– З-зачем? – испуганно выдохнул мужчина. Больше всего на свете он боялся сделать что-то не по воле Константина Юрьевича – именно потому, что слишком хорошо знал его характер.

– Что-то подсказывает мне, что этот эльф как-то связан с тайной Арктического огня… – Джулиан задумался, а затем встрепенулся. – Впрочем, эта информация не для вас. Скажу вам честно, его сила может быть интересным объектом для изучения.

– А вы не боитесь? Ведь он угрожает вашей жизни и… и магии!

– Мне нечего бояться. Убить меня может только резкая нехватка кислорода в атмосфере, а магия… От нее почти ничего не осталось. Дорожить этими скудными крохами – проявление мелочности. Ну же, Геннадий, не отказывайте мне. Признайтесь, ведь эльф вас тоже заинтересовал.

– Он действительно неплохой объект для исследований, – осторожно отозвался врач.

– Можете подумать до вечера, – Джулиан поднялся. – Все решится на собрании.

Статный высокий мужчина-блондин прошелся по коридору, на ходу превращаясь то в тощую брюнетку, то в известного испанского актера, то в полненькую миловидную женщину среднего возраста, в зависимости от того, на кого обращал свой взгляд. У этого человека не было своего лица, он постоянно был чьим-то идеалом, идеалом тех людей, на которых смотрел. Быстро, за один миг трансформировались его кости и кожа.

Он родился в прошлом столетии в Америке в небольшом городке на юге Техаса. Это было время "холодной войны", и поля, раскинувшиеся за его домом, отвели под полигон, где испытывали новые виды ядерного оружия. До четырнадцати лет он рос нормальным ребенком, и лишь потом пагубная атмосфера этих мест приобрела для него необратимые последствия: он постепенно мутировал, пока окончательно не потерял свое собственное лицо и не стал воплощением чужих идеалов.

Теперь у него не было ни собственной жизни, ни собственного лица, ни собственного возраста. Он уже и не помнил своей внешности, как не помнил того, что когда-то был мальчишкой. Сейчас он влачил безрадостное одинокое существование и просто ждал, когда подкрадется смерть.

В "Паранормальное – нормально" он пришел, как и все, за помощью. И, как и все, стал жертвой. Над ним проводили многочисленные эксперименты, пытаясь понять природу его проклятия. Но все было тщетно. В конце концов, от него отказались и, как первому счастливчику, предложили уйти из "Паранормальное – нормально" с предварительным стиранием из памяти информации об обществе. Но он отказался. На тот момент ему было некуда идти. И до поры до времени он остался в обществе, чтобы, как призрак, слоняться по коридорам без всякой надежды вернуться к нормальной жизни. И ждать своего часа.

Теперь он знал, что ему делать. План, сам того не зная, подсказал ему тот темноволосый маг с необыкновенными, волшебными глазами. Однако человек без собственного лица понимал, что одному ему не справиться, и уже определился с помощником.

Он знал "Паранормальное-нормально" как свои пять пальцев и за месяцы блужданий по комнатам и коридорам общества хорошо изучил, где что находится. Поэтому для него не составило труда найти шкаф, где хранились дубликаты ключей, и позаимствовать один. Затем он направился к лифтам и спустился на третий этаж.

Человек без собственного лица остановился возле одной из дверей и, повернув ключ в замке, уверенно вошел. Он очутился в просторной светлой комнате, очень сильно напоминавшей больничную палату. Стены, потолок, пол – все было белым. Возле левой стены стоял стол и пара стульев, возле противоположной стены – кровать с высокой спинкой. На ней лежала девушка, устремившая равнодушный взор в потолок. Она не была красавицей, и даже симпатичной ее можно было назвать с большой натяжкой. Черты ее лица казались слишком грубыми и не содержали в себе ничего примечательного, фигура поддалась безжалостной полноте, но, судя по выражению абсолютно пустых светло-серых глаз, девушку это нисколько не волновало. Единственное, что было в ней действительно красивым, – это ее волосы, густые, длинные, вьющиеся, обладающие насыщенным темно-каштановым цветом. Она была одета в свободные джинсы и черную футболку, которые одинаково подошли бы как мужчине, так и женщине.

Девушка слышала, как открылась дверь, но даже не пошевелилась, чтобы посмотреть, кто пришел, поэтому непрошеному посетителю пришлось заговорить первым:

– Я вам не помешал?

Девушка перевела равнодушный взор на вошедшего, и почти сразу глаза ее наполнились нешуточным удивлением. Она резко села на кровати и прошептала:

– Не может быть…

– Я не тот, кого вы во мне видите! – поспешил заверить ее человек без своего собственного лица. – В данный момент я лишь образ того человека, которого вы любите.

