— Ты не хотел? — прервал убийственно холодным тоном староста. — Это была простая случайность? Теперь ты жалеешь?

— Джейк, остановись, — перебил его Перси.

Лука молча уставился на свои ботинки, тяжело дыша. Он ушёл куда-то в свои воспоминания, и голубые глаза словно покрылись тонким стеклом.

Психическим состоянием Кателлана Перси решил заняться позже.

— Как ты можешь меня затыкать? — спросил сын Гефеста, шокировано уставившись на сына Посейдона. — Ты был с ним на лайнере, когда это случилось, ты прекрасно…

— Как ты сам сказал, я был там с Бекендорфом, — жёстко оборвал его Перси. — А ещё я был на Олимпе, когда Лука убил Кроноса. И если бы не его подвиг, — слова давались ему уже с трудом, особенно когда в голове всплыли воспоминания о «Принцессе Андромеде». Но он заставил себя продолжить, напомнив себе, что это важно для Аннабет. — Ты бы тут не стоял. Постарайся не забывать, что победой над Кроносом мы все обязаны Луке.

Перси больше ничего не сказал. Впрочем, ему и не о чем было говорить, а Джейк был слишком ошарашен, чтобы что-то ответить. А потом Перси просто ушёл, схватив за руку Луку, который ненадолго выпал из реальности в пучину своих сожалений.

Они шли молча всю дорогу до оружейной. Никто и слова не проронил. Впрочем, Перси был рад. Джейк, вспомнив Чарли, разбередил старую рану, и любое слово Луки сейчас он бы воспринял в штыки.Особенно слова сожаления.

— Спасибо, — вдруг сказал Лука, привлекая внимание Перси.

Тот нахмурился и вопросительно выгнул бровь.

— За то, что заступился. Этого не нужно было делать, но…

— Это было не ради тебя, — холодно отозвался Перси. — Я обещал Аннабет, что помогу тебе. И я сдержу своё обещание. А теперь быстрей выбирай оружие.

Лука один пробрался внутрь комнаты, а Джексон остался ждать снаружи. Кастеллан вышел через добрых пятнадцать минут. Он выбрал длинный клинок из обычной небесной бронзы с жёсткой, но удобной рукоятью. Меч идеально лежал в руках Луки. Что ж, у этого юноши определённо был вкус к хорошему оружию. Но Перси этого вслух не сказал.

Они прошли дальше прямо к арене. К вечеру людей там становилось меньше, но Хирон тренировал юношей и девушек до последнего. В конце оставались самые стойкие. Из-за войны и долгой реабилитации Лагеря после, тех, кто мог держать в руках оружие и сражаться, было мало, но те, кто продолжал ходить, были преисполнены желанием овладеть техникой боя в совершенстве.

Они уже совсем близко подошли к середине и хорошо могли видеть двенадцать полубогов, сражающихся в паре друг с другом. Ещё пятеро устроились на скамейках: немного побитые, уставшие, они переводили дыхание после своих спаррингов.

Увидев новых гостей, все перестали заниматься тем, чем они занимались, и даже сражавшиеся опустили оружия. Хирон, до этого стоящий в стороне, вышел вперёд, приветствуя Перси и Луку дружелюбной улыбкой. Он, наверное, был одним из немногих, кто был искренне рад возвращению Кастеллана. Кентавр протянул ему руку, и Лука, виновато улыбнувшись, пожал её.

— Впервые вышел из Большого дома и уже хочешь сражаться? — в голосе Хирона отчётливо были слышны нотки гордости. — Похвально. Но может начнёшь с обычных тренировок?

— Перси мне поможет, — сказал Лука, посмотрев на сына Посейдона.

Тот лишь кивнул и направился в центр арены. Ребята понемногу расползались по кругу, уступая место Кастеллану и Джексону. Даже Хирон отошёл в сторону, но напрягся, внимательно следя за воинами.

Конечно, оба проигнорировали доспехи, но кентавр даже не стал на это обращать внимания. Он тут и он не даст пораниться никому из них.

Перси вальяжно достал ручку из кармана и привычным движением сбросил колпачок, чувствуя, как маленькая канцелярская принадлежность вытягивается в длинный восхитительный меч. Лука же просто достал свой клинок из ножен и покрутил его в руках, привыкая к его весу.

Джексон критично осматривал своего противника. Кастеллан по праву считался лучшим мечником за последние три сотни лет, и схватки с ним всегда были непредсказуемы и сложны. Интересно, ад как-то повлиял на его способности сражаться? В любом случае, он только встал на ноги, и Перси не собирался биться в полную силу.

