Демона же, явившегося в Ад с поражением и невыполненной работой, сжигали заживо. Благодаря чему, по прошествии тысячелетий количество демонов резко сократилось. Дьявол, осознав свою ошибку, решил использовать другое наказание за плохую работу. Наказание, которое бы изводило и мучило их, они жили бы с вечной болью, но оставались в живых. Система оказалась действенной, и количество демонов вновь возросло. И дьявол стал посылать больше одного демона на человека, – в особенности на людей с более сильной волей сопротивления. Отсюда и появилось поверье, что за обычным человеком ходит один бес, за крещёным – три беса, за священником – семь, а за монахом – сорок.

Как и Бог, Дьявол так же отправляет на Землю демона до рождения ребёнка. Иногда это похоже на соревнование – кто первым доберётся до невинного дитя – ангел или демон. В этом соревновании ангел не всегда может победить, ведь довольно часто не хватает земных ангелов. Но несмотря на то, что в человеческом теле живёт демон, к нему всё равно приставляют ангела-хранителя, который пытается вразумить человека и поставить его на путь истинный. Конечно, подобная ситуация намного усложняет работу ангела-хранителя, ведь ему нужно бороться с двумя демонами одновременно. И лишь в редких случаях человек с демоном внутри прислушивается к голосу ангела-хранителя, нежели к демону по левую руку, и в итоге человек совершает правильные поступки, сожалеет о причинённом вреде ближнему, кается и в конце человеческого жизненного пути получает вознаграждение за веру и покаяние – билет в Рай. Но поставить демона на путь истинный – задача не из лёгких. И при моей жизни это случилось… ни разу.

После человеческой смерти души ангелов и демонов направляются в Чистилище, квадратное белое здание внушительных размеров, где они ожидают в очереди, пока не наступит их черед подойти к столу распределения. Чистилище – единственное место, которое чтут и уважают не только ангелы, но и демоны, поэтому ссор и перебранок между собравшимися не возникает. Все молча и терпеливо, шаг за шагом приближаются к столу.

За столом обычно сидят два ангела-распределителя. Проверив информацию о прибывшем духе и, задав пару контрольных вопросов, они выдают карточку или билет и направляют его либо налево, либо направо. Слева – вход в Ад, справа – в Рай.

Помню, в Чистилище бывали забавные случаи, когда демоны пытались попасть в Рай. Дьявол видимо надеялся заселить в Рай шпионов, чтобы они обо всем ему докладывали. На мой взгляд, подобный план довольно примитивен для Владыки Тьмы. Дело в том, что падший ангел не смеет ступить в священную обитель, всё его существо противится этому. Тело демона воспламеняется, и с каждым шагом в сторону Рая причиняет невыносимую боль, превосходящую все наказания Дьявола вместе взятые. Именно поэтому никто не противостоит демону, пытающемуся попасть в Рай. Сделав пару шагов направо, демон столбенеет из-за жгучей боли и, не в силах сопротивляться агонии внутри себя, поворачивает налево, возвращаясь в Ад.

Подобные попытки предпринимались несколько раз, но лишь однажды демон под номером тринадцать преодолел расстояние в размере пяти шагов. На шестом он воспламенился, а через секунду от него не осталось даже пепла. После этого случая ни один демон больше не пытался побить рекорд в пять шагов. Получив билет в Ад, он послушно поворачивал налево. С тех пор Чистилище священно для обеих сторон, где каждый дух знает место своё, дела свои и конечный пункт назначения пути своего.

Суть Чистилища неизменна и по сей день.

Мой человеческий опыт не велик и продлился всего семьсот лет. Кем я только не являлась на землю: дочерью рыбака, вельможи, дворника, аристократа, однажды посчастливилось даже быть принцессой. Из национальностей список тоже немаленький: англичанка, китаянка, испанка, русская, индианка… Перечислять можно долго. Но, как ни странно, наслаждаться человеческой жизнью у меня не получалось, – по каким-то неизвестным причинам моя жизнь, кем бы я ни была, обрывалась рано. Слишком рано. В основном она заканчивалась до моего двадцать четвёртого-двадцать пятого дня рождения. Со мной всегда происходили несчастные случаи, и душа моя возвращалась в Рай, снова и снова. Честно говоря, подобное однообразие начинало утомлять, а мой последний приход в виде человека стал точкой невозврата.

