Оранжевое солнце краем касалось горизонта, жара медленно спадала. День неизбежно подходил к концу, как и путешествие друзей. Зашуршав шинами по гравию, рядом с чёрным внедорожником остановились ещё две иномарки. Прерывая беседу, Дима с Мишей обернулись на синхронно вылезающих из машин парней, которые с удовольствием принялись разминать затёкшие мышцы, попутно продолжали стебать друг друга на тему кто и кого уделал за долгий маршрут. Ничуть не уставшая Алёна заторопилась к одиноко сидящей Олесе, разбитая девушка свесив ноги в открытую дверь чувствовала себя ни живой ни мёртвой. Неподалеку прохаживалась Оля, разговаривая по телефону, мимолётно бросая красноречивые взгляды в сторону компании, говорящие о совсем не дружелюбном настрое.

— Лекс, где? — сходу спросил Дима уставившись на "Мерседес", пытаясь обнаружить там искомую…

— Спит, — ответил Богдан, перехватывая взгляд друга.

— А что ей ещё делать? Нашалился малыш и уснул, — прокомментировал Илья усмехаясь, при этом скосив глаза на Богдана.

— Что ещё она натворила? — нахмурился Дима обеспокоенно, посмотрев то на одного, то на другого.

— Да так, веселились всю дорогу, ничего серьёзного, — не скрывал сарказма Илья. — Ну, поехали уже. Жрать хочется того и гляди помру.

— Съел все мои орешки и ещё жрать ему хочется, — обняла Алёна со спины голодающего.

— Что там твои три орешка.

— Три упаковки!

— Нельзя было взять что-нибудь посущественнее? — поинтересовался Миша, вот их, Олеся запасла бутербродами.

— Например супчику? — ядовито осведомился Илья. — И вообще, это вы спокойно ехали себе и ехали. А мы вот, развлекались всю дорогу, ни секунды свободного времени.

— Да по Богдану заметно, — рассматривал Миша хмурого брюнета, пытаясь понять, что у них приключилось.

В воздухе витало напряжение, все чего-то ждали, каждый ждал по своему, с любопытством, злорадством или волнением, как Богдан. И пока разговор шёл ни о чём, напряжение в атмосфере только росло.

— Почему Лекс у тебя в машине? — неожиданно жёстко спросил Дима у Богдана.

Разом взгляды обратились на Нестерова, удивлённые, ожидающие и даже Оля резко обернулась отняв телефон от уха, настолько громко прозвучал вопрос. От тона друга Богдан раздражённо передёрнул плечами, ответить не успел.

— Тебе то какое дело? — подскочила Оля, тем самым давая брюнету время остыть от вспышки гнева.

— Иди в машину. Мы сейчас уже отъезжаем, — ответил ей Дима всё тем же жёстким тоном.

Девушка с психом развернулась послушавшись и смачно хлопнула дверью. Дима и Богдан в упор смотрели друг на друга.

— Подрались они с Алёнкой и я пересадил к Богдану, в целях безопасности, — встрял между ними с объяснениями Илья, мигом почувствовав состояние обоих.

Дима недоверчиво посмотрел на Алёну, робко стоящую в сторонке. Сколько знает девчонку, никогда не слышал чтобы она дралась, да ещё и с лучшей подружкой.

— Правда Алёнушка? — оглянулся Илья через плечо на свою девушку.

Та кивнула под пронизывающим взглядом Димки и поспешила спрятаться в автомобиле. Удержавшись от комментариев в слух, Нестеров вернулся к изучению брюнета, который засунув руки в задние карманы джинс, и вздёрнув подбородок, дерзко смотрел в ответ. Как никто другой он знал Богдана и понимал, что означает его поведение. Гнев поднимался из глубин в попытке вырваться наружу и обрушиться на голову друга.

— Далеко ещё? — спросил Илья потягиваясь.

— Всего тридцать километров, — ответил Нестеров отрывая глаза от Богдана.

— Ну так поехали, чего стоим! — умчал Илья к "Мерседесу".

Захлопали двери, компания готова к отъезду. На асфальтированном пятачке для остановки таких же проезжающих, повисла тишина. Дима с трудом отвернулся от брюнета направляясь к машине, сдерживая порывы устроить головомойку и напомнить о недавнем разговоре.

