Конечно, спасение Лагерей будет лишним крюком в его плане, да и доверять Афродите он по прежнему не мог. Да, она много чего ему рассказала, но с чего ему верить ей? Она предала Олимпийцев, помогая Океану, а теперь вдруг решила защитить Лагеря?
— То есть ты не против того, что Океан собирается разрушить Олимп?
— Я ему немало помогла с этим, — кивнула Афродита. — А чтобы наверняка заслужить твоё доверие, я хочу кое-что тебе показать, а точнее отвести. Океан не заметит, а тебе… Думаю, тебе будет… полезно попрощаться с дорогим тебе человеком.
Перси плохо помнил то, что было дальше. Похороны, кажется, проходили в маленькой церквушке на окраине города. Собралось немало человек. Многие выказали желание попрощаться с Салли. Люди вставали, что-то говорили, плакали. Он смотрел на закрытый гроб, а видел перед собой маму ещё живую. Почему-то под тихие всхлипывания близких и друзей он вспоминал самые счастливые моменты их жизни. Даже Вонючка Гейб был неспособен поубавить мамин оптимизм, она всегда была рядом, чтобы его поддержать.
Когда выносили тело, ему вспомнились ранние школьные годы. Сначала ему даже что-то удавалось, она радовалась каждому его успеху, но с каждым годом он становился неусидчивее, и уроки превращались в мучение. Тем не менее Салли находила повод порадоваться и похвалить сына. Она сделала всё возможное, чтобы подарить Перси счастливое детство.
Когда гроб опустился в землю, и Пол первый кинул горсть земли, не сдерживая слёз, внутри Перси всё горело от смеси горя и разочарования. Он вспоминал последние её минуты, видел всё это в огне, а Зевс, стоявший с молнией в руках, издевательски хохотал. Где-то на заднем плане возник образ друзей, орущих, что он предатель, Аннабет, которая отвернулась от него, Хирон, во взгляде которого читалось одно только разочарование.
Хрисаор и Тритон тоже занимали место в этой отвратительной карикатуре, которая нехотя вырисовывать в голове юноши. Они стояли оба сбоку, нагло хихикая и готовя свои подлые кинжалы, а над всем этим висел Океан.
Перси схватился за голову, пытаясь избавиться от этого кошмара. Глухой стук земли о крышку гроба стал чаще — это уже рабочие ловко орудовали лопатами. Ему хотелось кричать. Хотелось остановить их, раскопать гроб руками, открыть его, чтобы убедиться — его мамы там нет. Она не могла умереть вот так. Но сознание, словно издеваясь, тут же подкинуло ему картину, на которой видно всё как в замедленной съёмке — Зевс в ярости швыряет молнии в Салли, и та, загоревшись, падает и теряет сознание.
Перси хотелось разодрать самого себя изнутри, настолько была сильна боль от потери близкого человека. Зевс обвинил Перси в том, чего он не делал, надел на него кандалы, словно он какой-то преступник, а затем убил его мать. Друзья, те самые люди, за которых он без тени сомнения отдал бы жизнь и продал всё на свете, предали его, не дав даже возможности оправдаться. А Посейдон, которого он принимал за отца, оказывается, всё это время лгал ему.
В какой-то момент Перси почувствовал облегчение. Он вдруг снова смог спокойно дышать, и пелена с глаз куда-то делась. Люди уже складывали венки у гроба. Тыльной стороной ладони юноша вытер заплаканное лицо. Нет, он больше не будет пешкой в игре Богов или титанов. Он найдёт свой путь и не станет очередной жертвой пророчества.
Перси выпрямился и посмотрел на Афродиту. Теперь та не была красивой девушкой, которую он видел пару минут назад. Теперь она была гнилым созданием с уродливыми чертами лица. Череп был облысевший, и лишь пара седых грязных прядей свисала, совсем не прикрывая обезображенную морду. Перси нахмурился.
— Вот и ты увидел мой настоящий облик, — хрипло сказала Афродита. И голос её походил на звук, который обычно издают вконец испорченные игровые автоматы. — Любовь токсична. Она травит. А её оборотная сторона — чистая ненависть. Она ломает душу.