— Готов? — спросил Лука, усмехнувшись.

Перси хмыкнул.

— Нападай, — предложил он.

И он напал.

Джексон был настроен на лёгкий бой. В конце концов, на что способен тот, кто только вернулся из мира мёртвых?

Лука сделал первый выпад, который был с лёгкостью отражён. Перси смотрел на него, как на юнца, посмевшего позариться на старшего по званию, и взгляд его был надменным и стальным.

«Семья, Лука. Ты сдержал обещание», — голос Аннабет на этот раз не успокаивал. Какого чёрта ему прямо сейчас пришли в голову эти слова, он понятия не имел, но смотря в нахальные голубые глаза, он вдруг вспомнил их другой оттенок — золотой.

Перси сделал шаг назад, пытаясь успокоиться. В Луке больше не было Кроноса. Только помнить об этом было трудно. И Лука, стоящий с мечом напротив, совсем не помогал.

Кастеллан снова сделал выпад, но Перси оказался быстрее. Удары Луки были немного неуверенными, он всё ещё пытался привыкнуть к весу и форме меча, но даже с учётом этого боролся довольно бойко. По мнению Джексона, даже слишком. Он допустил ошибку: недооценил противника. И позволил сыну Гермеса почти его задеть. Лука довольно улыбнулся, заметив сморщившееся от недовольства лицо Перси. Ему удалось сбить спесь с Джексона, и это не могло не радовать. Теперь первым атаковал он, но Кастеллан легко отражал удары, уворачивался в последний момент, пока не подловил нужный миг и сделал выпад с боку. Перси успел подставить свой меч под его удар прежде, чем успел осознать, что произошло.

— Ох ты, ловко, — похвалил Лука.

И тон, каким хвалят маленьких мальчиков за то, что он донёс ложку каши до рта, не запачкавшись, просто взбесил Джексона. Он словно с катушек слетел. Перси силой оттолкнул противника и принялся атаковать — яростно, не давая ему продохнуть, вкладывая в свой удар всю ненависть и злость.

«Семья, Лука. Ты сдержал обещание». Эти слова крутились у него в голове испорченной пластинкой, и голос был больше не похож на голос Аннабет: искусственный, детский, издевательский. Так обычно говорят демоны в милых обличьях в страшных кино.

«Предатель!» — донеслось где-то из глубин подсознания, и он снова почувствовал себя гонимым.

Перси поднял меч. В его зелёных глазах бушевало безумство, и он не видел, что Лука теперь был даже немного напуган. Он не заметил, что смог ударить Кастеллана, и у того из носа тонкой струйкой шла кровь, а на правом плече красовался порез.

— Перси! — обеспокоенно позвал его Хирон, но юноша не слышал.

Он вновь принялся наносить удары Луке, а тот, вскочив на ноги, пытался отбиться, но с каждым новым выпадом ему становилось тяжелее.

В голове Перси в демоническим хоре доносились отрывки из его кошмаров: «Ты убил его!», «Предатель!», «Семья, Лука. Ты сдержал обещание».

Он тряхнул головой, пытаясь сбросить весь ужас накативших страхов. Нужно сконцентрироваться. На победе. Он должен на этот раз победить Луку.

Перси наступал яростней. Злость с примесью страха потерять всё, что он так бережно выстраивал эти годы, бурной рекой проносилась по венам, наполняя каждую клетку тела бешеной энергией, и он всё наступал на Кастеллана, пока тот сначала не выронил меч, а потом не упал, пытаясь отползти дальше. Перси ударил ногой по груди противника, выбивая из него весь дух, опустился на колени рядом и навис на ним, приставив меч к горлу, и только силой заставил себя не надавить на клинок, наслаждаясь ощущением тёплом крови на своих руках.

— Перси! — это во второй раз крикнул Хирон, и теперь кентавр галопом направлялся к мальчишкам.

— Она любит тебя. Любила всегда. Даже когда ты предал всех и вся, — сквозь стиснутые зубы процедил Джексон. — И она больше всех других надеялась, что ты не погиб тогда на Олимпе. А сейчас, когда ты вернулся, она бросила всё, подтирая твои сопли, и если ты причинишь ей боль на этот раз, клянусь рекой Стикс, я лично тебя убью и, поверь мне, присмотрю, чтобы больше из ада ты не вернулся.