Разочарованный вздох вырвался из ее груди.

– Так вы – Оуэн Мейерс? – уточнила она.

– Да. А вы – Аргус Мериленд?

– Вы правы. Сейчас это имя мне, мягко скажем, не подходит…

– Я знаю вашу историю. Вы тоже имеете не одну внешность: ночью вы юноша, а днем девушка. Именно желание вернуть себе обличье нормального молодого человека, которым вы когда-то были, заманило вас в капкан "Паранормальное-нормально".

– Откуда вам это известно? – спросил (или все же спросила?) Аргус.

– Некогда объяснять. Мое время ограничено. Поэтому разреши, я перейду "на ты" и сообщу тебе, почему я здесь, – быстро заговорил Оуэн Мейерс, прикрывая за собой дверь. В глазах девушки на мгновение промелькнул страх, тем не менее, она утвердительно кивнула. – Я пришел, чтобы предупредить об опасности. К Константину Перову приехал друг. Это хитрый и коварный человек, в прошлом – сильный колдун. И ему в его нынешнем незавидном положении очень нужна магия. Он интересуется всеми пациентами "Паранормальное – нормально", которые обладают бессмертием. Ты понимаешь, что это означает? То, что такими людьми начнут заниматься в первую очередь. Это новые исследования и новые эксперименты, и наши новые мучения. Да что я тебе объясняю? Ты и сам все прекрасно знаешь…

– Да. Зачем ты все это говоришь мне? – Аргуса передернуло. – Невозможно слушать! Тебе должно быть известно, что в числе прочих я обладаю этим проклятым бессмертием! И знаешь, будет даже лучше, если они наконец-то раскроют его природу, заберут его себе и убьют меня! Я больше не могу находиться здесь! Меня тошнит от самого вида этих стен! Лучше умереть!

– Я хочу предложить тебе другой способ избежать новых экспериментов. Побег. Мы убежим вдвоем. Прямо сейчас, когда на дворе день и врачи и мысли не могут допустить о том, что кому-то взбредет в голову покинуть общество. А потом нанесем удар по этой проклятой организации извне. Мы попытаемся разрушить драгоценное детище Константина Перова.

– Каким образом? – Аргус с неослабевающим интересом слушал своего нового знакомого.

– Есть правдивая легенда о человеке, обладающем Арктическим огнем, огнем, который в определенное время должен вырваться наружу и уничтожить все зло и несправедливость, какие сможет обнаружить. И я знаю, что это за человек. Оказавшись на свободе, мы с тобой найдем его и попытаемся убедить помочь нам. Арктическим огнем при желании можно управлять, и мы должны сделать все возможное и невозможное, чтобы узнать, как. Таким образом, мы будем отомщены, и наше дальнейшее существование станет безопасным. Ни Перов, ни его друг больше не будут нас преследовать.

– А когда наступит время Арктического огня?

– Тридцать первого октября этого года. У нас в запасе около трех месяцев. Мы можем спрятаться в моем доме. Он находится за городом, но туда легко добраться. Перов о нем ничего не знает. Имея убежище и поддержку обладателя одной из древнейших сил, у нас есть все шансы выжить самим и уничтожить "Паранормальное-нормально" вместе с его хозяином. Решение за тобой. Ты убежишь со мной?

– Безусловно, да, – легко согласился Аргус. Его давно уже здесь ничего не держало, его надежды на освобождение от проклятой способности рассыпались пеплом, а роль подопытного кролика, в которой он здесь оказался, мягко сказать, была ему противна. Конечно, до конца он не доверял Оуэну Мейерсу. Было в этом человеке что-то, что настораживало Аргуса. Например, он не понимал, зачем Мейерсу брать кого-то в сообщники, когда он в любой момент может уйти из "Паранормальное – нормально" и никто его не остановит. Также Аргусу не нравилась осведомленность Мейерса о его жизни и природе его проклятия, ведь сам Мериленд очень мало знал о своем новом знакомом. Еще больше настораживали его сказочные байки о древней магической силе, которые он так уверенно хотел претворить в жизнь. Откуда он столько знает? Ведь информация об Арктическом огне не была похожа на предмет всеобщего достояния. И если этот огонь так явно угрожает уничтожить Перова, то неужели он до сих пор ничего о нем не знает? А если знает, то неужели не попытается уничтожить его обладателя? И еще Аргуса волновало то, что после того, как он сбежит, его наверняка будут искать, и он сильно сомневался в том, что дом Оуэна сможет быть ему надежным убежищем на протяжении трех месяцев. Но Аргус решил рискнуть. Дальнейшее пребывание в обществе не сулило ему ничего, кроме новых мучений в бесчисленных лабораториях.