— И что же ты предлагаешь, охотник Герман? — спросил Шольтеак, пристально глядя на Лиса.

— Я предлагаю, — сказал Лис, — не рассчитывать на то, что ты сможешь сделать свое племя великим, завладев непонятным тебе оружием. Ты только погубишь своих людей. Не трогай вещей, сущности которых ни ты, ни твои люди не понимают. Я говорю это как друг, который любит и уважает индейцев и хочет им добра. Я был за Безвоздушными горами, и я знаю, какую мощь обрушат на вас чужестранцы, если вы убьете или даже попытаетесь убить кого-то из них. Поэтому не накликай беды на свой народ. Ты правильно сделал, что отпустил греков — они тут ни при чем. Чужестранцы ищут именно тех людей, что привел я. Один, которого убили твои воины, был действительно плохим человеком, и он уже получил по заслугам. У меня нет к нему жалости, но Монра и Эльот другие. Не знаю, что случилось с Монрой, но я хочу просить тебя, вождь: отдай нам с Эльотом оружие и отпусти нас. Позволь нам самим разбираться с чужестранцами. Этим ты спасешь свое племя.

— Отпустить вас?! — вскричал Шольтеак, все так же буравя Лиса взглядом. Отдать вам оружие?!

— Да, вождь, — кивнул Лис. Поверь, ты ничего хорошего не принесешь своему народу, пытаясь убить чужестранцев и рассчитывая на господство над другими племенами. Это оружие тебе не поможет — запасных стрел не так много. Пополнять их запас ты сможешь только за Безвоздушными горами. После того как заряды кончатся, а они кончатся очень быстро, кончится и твое господство.

Шольтеак выпрямился и раздул ноздри:

— Ты говоришь как трус, охотник Герман, и, кроме того, как лжец, пытающийся обмануть меня. Как ты мог быть за Безвоздушными горами?

— Я летал с моими друзьями на таком же летающем плоту. Его отобрали у нас наши враги, — на ходу сочинил Лис, чтобы не вдаваться в подробности.

— Тогда, значит, вы плохие воины, если, обладая таким оружием, уступили чужестранцам. Мои воины докажут, что они храбрее и хитрее вас. Мы победим, и мы будем самым великим племенем на этих равнинах. Говори, ты добровольно покажешь, как пользоваться чудесным оружием, или тебя придется заставить под пытками?

Лис махнул рукой — упрямства индейцам было не занимать.

— Я не слышу твоего ответа, охотник Герман! — настаивал вождь.

— Хорошо, — кивнул Лис, — но у меня есть одно условие. Уж коль скоро ты не желаешь отказываться от нападения на чужестранцев с летающим плотом, позволь мне тоже участвовать в этом. Ты дашь мне оружие, и я организую твоих воинов для нападения.

Шольтеак покачал головой:

— Я не принимаю твоего условия. У тебя уже было в руках это оружие, как ты сам говоришь, и ты не смог победить чужестранцев. Поэтому я не позволю давать его тебе еще раз.

— Ты боишься, что я использую оружие против тебя и твоих воинов? Даю слово, что даже не помышляю об этом.

Шольтеак гордо вскинул голову:

— Вождь Шольтеак не боится ничего, но я не дам тебе такой возможности. Повторяю еще раз: ты покажешь все добровольно без всяких условий.

Лис снова кивнул — делать было нечего,

— Покажу, — вздохнул он.

Лис сидел, привалившись спиной к колесу фургона, и ждал. Он был уверен, что шаровики вот-вот появятся.

Неподалеку от Лиса расположились несколько воинов, которые были приставлены стеречь его. Лис подумал, что сейчас он мог бы умертвить своих стражей с помощью браслета — сидели они как раз, как нужно: тесной кучкой, и следили за ним.

На объяснения, как пользоваться лучеметами, Лис потратил совсем немного времени. Поскольку лучеметов было всего четыре плюс маленький, которым орудовал Нимрат во время стычки, то и требовалось научить всего пятерых воинов. Лис предложил, что обучить нужно больше: если воин с лучеметом будет убит, то кто-то должен его заменить. Шольтеак выделил еще по одному воину на лучемет. Лис сказал, что и этого мало, на что вождь заявил, что его воины погибать не собираются — пусть погибают враги. Лис плюнул и не стал возражать — было ясно, что великого полководца из Шольтеака никак не получится.

