— Все, Пипи! Натанцевалась! Я больше не буду здесь работать, я лучше буду спать на вокзале и подметать улицы, но сюда не вернусь. Я увольняюсь. И ты тоже!!! — ору я во все горло.

На другой день просыпаюсь от звонка будильника. С трудом продираю глаза.

— Что так рано? — сонно спрашивает Пипи.

— Вставай, мы уходим отсюда!

— Сума сошла? Куда мы пойдем?

— Куда угодно! Не хочу здесь задерживаться.

— Вчера случилось недоразумение. Ты остынешь и все снова будет по — прежнему!

— Недоразумение? Меня чуть не изнасиловали, причем трижды, а ты говоришь недоразумение! По — прежнему уже не будет. С меня довольно! Вставай!

Пипи еще немного попричитала, но вскоре встала. Целый час мы собирали все свои вещи.

— Я, полагаю, у тебя есть план? — интересуется Пипи.

— Да. Мы пойдем в больницу. Уборщицы и сиделки за больными всегда нужны.

Прошло еще два часа, прежде чем мы покинули клуб.

— Вечером зайдем за расчетом.

До центральной больницы мы добрались пешком, далековато, но деньги надо экономить. Пипи я оставила снаружи с вещами, а сама направилась прямо к старшей медсестре или доктору, короче к главному.

— Значит, вы готовы на любую работу, мисс Маккинли? — вежливо спрашивает Доктор Ричардсон.

— Да, сэр. И я, и моя подруга.

— Что ж, одна из вас может остаться здесь, у нас как раз нет уборщицы. А другую мы отправим в отделение травматологии — там нужно прибирать за больными и неходячими пациентами. Вас такое устраивает?

— Да, сэр. — Не очень, правда, но это лучше того, что мы имели.

— Когда готовы приступить?

— Прямо сейчас!

— Отлично. Тогда идемте, я проведу вас в травматологию.

Мы идем по коридорам, навстречу выходит пухленькая тётенька в санитарной одежде.

— Миссис Джонс, к вам пополнение. Мисс Маккинли будет убирать за пациентами.

— О, правда? — обрадовалась миссис Джонс. — Очень кстати.

— Введите ее в курс и выдайте форму.

— Хорошо, доктор Ричардсон.

— Удачи в делах, миссис Джонс, мисс Маккинли. — И док исчез среди белых коридоров.

Миссис Джонс что-то объясняла мне полчаса, пока я влезала в униформу. Но я учла одно, моя задача — убирать за пациентами. А еще лучше успеть провести их в туалет или подставить утку. Больше от меня ничего не требовалось. Зашла в первую палату, оба пациента в преклонном возрасте вылупились на меня.

— Здравствуйте, меня зовут Сабрина, я новая санитарка. Буду соблюдать чистоту в вашей палате, не без вашей помощи, конечно же. — Но старички ничего мне не ответили, только отвернулись, выслушав мое приветствие. Видимо, санитары здесь меняются каждый день. К счастью, в этой палате было чисто (миссис Джонс объяснила мне, где следует искать признаки нечистоты). В следующей палате меня встретили аналогично. Поначалу я не теряла энтузиазма, но палата за палатой недовольных и даже озлобленных пациентов отняла у меня весь рабочий настрой. Что ж, выбирать мне нечего. В конце коридора находились вип-палаты на одного человека. Тихонько постучавшись, я вошла. Ко мне сразу же обернулось примилейшее создание, седоволосая бабулечка восьмидесяти лет.

— Добрый день! Я Сабрина, новая санитарка.

— Здравствуй, Сабрина. Я Дженнифер Уолтер.

— Миссис Уолтер, позвольте, я здесь приберу.

— Разумеется, только сначала помоги мне встать с кровати. Уже час никто не заходит ко мне сделать это.

— Конечно, конечно.

Я пододвигаю коляску к кровати и помогаю ей пересесть на нее.

— Видимо, у тебя совсем безвыходное положение, раз жизнь заставила тебя прийти сюда работать санитаркой.

— С чего вы так решили, миссис Уолтер?

— Я здесь всего три дня, и ты уже третья санитарка, которая заходит ко мне.

— Эмм, правда?

— Никто не станет возиться со старыми, никчемными и никому не нужными стариками. И ты завтра уйдешь.

— Вовсе нет. Я останусь здесь надолго.

— Ну, посмотрим, — смеется бабуля. Тем временем я успела прибрать в ее палате.

— Миссис Уолтер, мне пора. Если нужно, я могу заглянуть к вам через какое-то время.

— Если тебе не наскучит общество старой ворчуньи.

