай для живущих здесь народов – место прохладное, где можно в теньке отдыхать рядом с водой и зеленью. Вот и бьются эти люди за маленькие клочки рая между обширными адскими пустошами…

Их северные соседи раньше включались в битву, а теперь просто приезжают сюда на отдых, поймать немножко солнца. Или же приезжают по работе, прячась в прохладных офисах. Но, вне зависимости от чистоты их помыслов, им всем однажды становится слишком жарко.

Может быть, это и есть огненный меч ангела, охраняющего рай?

Иван поднял визор шлема и вытер лицо от пота. Впрочем, стало еще хуже, так как ветер швырнул в лицо пригоршню песка, сразу мерзко заскрипевшего на зубах.

– Нейтрид оверсан[1]! – выругался он и развернулся в воздухе в другую сторону, чтобы сплюнуть по ветру.

Вообще, Иван должен был встречать колонну беженцев внутри КПП, у экранов сенсорного массива. Но он решил выйти и осмотреться, чтобы его дар впитал картину снаружи.

Вот и впитал. Аж на зубах скрипит картина.

Но он мужественно обернулся обратно навстречу ветру, хоть и опустив визор. И не спускался в тенёк, пока не осмотрелся по кругу.

А потом приземлил экзоскелет и пошел обратно в КПП.

Часовые в скафандрах на входе оглядели его, но рфид[2]-отклик чипа не изменился за прошедшие пять минут (удивительно, да?), так что они не стали требовать дополнительной аутентификации.

Синтбетонные стены, укрепленные карбометаллом, встретили его некоторой прохладой. Он снял шлем и сложил пилоны турбин экзоскелета за спиной. Но не стал раздеваться. Чертов протокол безопасности.

– А я предлагала остаться внутри! – как бы невзначай проговорил звонкий девичий голос у него в ушах.

Так и представилось, что она полирует ногти и просто говорит сама с собой.

– Мне было недостаточно сенсорных данных, хотелось осмотреться снаружи.

– Мне голову напекло!

– А ты тоже выходи и подыши.

– Ха. Ха. Ха. Дерни за веревочку, дверка под ушком откроется, я и выйду.

– Ладно, Цири, отставить юмор. Переходи в рабочий режим. Нужна максимальная эффективность!

– Есть сэр, да сэр! – и голос стал металлическим и безэмоциональным.

Иван зашел внутрь. Здесь обитали с десяток военных в легких боевых костюмах и средних экзоскелетах – офицеры, связисты, охрана. Офицеры смотрели на экраны и тихо переговаривались. Двое связистов неподвижно сидели в походных вирткреслах с нейровизорами на головах.

– Вы достаточно покурили, Иван? Колонна рядом, нужно полностью сфокусироваться. – спросил его старший, со значком капитана на плече.

– Да, капитан. – просто кивнул Иван, не став объяснять детали.

Он встал сбоку от экранов, положил пальцы на контактную консоль и закрыл глаза.

– Цири, подключай меня к сенсорам. – прошептал он.

В его глазах мелькнули всполохи огня и он увидел всю картину целиком. Пять настенных камер, два дрона разведки, спутниковый поток и данные сканеров в воротах – всё это сейчас вещало в разум Ивана, складываясь в общую картину. На этот бурный поток накладывался и тот образ, что он впитал наверху вместе с песком и ветром.

А еще добавлялся тот хаос, что стремительными ручейками несся в радиоэфире между нейрочипами и внешними системами, другие радиопередачи, переговоры и всё, всё, всё. И даже будучи зашифрованными – все эти потоки создавали цифровую картину, в которой можно было разглядеть порядок, если знать способ.

Лицо Ивана расслабилось, на губах появился намек на “улыбку Будды”.

Возможно, Джоконда тоже обладала подобным даром и нейрочипом в голове. А может, она просто была Буддой. Или просто познала смысл жизни, общаясь с Леонардо.

Жаль, что не появилось пока художников, желающих запечатлеть Ивана.

Но он не думал и не грустил об этом, а просто впитывал всю доступную вселенную. И на текущий момент – Иван не ощущал ничего угрожающего или хотя бы странного. Но он не торопился, спокойно медитировал и продолжал плыть в потоке информации, наблюдая за многомерной картиной.

На экранах за ворота проехал роскошный квад-внедорожник. Из него вышли двое арабов в белых робах и зашли в КПП.

– Добрый день, господа!

– Принц Фаид, приветствую вас! – капитан козырнул. Все присутствующие вытянулись во фрунт. Почти все.

В КПП вошел невысокий араб в белоснежной робе и белом же наголовном платке, удерживаемом толстым кольцевым шнуром черного цвета. У дверей остался его крупный телохранитель, одетый так же, за парой мелких исключений – у хозяина были золотые зубы и золотые часы, дорогие ботинки Ауберчи, солнечные очки Бентли… В общем, мелочи.

Впрочем, главным различием являлось потертое серое лицо телохранителя. Оно было плоским, металлическим, с сенсорным массивом в центре, защищенным толстым полупрозрачным стеклопластом.

Телохранитель был типовым охранным роботом.

Его оружие было снято с пилонов и сдано часовым на входе, но боевой робот всё равно кажется обывателю опасным. Если, конечно, забыть о законах роботехники. А также о том, что все роботы, которые страны ООН поставляли своим неразвитым соседям, содержали дополнительные блоки контроля и ограничений от нарушения условий поставки.

То есть, робот был безопасен для военных ООН, и они это знали, поэтому и не напрягались.

– Принц, официальная делегация поприветствует вас чуть дальше, когда вы прибудете в буферную зону. Здесь мы всё ещё находимся на территории, слишком опасной для политиков.

“Но, к сожалению, недостаточно опасной для аналитиков” – в очередной раз попенял начальству Иван. Мысленно.

– Меня это устраивает. Главное – чтобы колонна моих подданных безопасно добралась до буферной зоны. Я опасаюсь нападения моих врагов, этих подлых милитаристов, этих грязных террористов, этих…

Принц набрал воздуха для продолжения и капитан вежливо вклинился в паузу.

– Не волнуйтесь, принц! КПП надежно укреплен и хорошо вооружен. У нас здесь звено экзоскелетов, пулеметные башни и даже танк. Пусть ваши враги приезжают на своих пикапах, ха-ха! Также мы контролируем ситуацию со спутников и дронов. Нам даже прислали особого специалиста-аналитика для… Хмм… Анализов, – в голосе капитана появилось сомнение и недоверие, но он спрятал их за профессионально ровным голосом: – Вот, это Иван, знакомьтесь. Хотя нет, он же сейчас в вирте… Хм, без нейрошлема… И не слышит нас.

– Не орите в него, оно глухое, – неслышимо пробормотал Иван, наблюдавший и за этой беседой через внутреннюю камеру. И своими полуприкрытыми глазами и ушами.

– Не будем отвлекать вашего специалиста! Я хочу, чтобы он был максимально сфокусирован на наблюдении. Сейчас критический момент. Прошу, работайте, я не хочу отвлекать вас. – принц, вначале недовольно посмотревший на специалиста, игнорирующего монаршую особу, теперь разглядывал его с интересом покупателя на рынке коней.

– Да. Наши бойцы уже в состоянии максимальной боеготовности! Любые действия противника будут пресечены.