Гарри рассмеялся и игриво стукнул по ее плечу:

— Это то, что делают мужчины, когда они одни. Но все в порядке, я сдаюсь. Езжай. Будь аккуратна. Если убьешь его, то спрячь тело и притворись невиновной.

— Договорились.

Гермиона поправила ему воротник и потрепала по щеке, прежде чем отойти в сторону, обогнуть машину и забраться на пассажирское сиденье. Она забарабанила руками по бедрам и застучала ногами, как ребенок.

— Ну же, поехали.

Драко весело помахал Гарри и тронулся:

— Не думал, что ты любишь автомобили, — сказал он.

— Если бы я знала, что у тебя есть машина, то ты бы знал, что люблю, — Гермиона поддалась соблазну провести рукой по салону. — Вообще-то, моя прабабушка по-настоящему любила автомобили. Она была механиком в Женской вспомогательной службе во время войны. Маггловской войны, — уточнила она, когда Драко издал странный звук. — В сороковых. В основном, она работала с военными машинами, но иногда ей попадались личные автомобили офицеров. Она сказала, что однажды встречалась с королевой. До того, как она стала королевой, конечно. Бабушка научилась любить автомобили, и когда я приезжала к ней, будучи маленькой, она показывала мне все эти фотографии машин, над которыми работала. Одна из моих любимых была именно такой. Роллс-Ройс Фантом. Что это за серия? Первая? Вторая? Кто работал над кузовом? Какого она года?

Драко, который улыбался все время, пока она задавала вопросы, покачал головой:

— Понятия не имею. Я не знаю ничего об этом, правда. Семейная легенда гласит, что мой прадед купил машину на спор. Он был азартным игроком. Не мог устоять перед пари, даже если оно касалось маггловских вещей. Из того, что я знаю, пари было как-то связано с «красным бензином», но кроме этого, история потеряна во времени. Машина стоит в гараже с тех пор, как он умер. Я думаю, что смотрители ездят на ней один или два раза в год, чтобы поддерживать в рабочем состоянии. Это первый раз, когда я сам взял ее, если честно.

Гермиона откинулась назад, поглаживая дверь рядом с собой:

— Это объясняет, почему у твоей семьи есть автомобиль, но приводит к другому вопросу. Где ты научился водить?

Драко хмыкнул:

— Меня научила Дорин. Однажды вечером она встретила меня, когда я шел домой, и подвезла. Она настояла, что любой мой ровесник, волшебник он или нет, должен уметь водить. Как-то в выходные устроила мне ускоренный курс. Почти буквально, — сказал он, встряхнув головой. — Несколько часов ездил кругами по какому-то пустырю. Расплющил пару мусорных баков и поцарапал зеркало, но справился.

— Не могу поверить, что ты водишь, — сказала Гермиона. — Не могу поверить, что Дорин была достаточно сумасшедшей, что учить тебя, правда. И я определенно не могу поверить, что ты научился.

— А ты думала, как еще я смогу добраться до Котсуолда? Я точно не собирался идти пешком.

— Портключ. Его довольно просто получить.

Драко напрягся:

— Мне нужно сосредоточиться, — проворчал он.

Малфой замолчал, его руки сомкнулись на руле.

Понимая, что она наткнулась на что-то, нарушившее их веселый настрой, но неуверенная в том, что это было, Гермиона подождала, пока они не покинули город, прежде чем снова заговорить.

— Что сказал Гарри про транспортный отдел? Они запретят, и все твои варианты закончатся? О чем это?

Драко не ответил. Он продолжал смотреть на дорогу, держа руки на руле. Гермиона откинулась на спинку сиденья, наблюдая за его профилем и перебирая в голове всё, что могла вспомнить про магические формы передвижения и Драко Малфое. Что-то щелкнуло, и она тихо втянула воздух.

— Поэтому ты просил меня аппарировать нас обоих, куда бы мы ни отправлялись, не так ли? Все эти оправдания — камины для тебя болезненны, портключи занимают много времени — все они были не более чем отговорками, правда?

Глаза Драко вспыхнули, и этого небольшого движения было достаточно, чтобы подтвердить ее мысли. Гермиона не отводила от него взгляда, выводя узоры пальцами на дверце машины:

— У Отдела транспорта недостаточно власти, чтобы запретить тебе вообще-то.

