— Вы разгадали загадку. Война с одной выигравшей стороной приведёт к пробуждению Хаоса. Вот только мой младший сын слишком самонадеян, чтобы допускать к власти кого-то ещё.

— Рея? — догадалась Аннабет.

Титанида кивнула.

— Океан уберёт Зевса с дороги, а остальных Олимпийцев заставит преклонить перед ним колени. Но чтобы это прошло с меньшим шумом, Лагеря не должны вмешиваться.

Аннабет хотела было напомнить о пророчестве, а потом посмотрела на венок. Синий василёк… Здесь не столько важен цветок, сколько его цвет. Синий — любимый цвет Перси. И не просто потому, что оттенок красивый. Для него он был знаком, символом, о котором знали только он и его мама. Синий для них значил, что даже невозможное возможно. И именно синий цветок соединял куксонию и астру.

Джейсон начал что-то говорить про пророчество, а Аннабет почему-то вспомнила Диониса и его довольно скептическое отношение к их поиску.

— Пророчество — ложь, — сказала Чейз, прервав диалог между Грейсом и титанидой. Рея слегка кивнула и улыбнулась. — Титаны захватили Дельфы. И это удалось сделать без шума, потому что Зевсу хватило ума наказать Аполлона. Вы изначально хотели ослабить Лагеря, и нет способа проще, чем отнять у них их лидеров. Мы сами рвались к ловушке и оставили наш дом без защиты.

— Располагайтесь как можно удобнее, — сказала Рея и взмахнула рукой. На поляне появился большой тент, а рядом — одеяло с корзинкой полной еды. — Как только всё закончится, обещаю, мы вернём вас Лагерям в целости и сохранности в знак нашего хорошего расположения к вам.

========== 31. Перси ==========

Чтобы описать всю красочность отвратительных событий, происходящих в жизни Перси, простые слова о том, что она катилась прямиком в самые глубокие места Тартара, были уже банальным преуменьшением. Словно с двенадцати лет ему было мало происшествий, которые вводили его в ступор и переворачивали жизнь с ног на голову и обратно. И казалось бы, он к американским горкам в своей жизни должен был уже привыкнуть, и правда: в какой-то момент новости о мировом катаклизме вызывали не страх до усрачки, а чувство бесконечного раздражения и неконтролируемое закатывание глаз к небесам. Но это, как оказалось, у трёх мойр было лишь затишьем перед тем, как вновь загнать Перси в состояние дичайшего шока и полного непонимания происходящего.

Впрочем, это прошло по мере разговора с Афродитой. Стоило ему увидеть похороны матери, как внутри будто щёлкнул переключатель, и эмоции, бушевавшие внутри, разом смолкли.

С тех пор мысли Перси были целиком посвящены планам о будущей мести. Это стало его целью, которой он загорелся, его навязчивым желанием, тем, что он хотел больше всего. Вот только его нынешнее положение оставляло желать лучшего: из союзников у него была лишь Афродита. Да и от той помощь предвиделась только в том случае, если Джексону удастся спасти Лагеря. А это у него получится, если он убедит Океана в том, что стоит его доверия. В свою очередь это опиралось на ту вероятность, что Хрисаор допустит ошибку и всё-таки начнёт атаковать Лагерь вопреки приказу титана. А пират, как назло, не предпринимал пока ровно ничего.

В первую очередь было необходимо заслужить доверие титана, иначе сидеть ему на скамейке запасных ровно до того момента, когда он понадобится в роли жертвенной коровки. Поэтому Перси продолжал свой мозговой штурм и позволил себе заснуть только тогда, когда в голове был примерный гибкий план. И он стал яснее, когда в его сон явился очень неожиданный гость.

Нико ди Анджело неловко переминался с ноги на ногу, долго тянул и лукавил, прежде чем решился признаться в истинной цели своего визита. Лагерю нужна была помощь. Монстры проникали через ослабленные границы, не хватало людей, чтобы защитить, а тут ещё и недалеко корабли с полубогами из Нового Рима оказались в засаде… Кларисса не хотела даже слышать имени Перси, а Нико пришлось признать перед Джексоном, что он — чуть ли не единственный шанс получить возможность выжить в этой заварушке.

