— Я раздавлю тебя! — и все-таки побежала.

Добежав до остановки, запрыгнула в отъезжающий троллейбус. Скрыв лицо волосами, заплатила за билет и прошла в пустой конец. Пытаясь унять дрожь, проехала две остановки и выскочила. На улице темно и безлюдно. Только оказавшись в безопасности она позволила себе коснуться раненой щеки, кожа горела и распухла в форме треугольника. На предплечье пылает вспухшая красная полоса, заметная даже во мраке ночной улицы. Адреналин сходил на нет и боль заползала, словно инфекция в каждую клеточку, дрожь не отступала. Остановилась, села на корточки, обхватив голову руками стараясь унять боль, несколько раз вдохнула и выдохнула, пошла дальше. Шла долго, не останавливаясь. Пешком далеко, но сейчас именно это так необходимо. Двигаться вперёд и вперёд, не прекращать движение, иначе истерика накроет, а сильные не плачут. Никогда! Периодически останавливалась, когда в глазах начинало темнеть, давала себе чуть отдышаться и снова шла.

Как посмел бить!? Вот так по-зверски бить! Её никто и никогда не трогал, она дралась бывало, но это совсем другое дело получить в бою. А вот так… Он псих! До последнего не верила, что ударит, а он ударил и не раз. Раздавить, отомстить ублюдку! Бил куда попало, куда попадёт… Где же мама? Она не могла её оставить с этим монстром! Не могла! Но где же она?! Не кому её защитить, никто не заступится, никто не встанет на её сторону не разбираясь, права она или нет, а так чтобы загородил собой и не позволил… Сжала челюсти до скрипа зубов, чтобы ни одна слезинка не прорвалась наружу. Сильные не плачут! Сильные никогда не плачут! Я очень сильная! Кричала сама себе внутри и упрямо шла.

Достала телефон из рюкзака и обрадовалась, что он не пострадал. Только включила, как позвонила Алёна.

— Лекс! Ты где? Мы уже два часа ждём, что случилось? — обрушилась на неё подруга.

Мы! Снова это Мы! Переростку не нравится, что ждут они два часа! Вскипела Алекса, выдохнула, силясь придать голосу нормальное звучание.

— Все норм. Задержалась. Сейчас уже буду, — отключилась, боясь что выльет на Алёну весь негатив или заплачет.

Дрожь в теле не проходила, теперь уже от злобы, хотелось вернуться и прибить ублюдка мерзкого. Она охватила себя руками и всхлипнула без слез, зажмурилась. Я сильная! Я очень сильная! Слабость вытеснила остатки адреналина и накатывала всё сильнее. Вот и у Алёны есть Илья, которого она даже от лучшей подруги прячет, если она ей еще лучшая подруга. Вот тоже под вопросом… Одна в целом мире. У неё никого нет, кто заступится. Никто! И даже мамы нет! Никого нет!

Добравшись до кафе "У Макса" издалека увидела Илью, он стоял у своей машины, положив руки на крышу. Алены не было. С Ильей стоял не кто иной, как Богдан собственной персоной. Красотку "Бреру" Алекса заметила ещё до того, как самого Илью. Какого черта он ей всё время попадается? Всегда тут как тут, когда не надо. Дрожь отступила, и плакать уже не хотелось. Сильные же не плачут! Никогда!

Стоят на улице, значит они здесь только чтобы дождаться её. Богдан будто почувствовал, обернулся. Она сделав вид, что его не существует, подошла к Илье.

— Где Алёна? — спросила с ходу, пряча раненую сторону лица за волосами.

— В туалет отошла, — недовольный Илья.

— Блин! Как всегда, — возмутилась Алекса, на что Илья осуждающе на неё глянул.

Богдан не скрывая пялился, она продолжала делать вид, что его нет. Порыв ветра откинуо волосы с лица. Он дернулся к ней так стремительно, пытаясь дотронуться раненой щеки:

— Что это!?

Она уклонилась, от почти коснувшихся пальцев.

— Не твоё дело! — огрызнулась в ответ.

Илья в это время достал сумку Алёны из машины и порывшись там выудил ключи, передал Алексе. Как бесцеремонно подумалось ей, но это и к лучшему, совсем не хотелось ждать Алёну и слушать её вопли, когда она увидит побои. Хватанула ключи и без лишних слов развернулась уходить, и при этом повернувшись к Богдану левой стороной. Он непременно узрел оставленную ремнём Андрея полосу на предплечье и ухватился за локоть этой самой руки, останавливая её. Алекса зашипела от боли, а под кожей пробежал разряд.

— Руки убрал!

— Что это!? — требовательно Богдан. Он взбешен, глаза сверкают.

— Руки убрал! — выкрикивает, выворачивая руку из захвата.

Богдан будто опомнившись, отпустил, она рванула от него. Он ей вслед:

— Тебя подвезти?

Алекса обернулась и показала средний палец. Богдан сжал кулаки, сдерживаясь чтобы не догнать её

— Я оторву ей голову. Ты это видел? — обращаясь к Илье.

— Смотря, что ты имеешь ввиду, если искры, разлетевшиеся от вас, то сделаю вид, не заметил. А если её лицо, то видел, — задумчиво ответил Илья. — Уже что-то натворила, мы её два с лишним часа ждём, чтобы ключи отдать от Аленкиного дома.

