– И я?! – рыкнул Альман, но выдохнул и успокоился. Видимо, он тоже не знал, что происходит со всеми нами. Зато каким-то неведомым образом почувствовал остаток легкого поцелуя на моих губах. Мужские пальцы очертили контур губ. – И вы позволили керу Латосу?!

– Вопрос в другом, профессор Альман, что вы себе позволили?! Подавление воли?! Вы… – я подняла взгляд, и хоть было ужасно страшно, посмотрела в его горящие глаза. – Что вы хотели сделать?!

– Завтракать с вами.

– Ага, печенья я ведь без внушения есть не стану! А чай мне вообще насильно в глотку вливать нужно!

–  Именно, кера Софи, пригласи я вас просто так, вы бы сбежали на другой край академии, а так пришли высказать правду в лицо, – резко ответил он, продолжая смотреть мне в глаза. Не знаю, что у Раймонда было в голове, но похоже на ураган. – А вы что себе надумали?! Представили, как накинусь на вас и потребую выполнить все, о чем только мечтал?! Хотя нет, вы же у нас в мои чувства не верите…  Значит, думали что я устрою пытку?! Свяжу вас по рукам и ногам, покопаюсь в мыслях, надавлю, скажу, что совершил ошибку и сегодня ее исправлю?!

– А вы разве не жалеете об этом?

Он не смог сказать «нет», потому что его цель поймать. Держу пари, маг не сомкнул глаз этой ночью, думая над тем, как смог расцепить пальцы по собственной воле. Мне казалось, он сожалел и в угоду своим принципам решил любой ценой исправиться. Верному слуге императора ничего не стоило заколдовать букет, а потом свалить обработанную жертву в темницу. Не надо сказки рассказывать мне про печенья и бутерброды с маслом, ради такого женщин не похищают!

 – Значит, в мыслях все же было, – невесело усмехнулась я, так и не услышав ответа от мага.

Альман резко выдохнул и так невзначай, схватился за шкаф и опрокинул его со всей посудой. Я аж подпрыгнула на месте. Вот это да, наш ледяной айсберг проняло. Отчасти я его понимаю, сознавать собственную ошибку болезненней во сто крат, если ты никогда их прежде не совершал. Даже на солнце бывают пятна. Только кому от этого легче, если Раймонд привык быть безукоризненным во всем.

– Это все из-за тебя, – прошептал он.

– Я ничего не делала и даже не просила отпустить, знала, что вы останетесь равнодушными к просьбам. Так на кого следует пенять? – резко ответила я, подошла к злому, как тысяча чертей, Альману и с решительность сказала. – Все никак не простите себя за слабость? Покоя не дает, что вчера отпустили меня?!

Выдохнул и сделал два шага назад, чтобы не соприкасаться со мной плечами:

– Угадала, – мужчина успокаивался, темнота утихала, а взгляд становился решительным. Раймонд снова приблизился так, чтобы я ощущала его тепло, дыхание на своем лице, но пока не касался телом. – Да, для меня это дико, ново, но я осознал, что произошло, Софи, и прекрасно понимаю причину. Пока что все эмоции не улеглись, постоянно шумят в голове разные мысли, но я знаю, мне сожалеть не о чем, кроме…

– Отправленного букета?

– Нет, – мотнул головой Альман хмурясь, – я убежден, без него бы ты не пришла. Мне жаль, что ты до сих пор не понимаешь, кому нужно доверять. Не хочу выбивать из тебя признания силой и жду, когда ты поделишься этим. Сегодня я даже прошу об этом, глядя в глаза. Это не так страшно, сейчас твое сердце бешено не бьется, никакой мужчина не сжимает руку и не смотрит, как беглянку…

С чего это он взял?! Мое сердце уже пробивает шахту в Преисподнею и надеется побыстрее выпрыгнуть из тела. Предательский побег, а все потому что Раймонд перешел на «ты» и так выжидательно смотрит.

– Вот так просто сказать? Потому что вы вчера отпустили?

– Да, это доказывает, что мне можно доверять. Ты не понимаешь?

– Куда уж мне, – я даже рыпнулась в сторону двери. Событие, конечно, феноменальное, но разве он отпускал меня не для того, чтобы освободить от допроса? Какой преступник после оправдательного приговора, идет к следователю и признается? – А давайте по-честному. Скажите мне, какая учесть ждёт землянку, вы же знаете, а я вам расскажу свой секрет.

