– Тот! – закричал он. – Тот, помоги мне!

Его голос был похож на рёв раненного зверя. Но пустыня безмолвствовала. Ветер поднимал колючие волны песчаного моря.

– Тот, прошу, – прошептал он и упал на колени. – Я убил её… Убил…

Широкая ладонь легла на его голову.

– Успокойся, я не знаю, как тебя утешить, – рядом стоял человек в сияющей одежде египтянина. Когда песчаная буря на мгновенье успокаивалась, можно было увидеть, что голова пришедшего была головой птицы. – Ты наделал столько глупостей… Зачем ты прикасался к ней?

– Я не мог поступить иначе… Я хотел помочь…

– Зачем ты принёс её сюда?

– Я не мог оставить её умирать, но не был уверен, что смогу помочь ей сам… – он склонил голову. – И был прав…

– Она увидела тебя?

– Да…

– Ты знаешь, чем это грозит?

– Да…

– Тогда может всё произошло так, как и должно быть?

– Нет, – он поднял голову, но сильнее натянул капюшон на лицо – не должно… – Он схватил Тота за руку. – Помоги ей… Она вернется к прежней жизни… Они ничего не узнают… Ты же не скажешь им? – он снова склонил голову. – А я больше никогда не появлюсь перед ней. Обещаю…

– Тебе тяжело даётся это обещание? – изумился Тот.

Но человек в плаще ничего не ответил. Он встал с колен и направился в пещеру. Тот пошёл следом. Он остановился над Стеллой. Теперь трещины на её лице стали багрового цвета. Тот приложил ладонь к её переносице. Прошло несколько минут, прежде чем лоб Стеллы засиял фосфорическим свечением.

– Скорее! – крикнул он.

Человек в плаще взмахнул рукой, совершенно неуловимым движением подхватил этот свет и зажал его в ладони. Стелла судорожно вздохнула.

– Она жива, – произнёс Тот. Он вытянул голову вперёд, почти касаясь изогнутым клювом лица Стеллы. – Уноси её поскорее, – промолвил он. – В следующий раз я не смогу тебе помочь.

«…Чувству любви всегда придавалось особое значение. Во всех мифах и сказках любовь была, едва ли, не панацеей от всех бед и напастей. И легенда о Ловце звёзд не является исключением. Предполагают, что это чувство способно было вернуть ему все человеческие чувства и желания. Но вместе с тем и человеческие пороки. И тогда Ловец станет самым могущественным и самым опасным существом на земле. И если любовь способна превратить любое чудовище в прекрасного принца, то в случае с Ловцом – всё совершенно иначе: чувство любви способно превратить Ловца в монстра, во всемогущего монстра, так как сила, которой он владеет – безгранична…»

Стелла очнулась. В пещере царил полумрак. В неглубоких нишах в стене горели светильники, они слегка чадили. Стелла поднялась. У неё ныло всё тело, и трудно было дышать. Очень хотелось пить, но воды нигде не было. Рядом со странным каменным ложем, на котором она, собственно, и лежала, Стелла обнаружила глиняный сосуд. Но жидкость, которая в нём находилась, пахла странно, и Стелла не рискнула её выпить. Больше в этой пещере не было ничего.

Стелле стало жутко. Пещера была похожа на могилу, подземный склеп. Ни дверей, ни окон. Сердце застучало в висках и спазмом стиснуло желудок. Стелла вспомнила, что когда-то в детстве боялась лифтов, подвалов и прочих закрытых помещений.

– Так, спокойно… – она сказала эти слова громко, чтобы услышать собственный голос. – Если он смог меня сюда затащить, значит, выход где-то есть, определённо. И я его найду… Только знать бы, где искать…

Стелла стала судорожно ощупывать стены. Но вокруг был только гладкий камень.

– Не мог же он меня сюда посадить и сверху завалить целой плитой, – Стелле резко стало не хватать воздуха. Пот заливал глаза. – Воздуха здесь достаточно, – успокаивала она сама себя, – иначе не горели бы светильники…

Вдруг её пальцы нащупали трещину в камне. Стелла взяла светильник и подбежала к стене. Похоже, что в стене был проход, закрытый овальным камнем. На камне были вырезаны иероглифы, очень много. Стелла попыталась протолкнуть камень наружу, но ничего не вышло. Тогда она ухватилась обеими руками за выемку в камне и потянула его на себя. Камень на удивление легко отъехал в сторону, как дверца. Но это не был выход на улицу. За каменной дверцей находилось продолжение пещеры. Стелла взяла светильник и вошла.