Богдан всё возвращался и возвращался взглядом к стремительно удаляющейся в темноту девушке. Тревога не отпускала, хотелось встряхнуть её как следует, чтоб сразу рассказала, что с ней случилось и выбить всю дурь из того кто посмел к ней прикоснуться.

— Зачем ей ключи от Аленкиного дома? — обернулся, но она уже исчезла из виду.

— Жить у Алёнки будет, — с недовольством Илья, его эта перспектива не радовала вот совсем.

— Ладно Илюх, давай. Алёнке привет, — заторопился Богдан.

Этот день он не провалит из-за мелкой оторвы. Ну вот куда она одна ночью поперлась? Кто её так? Точно за что-то отхватила. От подобной мысли по Богдану пронеслась волна злости. Неужели Уимберг нашёл? Перед глазами стояло бледное лицо, с распухшей щекой и перепуганными огромными глазами. Проехался до дома Алёны, но девушки по пути так и не обнаружил. Ну теперь точно не провалит, причина провалить не обнаружилась. Богдан сам себе улыбнулся. Даже и не думал, что снова сегодня её увидит, Илью встретил случайно и остановился, а тут она, странная на взводе. И снова в его мыслях…

Остановился у цветочного, купил красные розы и розового зайца. Набрал номер Тани, она ответила после второго гудка:

— Не спишь? Танюш, я под твоей дверью и сидеть там буду, пока не откроешь.

Но долго ждать не пришлось, только он поднялся на этаж, как дверь открылась. Его ждут, встречают, как от такого можно отказаться. Богдан состряпал милую мордашку и виноватые глазки.

— Танюш, не прогонишь? А прогонишь, не уйду.

Девушка наигранно вздохнула и надула губки, все её сомнения были показными и Богдан это прекрасно знал.

— Это тебе, — протянул цветы и зайца, девушка расцвела и опустила глазки. — Родители дома?

— Нет, — отступила, пропуская внутрь. Богдан шагнул, заключая в объятия, одновременно захлопывая дверь.

После бурных проявлений чувств, девушка спала на его груди, а он не спал. Сон никак не шёл. Из головы не выходила мелкая паразитка. Богдан вертел в пальцах телефон уже который час. Набрал сообщение и отправил:

"Не хочешь туфельки забрать, Золушка?"

Она на сообщение не ответила, что заставило его сильнее волноваться. Хоть бы гадость, какую написала. Желание спать пропало окончательно, не звонить же Диману и снова жаловаться, что с ней снова что-то приключилось. Нет! Хватит из себя идиота строить. Хватит!

Алекса долго шла, а всё потому, что ходила кругами, приводя мысли в порядок, и чтобы родители Алёны наверняка спали. Не хотелось попасться им на глаза в таком виде. Замерзла, зато мозг остудила, обдумала. Выстроила в четкую цепочку. Укладывалось всё, кроме Богдана. Что ему надо!? Зачем он к ней лезет? Зачем он её хватает, заставляет нервничать. Какое ему дело и смотрит так нагло, требует ответа. Ничего, с Андреем разберётся и Богдан следующий на очереди. Что там ещё Алена расскажет? Она примерно догадывается, о чем речь пойдёт. Ну, Алёнка зараза!

Тихонько вошла в квартиру и прошмыгнула в комнату подруги, скинула обувь и свернулась на кровати в комочек. Вот если бы такой, как Богдан, защищал её… Промелькнула мысль у засыпающей девушки, он бы смог…

Алена вернулась домой только утром и была застукана родителями на выходе из лифта. Папа погрозил кулаком, мама вручила ключи, со словами позвони. Родители уехали на дачу на близжайшие выходные. Как только доедут и отец скроется по своим делам на участке, мать непременно позвонит и выпытает все подробности, что случилось с Алексой и почему она поживёт у них. А самое интересное, почему Алёна не ночевала дома. Тихонько прокралась в свою комнату, Алекса спала на самом краюшке не расстеленной постели. Укрытая мамиными заботливыми руками, больше некому. Илья рассказал о её лице, а также о искорках между ней и Богданом. Присела на пол рядом с кроватью, долго смотрела на подругу и решила, всё ей расскажет. Сдастся, но подругу не потеряет. Это же Алекса, с ней так нельзя, иначе обрубает мгновенно, только почуяв подвох или предательство. А без неё жизнь станет пустой, она же родная и любимая, несмотря на все недостатки. Надежнее подруги у нее никогда не было, и почему-то уверена, не будет. Многое было глупо, теперь, когда она такая счастливая влюбленная, понимает бредовость своих страхов. Этой ночью Илья признался в любви, и всё в её голове изменилось, и даже стыдно стало за глупые мысли. Стыдно перед Алексой, как она могла такое о ней думать. Но и от неё потребует откровенности, что за тайная любовь. Которая её мучит, а она в одного переживает и ни с кем не делится, даже с ней. Обидно как-то колется её недоверие. Почему, то что давно закончилось, до сих пор прячет ото всех, как страшную тайну и делиться не желает и в прошлом не оставляет. Что она там скрывает и кто он такой, тот которого, она так любила. Да и сейчас наверное любит. Алёне этот тайный мужчина представлялся самим Аполлоном. Безумно красив, обаятелен, с шикарным телом. Другого Алекса не полюбит, только особенного. Она сама не такая, как все, и любить будет только самого лучшего, не похожего на других. Уставшая и счастливая Алёна ушла спать в родительскую спальню.