Он ожидал моего возвращения, облокотившись о стену. Заметив, что я выхожу из дамской комнаты, он медленным шагом двинулся мне навстречу.

– Мадемуазель… – робко произнёс он.

– Мадам, – поправила его я. – Моё имя Жизель де Фон.

– Простите, мадам, – он опустил голову, – я думал вы дочь Анри де Фона…

– Вы ошиблись, – вздохнула я и добавила: – Я его жена.

– Возможно, вам покажется мой вопрос глупостью или наглостью, но я не могу не спросить.

– Что же вас так гложет?

– К сожалению, мне нужно покинуть бал, но я был бы признателен вам, если бы мы смогли с вами встретиться вновь.

– Вы, надеюсь, отдаёте себе отчёт в том, что я замужняя женщина?

– Конечно. Но сердцу я не могу этого объяснить. Я должен вас увидеть вновь, Жизель. Прошу, – он посмотрел на меня глазами полными надежды.

Я заколебалась с ответом. Здравый смысл говорил – нет, но рядом с Александром я теряла рассудок.

– Хорошо, – кивнула я. – Завтра в полдень у Собора Парижской Богоматери.

– Благодарю вас, – засиял он.

Нежно взяв мою ладонь в свою, он поцеловал её. От прикосновения его горячих губ по коже побежали мурашки. В смущении я отвела взгляд.

– Меня зовут Александр Вишневский, – произнёс он, улыбаясь.

– Я знаю, – ответила я.

Поклонившись, он исчез в многолюдном зале.

Меня терзали противоречивые чувства; с одной стороны – вина за содеянное – я неправильно поступила, поскольку я замужем, но с другой стороны, мужчина впервые посмотрел на меня, как на женщину, а не на вещь. Приятное волнение внутри меня пугало и завораживало одновременно.

Вернувшись «в реальность», я отправилась на поиски Анри, но его нигде не было. Расспросив друзей, оказалось, что он уехал десять минут назад, оставив меня одну. Просто забыл обо мне. Как это на него похоже! Усмирив гнев, я наняла экипаж и поехала домой.

Мои мысли утонули в воспоминаниях о новом знакомом, поэтому выходка мужа мало волновала меня. Я даже забыла, куда еду, но память вернулась, когда коляска неожиданно остановилась. Расплатившись с извозчиком, я направилась к дому. Свет горел только в нашей спальне, значит Анри ещё не спал. Открыв калитку, я прошла по зелёной лужайке, вдыхая аромат яблок, упавших с деревьев, которые служанка не успела собрать.

Я открыла широкую деревянную дверь и вошла в холл. Положив ридикюль на круглый столик у окна, я тихо поднялась на второй этаж. Несмотря на тёплые воспоминания об Александре, усталость взяла верх, и я не могла дождаться минуты, когда окажусь в кровати на шёлковых простынях. Но подойдя к спальне, я услышала звуки, не предвещавшие ничего хорошего. Анри находился в спальне не один. Прикоснувшись ладонью к двери, я толкнула её. Тяжёлая дверь медленно сдвинулась с места, открывая передо мной немыслимую картину. Хотя эмоционально я приготовилась к увиденному, моё дыхание остановилось. На кровати лежала молодая девушка, её золотистые волосы рассыпались по белоснежной подушке. Вторая девушка с длинными волосами каштанового цвета целовала грудь первой, в то время как Анри наслаждался брюнеткой сзади, вцепившись руками за её округлые бедра.

Несмотря на моё богатое воображение, такой картины я себе и представить не могла. Я стояла на пороге, как вкопанная, с открытым ртом, не веря своим глазам.

Первой меня заметила блондинка, она явно не ожидала увидеть хозяйку дома. Уставившись на меня, как на привидение, она отпрянула от брюнетки и натянула одеяло до подбородка. Анри проследил за взглядом девушки и замер, увидев меня, застывшую в дверях. В следующую секунду он оттолкнул от себя брюнетку, будто грязь встряхнул, и она упала на другую девушку. Элементарный рефлекс. Анри казалось, что, избавившись таким образом от проститутки, я подумаю, что между ними ничего не было.