Перси уже её не слушал. Гораздо важней было придумать, как обставить всех, включая пророчество, и остаться в живых. Ему уж сильно хочется захохотать прямо в лицо Зевсу, когда он разрушит его трон и снесёт Олимп, а потом покажет фак Океану, когда тот поймёт, что больше не сможет использовать Перси как жертвенную корову.
— Я готов заключить с тобой сделку. Спасение Лагерей в обмен на любое мое желание.
Афродита улыбнулась, и её улыбка вышла отвратительной.
— Конечно. И этот разговор только между нами.
Комментарий к 24. Перси
* - В ночь Гая Фокса отмечается провал Порохового заговора, когда группа католиков-заговорщиков попыталась взорвать Парламент Великобритании в Лондоне. Зажигают фейерверки и костры, на которых сжигают чучело Гая Фокса. А накануне дети выпрашивают монетки «для отличного парня Гая», чтобы купить петард.
PS. Вы так хотели, чтобы Океан рассказал правду Перси, но… У нас были немного другие планы, и да, Афродита снова в деле ;)
Не забывайте оставлять свои отзывы, они как сметанка котику)
========== 25. Аннабет ==========
Аннабет оказалась права. Только почему-то большой радости ей это не доставило. Лука до отбоя вчера позвал её прогуляться, и похоже всё это было на прощание. А утром оказалось, что он вместе с Калипсо помог Перси бежать.
Зевс был в ярости. На небе сверкнула огромная молния, осветившая всё вокруг на пару секунд, а раздавшийся следом гром, казалось, содрогнул всю землю. Хирон пытался остановить громовержца и просил его сохранять благоразумие, но его никто не слушал. Дионис тогда выпил залпом свою диетическую колу и мудро заметил, что сохранять его папаше просто нечего.
Аннабет только лишь могла молиться всем Богам, что Зевса кто-нибудь успеет образумить, а мальчишки и Калипсо не натворят глупостей. Впрочем, учитывая состав этой весёлой команды, надеяться на их благоразумие не приходилось: у Луки и Перси была просто сверхъестественная способность находить неприятности, а Калипсо достанется просто за компанию.
В любом случае у Аннабет были свои дела. Вдогонку за беглецами никто не собрался; командование взяла на себя Кларисса, и лагерь перешёл в режим повышенной готовности.
Нико, кстати, остался верен своим словам. Он так и не позволил отпеть Лео и Уилла, хотя некоторые пытались воззвать к его благоразумию. И со вчерашнего вечера как неприкаянная душа блуждал по территории в своей походной куртке с рюкзаком, готовый сорваться в очередное путешествие в любую подходящую секунду. Но пока Подземное Царство даже для него было закрыто, он всё равно ждал хоть какой-то весточки от отца. Либо это, либо когда снова Тартар разверзнется в лагере.
Аннабет уже собрала рюкзак и была готова отправиться в поиск. Надо было только дождаться Джейсона, прихватить с собой Рейну, убедив вновь оставить на время Новый Рим, и отправиться на древние земли. Чейз с трудом взвалила на себя сумку, которая вдруг показалась ей непосильной ношей. Возможно потому, что она совсем не хотела покидать Лагерь, когда он так отчаянно нуждался в людях, а возможно потому, что она просто устала идти навстречу неизвестности, которая могла оказаться фатальной.
С тех самых пор, как Рейчел перевела пророчество, Аннабет места себе найти не могла. Ей в голову всё лез тот сон с таинственной женщиной, которая плела венок из странных цветов. Чейз нутром чувствовала, что это знак. Куксония, вымерший цветок, первый из своего рода, мог символизировать только что-то древнее, что-то первородное. А астра… Астра тоже известна миру с незапамятных веков. Но если куксония появилась задолго до первого человека, то астра возникла вместе с ним. Эти два цветка могли знаменовать две эпохи, но в чём заключалась их суть Аннабет было неясно. Да ещё и васильки. Глупые синие васильки, к чему вообще они вплетались в венок?!
— Аннабет, ты готова? Джейсон уже ждёт, — сказал Малкольм, вырывая девушку из пучины её мыслей.
Чейз кивнула, поправила хвост, туже затянув резинку, и расправила плечи. Что бы её ни ожидало на древних землях, она обязана справиться и вернуться в Лагерь как можно скорее.
