— Прекрати, — вторил Ивар, — ты понимаешь, что это так не работает. Я не хочу светиться, поэтому и здесь. — Скинув ноги на пол, Лодброк сел поудобнее, устроив ладони на трости. Власть не отпускала его даже в такие моменты, сочилась из каждого движения.

— Убил кого-то во время порыва гнева, а свидетель сбежал, и теперь ты боишься, что он вернется? — подавшись вперед, прошептал Магнус, картинно изобразив испуг.

— Иди ты в задницу, Хальдсон! — выругался Ивар и стукнул тростью по столу, едва не попав по пальцам Магнуса. Тот едва успел их одернуть, и тут же рассмеялся. Ивар скривился, ловко возвращая трость обратно. — Оставь свои шуточки за порогом моей компании.

— Тогда вернемся к делу. — Магнус откашлялся и, сосредоточенно разложив перед собой бумаги, взял ручку и приготовился записывать. — Какой рабочий вопрос вы хотите обсудить со мной, как с начальником службы безопасности, босс? — Лодброк начинал закипать, как самый дешевый и простой чайник, оставленный на сильном огне. Его ноздри раздувались от тяжелого дыхания, глаза опасно блестели, а рот искривился в оскале. — Ладно-ладно! — усмехнулся Магнус и улыбнулся, пытаясь усмирить тигра, как малоопытный дрессировщик. — Кого там найти-то надо?

— Маргрэт Линд, — сквозь зубы рыкнул Ивар, все еще прожигая Хальдсона взглядом из-под бровей. Вопрос был явно серьезным, и даже Магнус заерзал в кресле под таким давлением. — Двадцать три года. Вчера уехала отсюда на такси, вызванном мною в районе четырех утра. Возможно, что у нее другая фамилия… — Лодброк замялся, обдумывая. — Нет. Не должна была. Наверняка именно Линд.

— Не густо. — Магнус почесал затылок, откинувшись в кресле. — И что ты от нее хочешь? Должна денег? Не дала номер телефона?

— Оставила дочь, которая сейчас сидит в моем кабинете, — выдал Ивар совершенно ровно. Ярость спала также быстро, как и нахлынула. Осталось только раздражение да редкое волнение за оставленные в распоряжении пятилетнего ребенка дорогие вещи.

— Серьезно, Лодброк, — покачал головой Магнус, — я должен знать, для чего буду тратить свое не менее ценное, чем твое, время.

— Серьезнее некуда. — Ивар устало потер виски, прикрыв глаза. — Хлоя Лодброк. Маргрэт подкинула ее мне утром, сказав, что это моя дочь, и скрылась в тумане. Хочу найти ее, чтобы вернуть то, что она забыла. Мне не нужны эти проблемы. А в полицию пойти не могу, потому что тогда Хлою заберут, не вернут матери. Понимаешь?

— Твою-то мать, — протянул Магнус, широко распахнув глаза, — ты не выдумываешь. Такое бывает? — Ивар пожал плечами, а кабинет тут же наполнился громким смехом. — Вот ты засранец! — вытирая слезы, хрипел Хальдсон. — Заделал ребенка и молчал? Как же ты все это время не говорил?

— Блять, Магнус, хорош! Я только утром узнал об этом! — оскалился Ивар, скрестив на груди руки, отчего трость медленно соскользнула и упала на пол.

— У нашего тиранического дитя работы и финансов есть дочь! Теперь можно ожидать семейных дней, когда все, у кого есть дети, могут взять выходной?

— Не надейся, — Лодброк покачал головой, — это все временно. Да и отцовство мое еще под вопросом. — Ивар точно видел в Хлое себя самого, поэтому так рьяно пытался убедить себя в обратном.

— Может, не помогать тебе? Вдруг смягчишься. Я стану героем для всего персонала, — продолжил Магнус, заливаясь смехом. Живот уже сводило, и он поспешил глотнуть воды из удачно подвернувшейся бутылки.

— Только попробуй! Вылетишь отсюда…

— Ну, все, не бушуй, папаша, найдем твою любовницу. Может, еще одного заделаете на радостях…

— Я ее видеть не могу. — Покачал головой Лодброк. — Уволить бы тебя с выговором.

— Да брось! Я тебе нужен. Мы оба это знаем. — Хальдсон подмигнул Ивару. — А сейчас не паникуй. Попробую накопать на нее побольше всякого. К вечеру дам знать.

— Только к вечеру? — Ивар вскинул брови. Он уже приготовился засесть вечером за документы и забыть обо всем этом, как о страшном сне. — А раньше?