Тем не менее Лис еще раз попробовал предложить свой план захвата гравилета. Ну ладно, Шольтеак не хочет давать оружие ему даже в бою, но пусть разрешит просто участвовать в нападении на шаровиков. Однако вождь отверг и это предложение, не захотев даже обсуждать с Лисом тактику нападения.

— Мы сами достаточно хитры, — заявил Шольтеак, — и сумеем захватить чужестранцев.

Лису ничего не оставалось, как только выругаться и отойти в сторону.

Фургон у которого Лис сидел сейчас, стоял рядом с тем, где хранилось их оружие и остальные вещи, но та повозка усиленно охранялась. Во время подготовки воинов Шольтеак спросил Лиса про серые доспехи, которые привлекли его внимание тем, что шаровики носили такие же. Лис, не вдаваясь в подробности, объяснил, что это боевая одежда, своего рода форма. Вождь поинтересовался, сможет ли она защитить от выстрела из лучемета. Лис ответил, что может, но если луч направлять долго в одно место, то доспехи прожигаются, и посоветовал целиться в лица врагов, поскольку даже опущенное прозрачное забрало шлема уже не защищает в такой степени, как сама броня. Шольтеак с сожалением посмотрел на доспехи.

— Очень жаль, что их мало, — посетовал он.

— Ну, извини, вождь, — с сарказмом ответил Лис, — не сумел добыть для тебя больше.

Шольтеак, казалось, не обратил внимания на язвительное замечание Лиса или не понял его и сказал, что все равно даже эти доспехи использовать не удастся: шаровики сразу поймут все, если увидят индейцев в доспехах.

— Не могу отказать тебе в сообразительности, о вождь, — снова съязвил Лис.

Доспехи унесли, и Лис внимательно проследил куда. Он прикинул, что когда появятся шаровики и начнется бойня, то он первым делом попытается добраться до этого фургона и прихватить броню — она даст дополнительный шанс выжить. А в том, что бойня начнется. Лис не сомневался и уже разработал примерные варианты своих действий. Он совершенно успокоился и был готов побороться за свою жизнь.

Конечно, он мог попытаться бежать прямо сейчас. У него был браслет, чтобы устранить охрану, и он не думал, что индейцы в ожидании шаровиков устроят за ним серьезную погоню. Однако для погони хватило бы нескольких человек, один из которых мог быть с лучеметом. Лис рисковать не хотел.

Ну а если бы он и ушел от погони, то что ему делать без оружия в прерии, над которой летают гравилеты шаровиков? И если он доберется до Проклятого леса, то что ему делать там без оружия? Там вообще желательно иметь для уверенности как минимум лучемет, ну и, конечно, запас зарядов к нему.

Поэтому, несмотря на небольшие шансы добыть оружие на стоянке индейцев в момент, когда они устроят нападение на шаровиков, Лис решил попытать счастья именно здесь.

Сторожившие его воины не разговаривали с ним, да и сам он не особо пытался завязать разговор. Он слишком хорошо знал местные правила и понимал, что пытаться убедить их в чем-то, а тем более заставить сделать что-то в обход распоряжения вождя — бесполезно.

Сейчас Лис даже удивлялся сам себе: как он мог так долго среди них находиться? Тут, видимо, сказалась масса книг, на которых он был воспитан. Романтика произведений Фенимора Купера и Майна Рида, которыми Лис зачитывался в детстве, те немногие фильмы о Диком Западе, которые он успел посмотреть в кинотеатрах Советского Союза и которые именно из-за своей редкости воспринимались в те времена с повышенным интересом, вызвали у него тягу именно к индейцам и, как следствие, именно к этой грани планеты Терпа.

Но Лис быстро понял, что романтике, описанной в книгах, нет места в реальной жизни: индейцы были хорошие ребята, но слишком уж примитивные. Пока с ними не возникало конфликтных ситуаций, все было более или менее предсказуемо и от дружеского общения можно было получать даже удовольствие.

Но стоило сделать что-то, не соответствующее их представлениям о норме поведения, как можно было попасть в неуютную ситуацию. Лис уже столкнулся с этим в племени вишту, когда вождь Шотшек объявил его вне закона, после чего Лису пришлось бежать.