— Подожди, — окликнул его Богдан, подходя в плотную.

Глаза в глаза, с таким настроем они ещё не пересекались за годы дружбы..

— Я хочу попробовать.

— Нет, — отрезал Дима, понимая о чём речь. — Она не игрушка. Решил совместить приятное с полезным? Таня не поехала, так есть ещё один вариант. Читай по губам. Нет, — Нестеров пытался сдержанно высказать свою позицию, но переполняющие эмоции отражались на лице и было заметно даже со стороны, как готов сорваться на рычание.

— Спрашиваю только потому, что ты мне брат, и только потому, что мы с тобой об этом разговаривали. Хотя я не понимаю в качестве кого ты её опекаешь, — Богдан даже дышал тяжелее, не говоря всего чего хотелось озвучить.

— Твоя ревность неуместна в этом случае, — заметил Дима. — Решил попробовать? Недопустимые слова, пробуй с другими, с кем хочешь, пробуй других, но не с ней и не её.

Парни стояли угрожающе в упор друг к другу, лицом к лицу, никто не смел вмешиваться.

— Неправильно выразился. Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать, но всё равно заставляешь говорить это вслух. Она мне очень сильно нравится и я ничего с этим сделать не могу, — проговорил Богдан каждое слово расставляя акценты. — Да вообще стрёмно стоять здесь и изъясняться перед тобой. Она тебе не сестра, а я не подросток.

— Почти, как сестра, — напрягся Дима, чувствуя неприкрытую угрозу в голосе друга.

— Дим, я не пойму, не так давно ты смеялся тыкая носом в мою симпатию. Сейчас смотрю уже не смешно, когда я её признаю.

— Всё изменилось с того момента, как ты отказался от неё, а сейчас просто пользуешься случаем.

— Дело не в случае, я ошибся.

— Богдан, я очень хорошо тебя знаю. И девок у тебя валом. Выбери любую другую, потом по приезду домой, раз Таня тебе надоела, а эти три дня отдохни в одиночку. На этот раз придётся изменить своим правилам. Я слишком хорошо тебя знаю и поэтому говорю нет, не лезь. Знаю какой ты, не лезь.

— И какой же я!?

— Такой же, как и я!

Шумно дыша, друзья обменивались свирепыми взглядами, окружающая реальность будто исчезла.

— Ты не думал, что она тоже этого хочет? Ей решать, не тебе, — а вот это уже был вызов со стороны Богдана.

ЭБудто застарелые противники, не моргая не могли оторваться друг от друга в немом поединке. Богдан уже и не помнил, когда он видел столько эмоций у друга в глазах. Нестеров давно все решения принимает взвешенно и хладнокровно, что ещё острее и больнее цепляло брюнета в ставшей между ними ситуации. Дима боролся сам с собой, и да, вот она истина, решать только Алексе и никому другому.

— Ты мне друг, но смотри, за неё я и тебе голову оторву, — сдавшись зарычал Нестеров.

— Ты мне брат и только по этому, я с тобой считаюсь и сейчас веду этот идиотский разговор спрашивая разрешения, как школьник. Все знают, такие, как она меня не интересуют. Прекрасно понимаешь, разговор далеко не о внешности, предпочитаю поспокойнее и по сговорчивее. Поэтому Дим, ты, как никто другой должен понимать, это непросто удобный вариант на отдых. Тем более, какой к чёрту с ней отдых?

— Ну смотри, дружба не пострадает, а вот морда твоя точно, ну и ещё парочка органов…

— Я тебя понял. Сам-то держись от неё… Ну ты понял, не перегибай с братской заботой, я не люблю, когда моё руками трогают.

Дима ещё что-то хотел сказать, но передумал, сдержался. Он никогда не думал, что вот так будет готов вцепиться в горло лучшего друга из-за девчонки. И совсем не из-за своей девчонки. Вот Никольская зараза, всё перевернула верх дном, где она там хаос и разруха, прямо бес разрушитель.

Расходясь оба выдохнули, от напряжения подрагивали пальцы, неприятный осадок от разговора оседал в душе тяжёлым камнем. Снова выдыхая Богдан взглянул на мирно спящую виновницу неприятного диалога, дал себе ещё несколько минут успокоиться и выехал на трассу вслед за остальными. Решение принято и назад пути нет, будь, что будет.