— А раньше — никак. Нужно сделать запросы, пробить по нескольким базам… Это тебе не отчет подготовить по продажам, — уже серьезно произнес Хальдсон. — Но постараюсь пораньше.

Кивнув, Лодброк подцепил трость и, прихрамывая, обсыпая строителей ругательствами, вернулся в кабинет. Однако к такому жизнь его точно не готовила.

— Что здесь произошло?! — Глаза Ивара переместились на лоб и стали походить на два огромных блюда.

— Я только хотела немного порисовать, а ручка закатилась под шкаф… Думала, это краска, — всхлипывая, прерывисто говорила Хлоя, вытирая с лица капли чернил. Они размазывались, превратившись в настоящие кляксы.

Заметка: К черту Маргрэт. Перенести встречи на завтра. Вызвать срочный клининг. Есть клининг для детей?

— Не дергайся. Это всего лишь разведенная краска, — шипел Ивар, вытирая с Хлои синюю жидкость. Неловкости его движениям добавляло и то, что уже через полчаса он должен был присутствовать на собрании начальников отдела, сверять отчеты, выслушивать предложения, метать молнии в отстающие подразделения и…

— Ну, больно же! — вскрикнула Хлоя, насупившись и всхлипнув. — Трешь, будто еще злишься. Я ведь не виновата. Это ты меня оставил одну надолго там, где и заняться нечем.

— Я виноват? — Ивар уже привычно округлил глаза. Теперь он еще и виноватым оказался в том, что эта девчонка с шилом в одном месте полезла в запертый шкаф, достала ключ из ящика, опрокинула на себя жидкость для маркировки и еще ковер измазала. Точно теперь выбрасывать. Пока он торчал с Магнусом, договариваясь о поисках сбежавшей мамочки. Ну, зашел он потом выпить кофе. Ну, излил гнев на какого-то менеджера, курившего, вместо того чтобы заниматься делом. — Ладно. Допустим. — Лодброк огрызнулся, шмыгнув носом. Осмотрев все еще хмурящуюся Хлою, Ивар еще пару раз — уже более осторожно — провел салфеткой по ее щеке и потрепал по волосам. — Если сейчас посидишь здесь и доешь наконец блинчики, то после совещания я отведу тебя в кафе, где продают самое вкусное мороженое.

— Я посижу. Честно-честно! — чуть ли не вскрикнула Хлоя, быстро закивав головой. — Буду паинькой. Даже тот банан подгоревший съем!

— Такие жертвы нам ни к чему. — Ивар не сдержался, и его губы поддались улыбке. Искренней и совершенно спокойной. — Достаточно будет, если я приду, а все в кабинете останется на своих местах. — Изогнув бровь, он приподнял лицо Хлои за подбородок, всматриваясь в искрящиеся хитростью глаза. — Партизанка.

Совещание для Ивара прошло нервно. И причиной этому были отнюдь не возникшая задержка в подготовке к отправке документации для участия в ближайшем тендере на перевозку картин из галереи; и даже не ошибка подсчетов затрат на планируемый благотворительный вечер. Нет. Лодброка одолевало совсем несвойственное ему волнение о другом человеке. Ведь он точно повернул ручку окна? А нож для вскрытия конвертов он убрал или оставил на столе? Голова начала закипать, нога вновь заныла, и остаток совещания Ивар воспринимал уже с трудом, набычившись и потирая бедро. Он даже разок вызвал Микаэлу, и, подозвав совсем близко, велел ей на ухо проверить, все ли в порядке у Хлои. Но волноваться, как оказалось, было незачем. Хлоя, видимо, очень хотела угодить Лодброку, чтобы он сдержал свое слово и отвел ее за мороженым.

Только когда оставшиеся вопросы получили решение, а начальники отделов начали расходиться, Ивар дохромал до кабинета и выдохнул, наконец, увидев Хлою, сидевшую в его кресле и болтавшую ножками.

— Долго же ты, — осуждающе покачала головой Хлоя. — Микаэла сказала, что ты ругался на всех. — Лодброк закатил глаза. Не все умели, видимо, язык держать за зубами. — Почему ты ругаешься? Они тебя обижают? Или тебе просто нравится казаться злым?

— Так меня лучше слышат, — без промедления ответил Ивар, жестом показывая освободить кресло. Хлоя легко спрыгнула и, придвинув другой стул, уселась рядом. — Не будь я строгим, не достиг бы всего, что имею сейчас.

— Почему ты так думаешь? У тебя есть друзья? Девушки нет. Это я уже знаю. — Хлоя оперлась локотками о стол и смотрела прямо в глаза Ивару, который замялся от нахлынувших вопросов и приоткрыл рот. — Так почему? Ты ведь даже не пробовал.