Через полчаса картошка была готова, мы доставали ее палочками, вытирали о свою одежду и с большим удовольствием ели. У некоторых ребят даже нашлась соль. Было тихо, потрескивал догорающий хворост в костре, очень вкусно пахло картошкой, а мы все сидели рядом друг с другом, прямо на земле, на этом осеннем островке, среди голых кустов и нескольких старых деревьев. Мария Ивановна рассказывала нам о своем детстве, какие приключения с ней происходили. Уже совсем стемнело, минуло восемь часов вечера, и вдруг мы увидели огоньки вдалеке, которые приближались к нам, мы все вскочили с мест и стали кричать: «Мы здесь! Мы здесь!» Это был автобус, все были счастливы, мы спасены! Мы и вправду побывали на необитаемом острове! Ребята затушили огонь, забросав землей тлеющие угли, все взяли свои ведра и бегом побежали в автобус. Как обычно, сидели вплотную друг к другу на сидениях, в проходах и на задней площадке – на ведрах, но были так счастливы, уже никто не роптал, все понимали, что это уже совсем не страшно.

Дома, около школы, нас ждали родители, испереживавшиеся и уставшие от неизвестности. Но теперь они были рады, забрав своих детей по домам.

Вот и вся история. Ездите ли вы в колхозы? Если нет, то чем вы еще занимаетесь, кроме учебы и общественной работы?

Пиши, Маша, буду очень ждать!

Лина

19.12.1979

Курская обл.

Здравствуйте, мои дорогие дедушка и бабушка!

Спасибо большое за ваши письма ко мне, что вы вкладываете в конверты вместе с общими письмами для всех нас! Спасибо большое за то, что там вдруг мама и папа находят нам с братиком по рублю! Я их складываю в копилку.

Не переживайте, надеюсь, у меня все будет хорошо. После поездки в колхоз, когда нас забрали очень поздно с поля и мы все очень замерзли, многие ребята заболели. Мы потом еще ездили, но недолго, поскольку урожай почти весь убрали и в начале ноября уже выпал снег.

Мне после поездки немного нездоровилось, появилась какая-то слабость, болело горло, а через две-три недели появилась сыпь на руках, как будто я обожглась крапивой. Все горело, чесалось, распухало и превращалось в общий отек. Иногда горело все тело, а бывало так, что нос, горло, глаза распухали так, что я не могла дышать, видеть. Если это случалось в школе, мне нужно было бежать с урока домой, поскольку я не могла терпеть, все горело, а ребята, видя меня опухшую, начинали все смотреть на меня, кто-то расспрашивал, что это, кто-то сторонился, а некоторые смеялись, что я сейчас лопну. А мне было совсем не до смеха, часто было тяжело, я стала задыхаться, как будто сбивалось дыхание с ритма, и я не могла его восстановить. Несколько раз мы с мамой выходили в два-три часа ночи из дома и ходили по улице в мороз, было легче, а несколько раз я даже теряла сознание. Поэтому я перестала ходить в школу и начались похождения по всем врачам.

Меня проверили все специалисты, я сдала массу анализов, и никто не мог ничего обнаружить особенного. Даже в больницу меня положили, назначили мне уколы, которые называли «горячими», я до сих пор помню ощущения после того, как мне их ставили. Обычно это было поздно вечером, в 21 час, мне делали это в процедурной, как будто огненный кипяток вливали в меня, и где-то через пятнадцать-двадцать минут меня начинало трясти так, как будто я была в ледяной воде. Внутри все горело, потому что я сразу же вся опухала, а внешне мне было холодно. Я не находила себе места, меня тошнило, все кружилось, в висках пульсировало и стучало, и тогда я бегом бежала в процедурную комнату, будила недовольную медсестру, лепетала ей, что мне плохо, и иногда падала без сознания. Но они продолжали каждый день одно и то же. Я рыдала и не хотела делать эти уколы, просила маму забрать меня домой, но она не решалась. Тогда я сказала доктору, что уйду из больницы, чтобы они отдали мне вещи, изрисовала матрац всеми цветами радуги и сказала, что скажу тебе, дедушка, что ты напишешь о них в газете, о том, что они причиняют мне боль. На следующий день меня выписали, но легче мне не стало. Теперь высыпания появлялись каждый день и не по одному разу, да еще с большей силой.