Где-то в глубине души Перси мелькнула жалость к мальчишке, но она быстро прошла. Он почти послал его считать трупы в Лагере, но потом осёкся. Юноша вдруг зачем-то вспомнил его признание после войны с Геей, а затем и Бьянку, за которую был в ответе. Чувство вины, гложущее его время от времени по отношению к этому мальчишке, вновь напомнило о себе. Только поэтому он не нагрубил, а вместо этого сделал вид, что согласился принять предложение Нико. Но никакое чувство вины не помешало ему потребовать обратной услуги.

Нико долго колебался, но в итоге решил принять эту сделку. Всего-то и нужно было: провести к Вратам Смерти, помочь спуститься в Тартар и подняться обратно. Тем более что возможно — только возможно! — ему удастся найти там Уилла и Лео. О том, зачем именно спускался в Тартар Перси, Нико не задумался.

Они договорились о встрече, и в назначенный день Джексон ждал у Дома Аида. Нико явился несколькими минутами позже. В тёмных одеждах и привычной кожаной куртке, он больше обычного был похож на зомби. Лицо исхудало и осунулось, отчего тёмные глаза казались больше. Перси окинул мальчишку оценивающим взглядом. Конечно, Нико нельзя было назвать слабым полубогом, но в настоящий момент единственное, что пугало при взгляде на него — слишком большие чёрные круги под глазами.

— Уверен, что справишься? — вместо приветствия спросил Перси.

Ещё немного, и он правда станет заботиться о самочувствии мальчишки. Нико поднял на него затравленный и ненавидящий взгляд.

— Мы не поболтать сюда пришли, — хрипло ответил он. — У нас мало времени.

Он, бросив хмурый взгляд на Перси, первый прошёл вперёд, внутрь храма Аида. Джексон проводил его задумчиво-насмешливым взглядом, а потом пошёл за ним. Все необходимые обряды, чтобы спуститься в ад, они совершили молча. Перси ожидал, что Подземный мир, особенно у Врат Смерти, будет в полном хаосе, но всё было подозрительно тихо и спокойно. Нико осторожно подошёл к лифту. Рядом с ним начали собираться зомби, очевидно, чтобы подержать кнопку, но Перси его остановил.

— Кто будет держать её, пока мы будем спускаться? — спросил Нико.

— Ты, — спокойно ответил Перси. А потом смерил мальчишку оценивающим взглядом, и судя по тому, как покачал головой, выводы, составленные в его голове, были не самыми лестными. — Боюсь, если ты ещё раз прогуляешься по Тартару, ты там же и останешься. А мне ты ещё нужен живым.

Нико возразил сразу же, даже не успев дослушать до конца, но Перси покачал головой.

— Стоишь тут, держишь в ухо востро и пытаешься не сдохнуть во время моего отсутствия. И во что бы то ни стало держишь эту кнопку. Я всё сказал.

С этими словами он сам взял руку Нико, приложил её к кнопке и нажал. Дверцы открылись со скрипучим дзинь, и Перси, пожелав удачи, вошёл в лифт.

Мысли с мальчишки тут же переключились на то, что ему следовало сделать. И почему-то вместо привычного волнения он чувствовал удивительную решимость, за которой где-то далеко маячила жажда крови. Боялся ли он смерти? О нет. Это последнее, чего ему стоило бояться в этой ситуации, даже когда он сейчас добровольно спускался в ад.

Противное «дзынь» вернуло юношу в реальность, и в Тартар он вошёл почти как в дом родной. Прежняя скудная обстановка ада в багрово-кровавых тонах и отвратительный запах, от которого тошнило раньше, теперь не вызывали ни страха, ни даже тоски. Он невольно вспомнил свое последнее пребывание у Врат. Монстры тогда толпились, набиваясь в лифт огромной толпой, теперь же они смирно сидели небольшими кучками. Абсолютно все посмотрели на Перси: некоторые с удивлением, другие, с кем он не сталкивался, с интересом и отвращением, а те, кто удостоился чести познакомиться с гневом и мечом Джексона, окатили его полным ненависти взглядом.

Перси обвёл их всем взглядом, накинув на себя как можно более безразличный вид. Все они собрались по приказу Океана. И по его же приказу они не посмеют тронуть. Он внимательно осмотрел присутствующих: тех, кого он искал, здесь не было.