– Это гостайна, Софи.

– А это мое личное дело, и вы туда не имеете права совать нос, – ответила я, и Раймонд скривился. Он, кажется, искренне не понимал, почему я продолжаю молчать. Да потому что я землянка!!! Потому что это приговор, и как бы потрясающим мужчиной он не был, ему это говорить нельзя!!! И почему только парень из самых моих запретных фантазий существует, но работает следователем?!

– Будьте разумны, что можете вы сделать для человека? – Альман уже строже зыркнул в мою сторону и снова вернулся на почетное «вы». Снова злится и подозревает меня в сокрытии пропавшей девушки. – Вы не менее беззащитны и пытаетесь что-то предпринять. Это обречено на провал.

– Поэтому я должна всё преподнести на тарелочке с каемочкой и надеяться, что вы меня похвалите?! Ну, уж нет!

– Вам не кажется, что вам мешает завышенное самомнение и кер Латос заодно?

– Мне мешает кое-что другое, – ухмыльнулась я и тыкнула мужчину пальцем в грудь, – вы в зоне моего комфорта. Отойдите на шаг назад!

– Вот же упертая. Вы совсем ничего не видите?! Может, успокоитесь, как я, и хорошенько подумаете обо всем в комплексе? – Альман непонятно на что надеялся, меня в таком состоянии мог угомонить только транквилизатор или заклинание  в лоб. – Ладно. Пусть. Но для себя я уже все решил.

Звучало угрожающе. Нет. УГРОЖАЮЩЕ!!! Знать бы еще о сомнительных выводах в голове мага. Он сделал шаг вперёд и сжал мой подбородок рукой. Ох, не нравился мне этот непримиримый и безумный взгляд. Точнее очень нравился, если просто смотреть со стороны, а вот если глаза в глаза, то пугал. Я злилась, отказывала ему, а маг улыбался…

– Ииик… – пыталась собраться я, но икнула, – что решили?

– Вы мне все равно не поверите.

– Не скажете?

– Нет, вы же молчите, – ухмылялся Альман, а сам начал перебирать мои волосы, пропуская их между пальцев.

– Великий дух... Вы просто невыносимы, снова испытываете меня... – сглотнула и снова икнула. – Теперь до конца дожмете?

Он прищурился, но молчал. Только смотрел снисходительно, в глазах и намека на прежнюю злость не было. Зато меня трясло, как на электрическом стуле, кажется, даже волосы дыбом встали. Что этот маг себе позволяет… К черту букет, зачем он так нежно гладит меня?!

– Нет?? – продолжала нервничать я, не понимая, куда вообще клонит Альман, что за загадки задает и на что намекает. Неизвестность всегда пугала больше всего. – Откуда такая загадочность?

– Даже не знал, что вас может так раздражать мое спокойствие.

– Оно меня просто беспокоит и доводит до икоты, – и в подтверждении икнула. Стыдоба какая, почти как ишак. – Мне привычней видеть вас другим… эээ… прямолинейным и настойчивым.

– Значит, жить не можете без моего пристального внимания? – столько ехидства и проклятого спокойствия во взгляде. Зато я горела, как никогда. Потому что маг просто так с ходу попал в точку. – Собственно, сомнений у меня не было.  Я вам нужен, хотя бы как объект обожания и фантазий.

Хотела прямоты? Получай, Софи! Нравится?! А что надо делать, когда тебя тычат в правильное уязвимое место?! Все отрицать!

– Чего? Вот это у вас самомнение!!! – выдохнула я, и от возмущения резко прекратилась икота. Я смотрела в хитрющие глаза Альмана, и, демоны его побери, понимала, что он снова игрался в свое удовольствие. – Вы только меня запугиваете, чтобы…

– Что?! А ну-ка? – Раймонд наклонился поближе к лицу. – Сказать нечего?

– Чтобы я раскололась!

– Мы это уже обсудили. Когда будете готовы, тогда скажете. Сами… А пока что вы не готовы, я буду вас смущать своим вниманием и помогать, как впрочем, и всегда. Это часть моего загадочного решения, – и бросил такой снисходительный ко мне, такой неудачливой, взгляд. Будто каждый день из какой-нибудь ямы меня доставал, а теперь подписывался на тройной объем подвигов по извлечению Софи из за… затруднительных ситуаций.