– Перефразируешь Ремарка? Приятно поговорить с начитанным, кхм, человеком.

Место, куда я глядел, начитанностью не блистало, оно звало к иным развлечениям, но любовь к литературе у другой части тела, совмещенной в одном организме с ближайшей ко мне, заставило воспринять Дашу несколько серьезнее. Постоянного парня у нее нет, разовые не вдохновляют, хочется кого-то надежного и правильного – такого, как в книгах. А где их взять? Все заняты или живут где-то в параллельных мирах, где их не видно и не слышно.

Я ответил бы, что надо сменить круг общения, и нужный парень найдется…

Такой ответ – не в мою пользу. Даша соскучилась по празднику, ее слова, не обидно ли мне за отсутствие праздника у меня – тонкий намек на толстые обстоятельства. Я рискнул:

– Даша, под столом была ты?

«Под каким столом?», «Ты о чем?», и тому подобное. Ничего из этого не прозвучало, Даша ушла от ответа.

– Глупый вопрос.

Я усмехнулся:

– Глупый ответ.

– Тогда отбрасываем ложную скромность и говорим начистоту. У тебя есть девушка, о которой ты постоянно твердишь и которую никто не видел. Нормальной живой девушки в твоей жизни нет. А у меня нет нормального парня, с которым можно поговорить о чем-то кроме… Короче, хоть о чем-то поговорить. К сожалению, мы с тобой находимся в деловых отношениях, ты делаешь мне красиво, я оплачиваю, поэтому предложить бартер не могу, это покажется неэтичным, словно предлагаю себя в обмен на деньги. – Даша на миг умолкла. – Что-то я заговорилась. Подвожу итог. Ты мне нравишься, я хочу твоей дружбы и не хочу терять твоей помощи. У тебя действительно самые нежные руки в мире.

Пусть и многословно, но главное прозвучало. Даша хочет перевести отношения в более тесные и не платить за работу «самых нежных рук в мире». Ответ на это у меня был, решение я принял давно, еще при писателе, за тонкой стенкой впечатывавшим Машу в кровать. Едва Даша показала, что заинтересовалась мной, я захотел получить ее в свою постель. Даже раньше. Как только она вошла в квартиру с мужиком, который ей не пара.

Я тоже не пара. Мне не нужны отношения. Но мне нужна Даша – в физическом плане, нужна вся выставленная передо мной роскошная красота, каждая выпуклость и каждая впадинка, каждое вширь и вглубь. Даша нужна мне не как Даша, а как женщина – то есть, как все остальные. Но ведь нужна.

Я ответил делом. Бритва и флакончики отправились на полочку, нежные руки стали очень нежными, чрезвычайно нежными, нежными насколько только возможно, затем еще более нежными, а затем – грубыми.

Даша шумно задышала и потянулась к сумочке на стиральной машинке:

– У меня там…

– Не беспокойся, у меня есть.

Жестом фокусника я достал защиту из кармана халата. Халат лежал поверх всех вещей карманом вверх, открытой частью в мою сторону. Я был необыкновенно предусмотрителен.

Очередная мечта сбылась. В особо яркий момент Даша не сдержала эмоций, звуки привлекли внимание вышедшей на кухню Маши. Как и я в свое время, застукав их с Юрой, Маша постучала и почти сразу открыла дверь.

– Ой, пардон, я думала, что ослышалась. Не буду мешать.

Сегодня у Даши рабочий день, и когда я провожал ее в прихожую, удостоился объятия и поцелуя. Денег Даша, естественно, не оставила, зато оставила номер телефона. Мы ни о чем не договаривались, а новые отношения ограничились возможностью позвать, если захочется. И в любом случае через два дня она придет за очередной порцией нежности моих рук.

Юра с Машей все еще миловались в запертой спальне, сегодня Маша стонала особенно ожесточенно, словно из нее душу вытрясали. Финальным аккордом стал оглушающий вопль блаженства, слышный, наверное, даже в соседней пятиэтажке.

Я усмехнулся. Актриса. Похоже, мои шашни с Дашей ее задели. Неужели ревнует? Тогда мы квиты. Не имея на Машу никаких прав, я тоже ревновал ее ко всем, с кем заставал и на кого думал. Получается, совместное проживание наложило отпечаток на обоих, каждый считал соседа своей собственностью. Любопытное наблюдение. Осталось понять, куда оно нас заведет.