Минута молчания тянулась, казалось, вечно. Никто не смел нарушить тишину, даже дыхания не было слышно. Я не знаю, как долго мы смотрели друг на друга, понятия не имея, как поступить в сложившейся ситуации. Мозг интенсивно работал, не жалея сил. И тут до меня дошло. Одно слово, лишь одно слово вырисовывалось у меня в голове – предательство. Меня предали. Меня предал мой муж. Всё прояснилось, но легче не стало. Меня одолевали разные эмоции, которых раньше я никогда не испытывала: обида и разочарование. Что я ему сделала? Почему Анри решил так поступить со мной? Столько вопросов в голове, но, думаю, ответов я знать не хотела.

Инстинктивно я попятилась назад, что-то невидимое гнало меня прочь. Бежать, бежать! Развернувшись на каблуках, я ускорила шаг, направляясь к лестнице. Анри, решив всё объяснить, вскочил с кровати и побежал следом за мной, быстро нагоняя.

– Жизель, подожди! – крикнул он, резко схватив меня за руку.

– Отпусти меня! – прошипела я, пытаясь высвободиться из его крепкой хватки.

– Успокойся! – взревел он.

Всё ещё пытаясь вырваться на свободу, я исцарапала ему руку и закатила пощёчину. Анри озверел и, вцепившись в мои плечи, затряс меня так сильно, что я с трудом могла продохнуть. Я задыхалась.

– Предатель, – прохрипела я.

Это слово оказалось последней каплей для него, он стиснул пальцы на моих плечах с такой силой, что раздался хруст, и я взвыла от боли. Анри обезумел! Я смотрела в его глаза, но это оказались глаза демона внутри него. Швырнув меня к стенке, он надеялся, что я наплачусь вдоволь и успокоюсь, не устраивая сцен. Но он не рассчитал своих сил. Ударившись боком о стену, я потеряла равновесие и кувырком полетела с лестницы. На седьмой ступеньке я сломала шею, и на пол упало моё безжизненное тело.

Исход нашей ссоры оказался неожиданным и для него, и для меня. Я умерла в двадцать четыре года, так и не насладившись чудом истинной любви и счастья, и не познав самого прекрасного, что есть на Земле, величайшего чуда в людском мире – материнства. В 1824 году я умерла в последний раз.

На следующий день Александр Вишневский ждал меня у Собора. Простояв под палящим солнцем полтора часа, он, наконец, удалился.

Гуляя по маленьким улочкам Парижа, он остановился рядом с мальчиком-газетчиком. Протянув ему монету, он получил свежий номер газеты. Прочитав заголовок на первой странице, он остолбенел: «Жизель де Фон, молодая жена маркиза Анри де Фона, погибла вчера ночью. Несчастный случай или убийство?». Схватившись за сердце, Александр пытался восстановить дыхание, но лёгкие отказывались его слушать. Оперившись о стену, он упал на колени. Его мутило, а в глазах потемнело. Он не желал верить, что меня больше нет. Он никогда больше не увидит меня, не возьмёт за руку, не вдохнёт сладкий аромат моей кожи.

– Месье! – раздался звонкий голос молодой девушки. – Месье, с вами все в порядке? Подозвать вам извозчика?

– Не стоит, – с трудом выдавил Александр.

– Тогда я останусь с вами, пока вам не станет лучше, – настояла девушка.

Мужчина не мог говорить и лишь кивнул навязчивой особе, даже не взглянув на неё.

Он не знал, сколько времени прошло – минута или час, он не ощущал времени, будто оно и вовсе остановилось. Его дыхание стало ровным, мышцы рук расслабились, и скомканная газета упала на землю. Девушка, усмирив своё любопытство, решила не брать упавшую газету, чтобы выяснить, что за новость так сильно потрясла незнакомца. Вместо этого она отбросила листок на противоположную сторону улицы, надеясь, что мужчине от этого полегчает.

– Спасибо, – поблагодарил её Александр тихим голосом.

Потерев переносицу, он открыл глаза и взглянул на девушку. От увиденного, его дыхание перехватило. Девушка была похожа на меня – Жизель – как две капли воды: кудрявые русые волосы сверкали янтарным пламенем в лучах яркого солнца, круглое личико, покрытое многочисленными веснушками и миниатюрный носик. Изумрудно-зелёные глаза смотрели на него.

– Что случилось, месье? Вам стало хуже? – взволнованно спросила она.

– Наоборот, – не спеша ответил он. – Я не представился, меня зовут Александр.

– Я Софи.