– Ты здесь? Подай тазик…

Девушка издала страдальческий стон. Не успела она открыть глаза, как к горлу подкатило гадкое предвкушение.

Мученица на лежанке отвернулась к стене, крутанувшись на бок, и натянула лоскутное покрывало до уха. Мужчина в поношенном кожаном плаще молча приблизился к лежанке. С грохотом он поставил на бревенчатый пол ведро. От шума девушка испустила сдавленное мычание.

– Водички? – спросил мужчина, тяжело опустившись на скрипучий стул рядом с подопечной.

– М-ме… – раздалось в ответ из-под покрывала.

Мужчина откинулся на спинку стула и вздохнул. Он оттолкнулся мысами и пару раз качнулся на стуле, тихонько цокая передними ножками по полу.

В окно стучали окоченелые ветви деревьев. Однако в срубе лесника было тепло ранней осенью.

– Ты спишь что ль? – мужчина недоверчиво вытянулся, пытаясь разглядеть лицо гостьи под прикрытием лоскутов.

– Мне кто-то водички обещал, – проворчала в ответ девушка.

– Марга… – сказал мужчина и помотал головой.

Пока лесник ходил за водой, Марга успела провалиться в дремоту. Изнутри сруб слабо освещал масляный светильник на столе в изголовье лежанки. Его света едва хватало на один угол помещения.

Поверхностный сон прервал скрип половиц, обозначивший возвращение сиделки.

– Я тебе кричу, – слабым голосом сказала девушка, – веришь, нет – я не пила…

– Да лучше б ты пила, – мужчина отхлебнул из деревянного стакана и протянул его подопечной.

Марга глубоко вздохнула и присела на лежанке, подогнув колени к груди. Она приняла протянутый стакан и заглянула в него. С поверхности воды на девушку смотрели утомленные серые глаза. Они пристально изучали впалые щеки и острые скулы, которые освещал теплый свет лампы. Темно-каштановые волосы сливались с тьмой за ее спиной.

Девушка свыклась со своим образом. Каждый раз, когда она вот так просыпалась в деревянной хижине, именно это лицо смотрело на нее из стакана. Марга повернулась к мужчине. Он сверлил девушку взглядом и нервно покачивался на стуле.

– Как зовут тебя, помнишь? – поинтересовался лесник.

Она знала, как ее зовут. Она пыталась вспомнить, как зовут человека, который за ней ухаживает. Он был таким знакомым – эти морщинки в уголках глаз, знакомая грубая щетина, побитая сединой. Но при всем этом его лицо выглядело достаточно молодо. Так знакомо собирались морщины на лбу, когда он поднимал брови…

– Марга, – ответила девушка.

– Просто Марга? – уточнил мужчина. Он обернулся на резкий стук ветвей. На его затылке, на темных, слегка вьющихся волосах, лежали два пятна седины, размером с небольшие монетки. – Ветер разошелся, – мужчина повернулся обратно.

– Маргрэзе, – она отпила из стакана и поставила его на стол к светильнику. – Маргрэзе Мида.

– О как. Теперь Мида?

Марга развела руками.

– А меня так и не вспомнила? – мужчина положил руку на колено и наклонился ближе к Марге.

– Ну, а ты еще придвинься, может, вспомню скорее.

– Жалко, конечно, – вздохнул лесник.

Повисла тишина. Мужчина ритмично перебирал пальцами на коленях. Марга натянула покрывало на спину и привалилась к ковру на стене.

– Рассказывай, что еще помнишь, – не отвлекаясь от витиеватой игры пальцев, велел мужчина.

– Я знаю, что это мой не первый визит сюда, – ответила девушка. – Но как я сюда попадаю – для меня загадка. Друзей, родных – ничего не помню.

– А где была, помнишь?

Ответ был отрицательным.

– Я не помню людей. Но очень хорошо помню, что много шла. Далеко. Я помню какие-то отрывки из детства, помню, часто синяки были на коленках, потому что падала часто. А потом больше под коленями, когда постарше была – тренировалась много. Знаю, с какой силой надо садануть человеку в глотку, чтобы он отвалился минут на пять. А с какой силой его отвалить из жизни.