Я ушел к себе. Маша проводила Юру и на обратном пути постучала ко мне.

– Алик, только один вопрос. А как же Люба?

– Она сама виновата.

***

Жизнь текла своим чередом. Желания пойти к Любе-номер-два не возникало, я даже не вспоминал ее. Как взрослый человек, она все поймет правильно. Она стала на меня давить, я исчез из ее жизни. Мужики – как тюбики зубной пасты, надави – обратно не затолкнешь.

В моей жизни осталась только Люба, просто Люба, Люба-номер-один. Любимая и единственная.

«Фантазер»

«Ты далеко, но разве расстояния – проблема для разговора двух любящих душ? Наше вынужденное расставание – ненадолго. Поболтаем, родная, о том, о сем. Потом пофантазируем друг о друге. Потом встретимся. И…

До «и…» нужно дожить, пока только поговорим.

Бытие, Гл 29: 20. "И служил Яков за Рахиль семь лет, и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее". Так и у меня. Время летит, до счастья осталось немного. А тело горит постоянным желанием. Дело в том, что я воспринимаю тебя сразу в двух ипостасях, перенося видение тебя-безумствующей в моих фантазиях на тебя-реальную. Ты ангел, чистый ангел с белыми крылышками, каждый день, ежечасно и ежеминутно – кроме запредельных мгновений, которые в моих фантазиях мы проводим в постели. Постелью может служить и стол, и пляж, и стесняющий движения (но не мое воображение) салон автомобиля. Тогда ты демон. Ты – черный плащ судьбы, и я сдираю его вместе с нижним бельем, оставляя тебе лишь то, чем наградила мать-природа и чему не нужно ничего более – ты самодостаточна. Ты прекрасна. Ты божественна.

Ты – волшебна. Ты одновременно фея и Золушка, поскольку можешь подарить и себя, и чудеса, и целый мир в придачу. Обожаю мечты, где из одежды на тебе только я, ни один кутюрье не предложит ничего лучше. И обожаю, когда на мне только ты – достигается тот уровень свободы, выше и ниже которого мне не хочется ни прыгать, ни падать. Я плаваю в нем, как кит в океане, иногда высовываясь наружу для глотка воздуха или необходимости заработать на жизнь.

Я обожаю тебя. Такую, какая есть, и такую, какой бываешь в моих фантазиях. Я не могу без тебя – как человек и как мужчина. Мне плохо без тебя, я разучился жить без тебя, моей неотъемлемой части. Моей лучшей половинки. Мне грустно и одиноко, мне не хватает тебя, как собственных ног, и без тебя я не двинусь никуда – поскольку не на чем. Ты одновременно мой движитель и мой пассажир, мое средство транспорта в будущее и цель путешествия. И я придумываю иногда тебя такой, какой ты ни при каких условиях не станешь, такая ты только здесь, в моих немыслимых откровенных фантазиях. Я наслаждаюсь такой тобой, поскольку знаю, что скоро ты придешь – настоящая, цветущая, родная, чистая – и фантазии станут не нужны.

Иногда приснится неприятная вещь, но откроешь глаза, вспомнишь о тебе, и все как рукой снимает. Достаточно видеть тебя рядом или просто чувствовать, что ты есть. Но когда тебя рядом нет, наступает сон разума. Тогда-то и вылезают из трясин подсознания мои неприличные мохнатые фантазии. А с тобой мне не нужно ничего. У меня есть все, что мне нужно от жизни и для жизни – моя ты».

В один из свободных дней я набрался храбрости и съездил к Любе. Разница между ее обществом и сворой окружавших меня девиц была разительной. Меня, словно выловленную рыбу, бросили обратно в воду, я восторгался привычными мелочами и радовался прогулкам, глубокомысленным разговорам и теплому соседству на диване, в молчании держа друг друга за руку.

Я подарил Любе кольцо – мой первый серьезный подарок. Главным было, что он куплен на деньги, заработанные собственным трудом. Я хотел показать, что не зря околачиваюсь за тридевять земель. Люба сразу надела кольцо и больше не снимала. Это при всей ее нелюбви к подаркам. Золотое украшение – вещь бесполезная, но кольцо, подаренное любимым – нечто большее, чем красивая безделушка. Это символ.