— У них нет, — произнес Драко наконец, голос едва громче шума двигателя. — Но у Визенгомота есть. Часть моего приговора. Никаких портключей, каминов, метел. И они отказали мне в лицензии на аппарацию на этой неделе. Поэтому мне осталась машина, — сказал он, обводя рукой интерьер Фантома. — По крайней мере, это приличный способ путешествовать, даже если нужно немного больше времени. И я могу притвориться богатым, претенциозным мажором, верно?

Слабая попытка пошутить не заставила Гермиону засмеяться. Она перекинула косу через плечо и постучала кончиком по губам:

— Могу аппарировать нас обоих, — сказала она. — Нам не впервой. Уверена, что мы сможем выдержать прикосновения к друг другу несколько минут.

Драко что-то проворчал себе под нос и покачал головой, проезжая мимо ржавого седана со спаниелем, тяжело дышащим в заднем окне.

— Нет. Так уж получилось, что нет. Я не собираюсь вдаваться в подробности, но так не пойдет. — он посмотрел на нее с напряженной улыбкой. — Наслаждайся поездкой, Грейнджер. Не каждый день ты ездишь на Фантоме.

Он вернул внимание на дорогу, тема явно была закрыта для него. Гермиона несколько мгновений наблюдала за ним, затем отвернулась к окну и позволила своим мыслям блуждать. Она еще не закончила с этой темой, но была готова оставить ее на некоторое время.

*

Драко молчал почти всю дорогу. Он оглянулся, когда они были в двадцати милях от деревни Фейт-Ин-Харт, и увидел спящую Гермиону, прислонившуюся головой к двери. Ее рот был открыт, а пальцы, сжатые на бедре, подергивались, как будто она держала перо и писала заметки. Не в силах сдержаться, Драко улыбнулся. Она всегда проводила исследования в своих снах. Однажды ночью он вложил ей в руку перо, и она написала на простынях что-то неразборчивое.

Когда она зевнула и пошевелилась во сне, Драко снова обратил внимание на дорогу, чтобы не смотреть на нее. Хотя Дорин учила его водить машину, он не потрудился получить права. Компания, которая хранила и заботилась о машине, соблюдала законы, но он не мог позволить себе сделать какие-либо ошибки и привлечь внимание маггловских властей.

Вождение и так было ошеломляющим процессом, а присутствие Гермионы в машине, даже тихонько посапывающей, сильно отвлекало. Ему все время хотелось прикоснуться к ней. Потереть большим пальцем плотную ткань ее джинсов или положить руку ей на затылок.

Увидев ее возле телефонной будки у здания Министерства, с косой, сияющей на солнце, словно медная скульптура, он задумался.

Задумался над тем, чтобы продолжить ехать и никогда не останавливаться, пересечь Ла-Манш и исчезнуть в одной из крошечных стран посреди Европы. Он мог бы разводить коз, делать сыр, учить фламандский. Все было бы проще, чем проводить время с Гермионой. Вместе. В одиночестве.

Он уже глубоко увяз и знал об этом. Ее радостное возбуждение по поводу машины, ее веселая болтовня о бабушке и ее детстве — все это могло раздражать. Но он находил ее очаровательной, даже милой.

Он говорил о своей семье, что редко делал даже при ней, в надежде, что она будет продолжать. Что она будет продолжать говорить и наполнит машину своим голосом и теплым смехом.

Потом она его допросила. Руки Драко крепче сжали руль. Он прибавил скорость и обогнал ярко раскрашенный грузовик, чтобы дорога впереди была свободной.

Некоторые вещи он никогда не обсуждал, и теперь они подошли к теме слишком близко. Погружение в молчаливое, не реагирующее состояние было не лучшим вариантом и, вероятно, навело ее на что-то, что позже приведет к новым вопросам, но другой вариант для него в неудобной ситуации состоял в том, чтобы убраться к черту, уйти и никогда не оглядываться. Что невозможно, пока он за рулем.

Драко медленно вздохнул и заставил себя сосредоточиться на дороге, на том, чтобы держать скорость в пределах безопасных границ и не дать машине уйти в занос.