Похрустев суставами на тонких пальцах, Марга расправила узкую ладонь. Она изучала собственную руку, словно на ней могла быть какая-то подсказка.

– Я шла на восток. Что-то внутри меня останавливает делиться с тобой целью моего пути. Я поем, отосплюсь и пойду по утру. На мое удивление, я даже знаю, как выйти отсюда и вернуться сразу к пути, по которому я следовала.

Мужчина сглотнул и спросил с тревогой в голосе:

– Как тебя нынче убили, помнишь?

– В этот раз нет, – поразмыслив ответила девушка.

– Ну что ж… – раздосадовано сказал лесник. Он поставил локти на колени и склонил голову к жилистым рукам.

Мужчина обхватил руками голову у висков и до затылка пробороздил волосы пальцами. Потом сосредоточенно потирал лоб, вперив взгляд в древесный пол.

Это был уже не первый раз, когда девушка его не вспомнила. Еще очень давно она предупреждала, что так будет. Но где бы не оказывалась Марга, когда с ней случалось страшное, – не проходило и суток, как она оказывалась в доме лесника.

Чаще всего, Марга почивала в постели ближе к полуночи. Лесник каждый день старался возвращаться в сруб заранее, чтобы всегда быть готовым к ее визиту. Каждый день он ждал, что Марга вновь будет лежать в постели, обессилевшая и нуждающаяся в его помощи.

Его ожидания оправдывались не часто. Девушка являлась непредсказуемо. В следующий раз она могла появиться через неделю или через три года. Но он ждал ее каждый день.

И когда дожидался, он стягивал с ног Марги ее тяжелые походные ботинки с жесткими мысами, потом накрывал лоскутным покрывалом.

– Кушать, – коротко напомнила Марга.

Лесник очнулся от раздумий. Он взглянул на девушку и слабо улыбнулся.

Как же она была на него похожа.

Наконец, Маргу перестала раздражать ее неровная походка по размытой булыжной дороге. Девушка заметила перемену по своим звонким размеренным шагам и посмотрела под ноги – она шла по черной брусчатке.

Марга остановилась и оглянулась назад. Начало брусчатки уже скрылось из виду, а девушка зашагала дальше размашисто и энергично.

Солнце медленно сходило с зенита, небо было безоблачно. Вдоль черной дороги не было ни домов, ни оград, ни растительности. Марга шла по бесконечному подиуму в пустом выставочном зале. Странница задорно противостояла порывам встречного ветра, ускоряя свой шаг.

Едва слышно зашептала листва и Марга вскинула голову. Начинался редкий лесок. Перед леском – несколько уставших срубов.

«Ни людей, ни живности», – Марга замедлила шаг и стала искать глазами хоть какой-нибудь одушевленный объект.

– О! – путница увидела пожилого человека и поравнялась с ним. – Отец!

От старика Маргу отделяло метров пять – ни одна из построек не находилась к брусчатке ближе. Но сходить с дороги девушка не стала.

Не сыскав внимания, Марга громко огласила свое присутствие:

– Уважаемый!

– А? – мужчина обернулся.

– Долго до Они-сити, отец? – Марга положила руки на бедра.

Старик злобно тряхнул руками и сплюнул себе под ноги.

– Ого, – брови девушки подскочили.

– Много вас тут таких ходит! Что тебе там? Тоже легких денег? – скрежетал старик. – Вон я, отец мой, отец моего деда – мы все работали, в поле дохли, шоб вы жили, дети! А вы смерти ищите, с этими демонами ходите…

– Всё ясно, спасибо, – буркнула Марга под нос и продолжила путь.

Черная брусчатка вела путницу дальше вдоль деревьев, которые сохраняли меж собой изрядную дистанцию. Больше не встречалось ничего, напоминающего населенный пункт.

К вечеру ветер холодал, всё чаще к сырому древесному запаху подмешивались диковинные ароматы. Но несмотря на перемены в воздухе, пейзаж не менялся.

– А может вернуться и помереть с дедом в поле? – Мида обернулась, но опять ушла настолько далеко, что маленькое селение пропало из зоны видимости.

Солнце в раннюю осеннюю пору садится столь скоро, что остается только изумляться. Однако в этот момент Маргу изумлял не закат, а высокая черная стена вдали и маячащие в ее заточении красные фонари.