— Что Вы, миссис Уолтер, вы первый пациент, кто разговаривает со мной здесь.

— О, милочка, иногда лучше и не слышать бред местных постояльцев, — снова хихикает миссис Уолтер.

Я вышла и направилась дальше. В следующей вип-палате я обнаружила молодого человека, сидящего на инвалидной коляске. На мое приветствие он даже не обернулся. Наоборот, сделал лицо как можно злее. Я подошла к его кровати и стала тестировать на чистоту.

— Не трогай мою постель! На твое счастье, я сегодня не сходил под себя, — рявкает парень. Я вздрагиваю от его слов.

— Простите. Я просто новенькая.

— Я вижу, что ты ничего не умеешь!

— Да кто вы такой, чтобы так разговаривать со мной?

— Я пациент вип-палаты, и требую должного к себе внимания и уважения, согласно оплате. Да, я не могу самостоятельно сходить в туалет, но это не значит, что я буду каждую ночь ходить под себя! Я могу и потерпеть до утра.

— Да я и не думала, что такой здоровый парень будет ходить под себя. Я думала, что у такого молодого и крепкого детины есть хоть капелька воспитанности и сдержанности.

— Что? — Он вытаращивает на меня глаза.

— Раз ты такой грубиян, сиди тут в одиночестве и жди, когда кто-нибудь соизволит сводить тебя в туалет. А на меня не надейся. Я тоже человек и заслуживаю вежливого обращения.

Я вышла, хлопнув дверью, не слушая, что он бурчал мне в след.

В двух других вип-палатах на меня вообще не обратили никакого внимания. Перед тем как идти в другой корпус — женский (кстати говоря, странно, что миссис Уолтер находится в мужском, может, в женском не хватает мест) — я зашла в туалет сменить воду в ведре и взять чистое белье. На выходе меня встретила миссис Джонс.

— Тебя ждет доктор Раймонд, заведующий травматологическим отделением, — строго сказала она. — Это 350 кабинет.

— Хорошо, я иду. — Ну вот, думаю, тот ворчун настучал, закончилась моя работа. Я еще смогу стерпеть, когда пожилой человек меня ругает и учить жить, но молодой — ни за что. Он же такой как я, мой ровесник. С чего он возомнил, что лучше меня?! Оставив все принадлежности, направляюсь к доктору Раймонду.

— Мисс Маккинли? — интересуется доктор, когда я захожу в его кабинет.

— Да.

— Садитесь. — Делаю, как велят, но сильно волнуюсь. — Вы знаете, что к пациентам следует относиться заботливо и учтиво. От этого зависит успех их выздоровления. Особенно, к тем, которые находятся в вип-палатах и…

— Вы меня увольняете?

— Я еще не договорил, не перебивайте!

— Простите, но к чему долгие речи, если я все равно окажусь на улице! Не стоит вам тратит на меня свое время.

— Мисс Маккинли, я вижу вы не из робкого десятка. Проявите чуточку терпения! — Настойчиво требует док. А я встаю, с мыслями, куда теперь податься. — Сядьте!!!

— Зачем?

— Затем, что я прочитаю вам длинную лекцию о том, как вести себя со старшими и вообще с людьми в этом заведении, на ближайшие рабочие дни.

— Так вы не увольняете меня?

— Нет, как видите!

Я снова сажусь на стул.

— Итак, мисс Маккинли, себя вы уже проявили. Что ж, такие работники нам как раз и требуются, которые не бегут ко мне с жалобами на плохое обращение пациентов и не просят отстранить от того или иного больного.

— Что, простите?

— Вы сейчас возвращаетесь к своим обязанностям и продолжаете свою работу. Ясно?

— Да. Но, разве тот …. ну с той палаты, не сказал вам, что я нагрубила ему?

— Сказал, но у нас в каждой палате камеры, сами понимаете, для каких целей. Поэтому я сам могу разобраться в ситуации, без свидетелей и участников происшествия.

— А, понятно.

— Возвращайтесь к работе и будьте вежливы с пациентами.

Честно говоря, он меня озадачил. Но размышлять долго не пришлось — впереди куча работы. Около четырех мы с Пипи освободились. Все свои вещи мы оставили в комнате для персонала. Переоделись и отправились в “White Campbell” увольняться и забирать остатки денег. Джек был сильно удивлен нашему решению, возмущался долго. Но, в общем, был рад, что избавился от нас. Выплатил за прошедшую неделю, скрепя зубами и пожелал нам удачи в поисках работы. Мы не сказали ему, где мы обитаем теперь. Да ему все равно глубоко наплевать на нас во всех смыслах.