На дворе был 1824 год, Франция. В девятнадцать лет родители выдали меня замуж знатному мужчине, который был вдвое старше меня. Его звали Анри де Фон.

В материальном плане брак считался удачным, но в остальном. Мы прожили вместе пять лет, и наши отношения пошли на убыль, хотя и до этого не все шло гладко. Муж воспринимал меня, как часть интерьера, – красивое растение или живописная картина, не больше.

Когда мы вместе выходили в общество, он выставлял меня напоказ, зная, что все мужчины смотрят на меня с вожделением или завистью.

Однажды мы отправились на бал. Взгляды всех мужчин были прикованы ко мне; друзья мужа подходили к нему один за другим, пожимали руку и украдкой посматривали в мою сторону. «Как же тебе повезло!» – говорили они. «Такая красавица!» – вторили другие. «Если бы меня судьба так одарила!» – восхищались третьи. Анри самодовольно улыбался в ответ, прижимая меня ближе, показательно целуя в лоб или щеку. Он получал неописуемое удовольствие, когда люди завидовали ему. И при посторонних он всегда старался вести себя как примерный муж, показывая всем, как он счастлив со мной. Притворство, постоянное притворство. Мы изображали влюблённую пару. Фальшивый пример для подражания. Фарс, ложь и неискренность на протяжении пяти лет. Меня воротило от этого, но в то же время мне нравились те дни, когда мы выходили в свет, поскольку на людях Анри вёл себя так, как мне хотелось. Я желала лишь одного, чтобы он любил меня по-настоящему.

Разговорившись с друзьями о политике, он полностью забыл о моем существовании. Я осталась в полном одиночестве, но мне не хотелось стоять рядом с мужчинами, не имея возможности принимать участие в разговоре, ведь политика не женское дело. И я решила прогуляться до дамской комнаты, чтобы «припудрить носик».

Проходя мимо компании мужчин, я заметила, как один из них посмотрел на меня, но не так, как большинство – поедающим и поглощающим взглядом, как смотрит собака на кусок мяса. Нет, он смотрел на меня так, будто я последняя надежда человечества, самое прекрасное и необыкновенное, что он видел в своей жизни. Он не глазел на мою грудь, талию или шею, – он смотрел мне прямо в глаза. Он застыл на месте, не смея шевельнуться, его дыхание остановилось, и лишь когда я прошла мимо него, он смог выдохнуть. Я почувствовала, как мои щёки вспыхнули и покрылись густым румянцем от его пристального взгляда. Никто и никогда ещё не смотрел на меня так. С улыбкой на лице я зашла в дамскую комнату и села на кресло. Я знала этого мужчину. Русский аристократ, Александр Вишневский, приехавший во Францию три недели назад.

Его взгляд прожёг меня насквозь, сердце сжалось в груди, меня одолевали чувства и эмоции, которых я раньше никогда не испытывала. Что это было? Я терялась в догадках, мысли сбивались, и мозг отказывался работать в правильном ритме; и думать логично на тот момент казалось абсолютно не логичным. Пока думы разрывали меня на части, я ощутила, что моё тело желало Александра. Он тот, кто мне нужен, он и только он сможет сделать меня счастливой.

Что за греховные мысли! Я замужем! Впервые меня посетила мысль об измене, я не могла думать ни о чём, кроме его глаз цвета тёмного шоколада. Мне хотелось в них утонуть, уйти в небытие и не возвращаться. Я даже и не подозревала, что взгляд, всего лишь один взгляд способен сотворить подобное с женщиной.

Поднявшись с кресла, я подошла к зеркалу, щёки пылали, предательски выдавая меня. В отчаянии я схватила полотенце и смочила его край в холодной воде. Отжав, приложила его к лицу и провела по шее. Прохлада действовала освежающе, и щёки вернули естественную окраску. Расслабившись, я повесила полотенце на крючок и, набрав в лёгкие побольше воздуха, вышла из уборной. В коридоре нос к носу я столкнулась с Александром, и меня снова обдало жаром.