Но, несмотря ни на что, сейчас в моей душе много жизни, много фантазий, как всегда. Вначале я боялась, но после больницы решила бороться. Я начала больше писать, очень много читать, причем мне мама и папа не запрещают ничего, я читаю все книги, которые есть дома в двух шкафах, даже на украинском языке несколько книг нашла. Еще записалась в библиотеки других районов города, ходила с мамой, когда у меня не было высыпаний, и теперь читаю, читаю. Знаете, дедушка и бабушка, почти все герои книг сражаются; чтобы отстоять свое мнение, выжить, нужно быть сильным в душе, чтобы победить в том числе и болезнь, я думаю. Вечерами допоздна смотрю фильмы, мне родители не стали ничего запрещать.

В школу я не хожу, родители приняли решение оставить меня дома, чтобы я занималась самостоятельно, а потом определиться, что делать дальше. Вечерами гуляю, выхожу в магазин и в библиотеку. Домашние задания я делаю самостоятельно, классный руководитель, преподаватель математики, Галина Сергеевна, приходит к нам один раз в месяц и приносит план заданий, смотрит и забирает выполненные мной задания по всем предметам. Это такая прекрасная женщина: добрая, внимательная и математику преподает просто великолепно, поэтому я очень благодарна, что именно она приходит и поддерживает меня. Если мне что-то непонятно, я занимаюсь с мамой или с ее друзьями и коллегами: по химии, физике, даже французский язык изучаю дополнительно. А когда я делаю все задания и остается время до окончания срока, я делаю контрольные по методичкам, которые мне дали преподаватели. Русский язык, историю, географию, ботанику и литературу я изучаю самостоятельно, читаю все произведения, стихотворения, а еще несколько раз в неделю хожу в кино на дневные сеансы, смотрю французские, индийские и другие фильмы для взрослых.

Честно говоря, я совершенно счастлива, несмотря ни на что, я решила жить сейчас, прямо сейчас и делать то, что я хочу сейчас. Я привыкла к своему состоянию здоровья: иногда я себя чувствую прекрасно целую неделю, а иногда и каждый день по несколько раз меня лихорадит, здесь никто не может мне ничем помочь, нет никаких решений, врачи установили только, что эта болезнь называется крапивница и она на базе аллергии на что-то (продукты, предметы быта, ковры, нервное потрясение и возможное переохлаждение организма или какой-то химикат, удобрение, которое я могла съесть вместе с печеной картошкой в поле). Врачи нашего городка предлагали маме положить меня в областную больницу в Курске, направить в Москву, дедушка Андрей из Москвы писал, что они могут меня забрать и положить в военный госпиталь, но я отказалась, и со мной родители согласились. Мама сняла все ковры, выбросила все перины и подушки, сделала все, что могла, чтобы исключить возможные причины болезни.

А еще у меня есть очень хорошая новость! Мама с папой меня все время спрашивали, что бы я хотела, какое мое самое большое желание, и я им сказала, что была бы счастлива учиться играть на пианино. Тогда в пятницу и субботу мама и папа объездили в округе все магазины музыкальных инструментов вместе с учительницей музыки (ее подругой) и выбрали мне подходящий инструмент. И в субботу вечером его нам доставили. Такое оно было тяжелое, что папины друзья – 4 человека – и он сам тащили его на третий этаж, пропустив длинную ткань под ним, и несли, перекинув ее края через свои плечи. Но это потрясающее пианино с тремя педалями, одна из которых позволяет ему превратиться в клавесин. А звук, который издает инструмент, настолько чистый, что кажется, он сам рождается здесь и оживает по какому-то волшебству. Это для меня настоящее счастье.

Я стала заниматься с преподавателем музыки, Еленой Ивановной, два раза в неделю, я хожу к ней, она живет в соседнем доме. Мне очень нравится, она преподает мне нотную грамоту, сольфеджио, мы разучиваем с ней произведения, которые мне нравятся, ноты мне уже немного знакомы, поскольку я занималась в хоре, и мы часто пели по нотам. Я разучила «Танец маленьких лебедей», учу «Полонез» Огинского и многое другое. Когда я играю, забываю обо всем, я где-то далеко, там, откуда доносятся звуки. Я люблю слушать музыку Чайковского, Глинки, Паганини, Моцарта, Баха, Бетховена, Шопена и многих других, исполнение произведений на скрипке, арфе, рояле, люблю практически все инструменты. Когда слушаешь, теряешь представление о времени и об окружающем мире, сразу переносишься в моменты радости прошлого или вспоминается что-то яркое, впечатляющее, а то вдруг приходит какая-то фантазия и рождается новая мечта. Музыка – это волшебство, это ни с чем нельзя сравнить, любое плохое настроение сразу покидает меня, и в душе остается только очень хорошее чувство спокойствия и легкости.