Эта комната была значительно шире и выше предыдущей, но Стеллу удивило другое. Вся она состояла из глубоких каменных ниш, напоминающих стеллажи в библиотеке. Но лежали там не книги. Вначале Стелла подумала, что это свитки, но когда подошла ближе, то увидела, что это каменные цилиндры. Они были небольшого размера, и материал, из которого они были сделаны, был похож на толстое стекло или прозрачную пластмассу. Но это было ни то и не другое. Это был камень. Слишком тяжелыми были эти цилиндры. Когда Стелла взяла один из них в руки, он засиял неярким, синеватым фосфорическим светом. Странно, но Стелла сразу вспомнила, что такое свечение видела в руке у своего спасителя тогда в лесу. Она положила этот цилиндр и взяла другой, и он тоже засветился. Тогда Стелла стала прикасаться к цилиндрам, и в комнате стало светло, как днём.

– Это очень опасное занятие, Стелла…

Девушка вздрогнула и оглянулась. Человек в плаще стоял у входа.

– Как ты сюда вошла?

– Я искала выход…

– Ты испугалась?

– Нет.

Стелла услышала, как он тихонько засмеялся.

– Тебе хочется казаться храброй, – ласково произнёс он. – Зачем ты говоришь неправду? Я же чувствую…

– Что чувствуешь, мой страх? – не поняла Стелла.

– И твою радость, и восторг, и боль…

– Почему?

– Я так устроен… Тебе не нужно здесь находиться, – он жестом пригласил Стеллу выйти.

Она послушалась.

– Я не хотел тебя напугать, но должен был оставить тебя ненадолго, – он говорил тихо, словно через силу, и всё время опускал голову, – Я думал, ты ещё спишь. Там, в кувшине, напиток, он придаст тебе сил. Ты же чувствуешь себя слабой.

Стелла сделала несколько глотков. У напитка был пряный, сладковатый вкус.

– Стало лучше?

Стелла оглянулась. Он сидел в углу, нахохлившись, завернутый в свой плащ, похожий на большую больную птицу.

– Тебе не кажется, что ты должен мне всё это как-то объяснить? – спросила она.

– Нет. Я отнесу тебя домой, и ты со временем забудешь всё, что с тобой произошло.

– А если не забуду?

– Тебе никто не поверит. Если бы я даже мог всё рассказать тебе, ты всё равно не поймёшь.

– Уж как-нибудь постараюсь, – разозлилась Стелла. – А ты не подумал о том, что мою истерику и поездку в психушку помню не только я?

– Этого никто не будет помнить.

– Как? – растерялась Стелла. – Ты что же, сотрёшь им память? – она невольно засмеялась.

– Это сделаю не я…

– А мне тоже… сотрут память? – неприятный холодок пробежал по спине Стеллы.

– Нет.

– Почему?

– Тебе… я не хочу, – его голос звучал глухо, едва слышно.

– Да кто ты такой, в конце концов? – Стелла шагнула к нему. А он вскочил и вжался в стену, спрятав руки за спину.

– Умоляю, не подходи ко мне и не прикасайся, – быстро проговорил он. – Я не смогу помочь тебе во второй раз…

Стелла остановилась.

– Ты расстроена. И хочешь заплакать… – он развёл руками. – Поверь, то, что ты хочешь знать, не принесёт тебе ни радости, ни успокоения. – Он посмотрел на Стеллу и вздохнул. – Что ты хочешь знать?

– Если ты не можешь сказать, кто ты, скажи, хотя бы, своё имя, – нерешительно промолвила Стелла.

– Меня зовут Амен, – тихо отозвался он. – Этим именем меня нарекли люди. Оно означает скрытый, невидимый.

– А какое настоящее твоё имя?

– Я не помню, – отозвался он. – Оно было записано в усыпальнице моих предков, но его стёрли.

– Кто? – удивилась Стелла.

– Не знаю, может… время.

Стелла улыбнулась.

– И сколько времени твоё имя стёрто?

Он ответил не сразу. Стелла не видела его лица, но чувствовала, что он смотрит на неё и словно ждёт чего-то.

– Несколько тысяч лет, – наконец проговорил он. – Я сбился со счёта.