– За нами, между прочим, никто не гонится, – со злостью бросает мать, но, все-таки, увеличивает шаг.

– Как знать, – чуть слышно проговаривает отец, не останавливаясь.

Мы направляемся в сторону порта. У каждого из нас за спиной груз с вещами, даже у малого. Зная, что, мы, наверняка, не вернемся больше в родные палестины, я предварительно уложил в свой рюкзак все свои любимые вещи: футбольный мяч с каракулями всех моих друзей со двора, с которыми мы каждый день после школы изображали любимую команду «Барселона»; зеркальный кубик Рубика, который меня мучил три дня, прежде, чем наловчился собирать его; самодельные нунчаки; постеры с лучшим бразильским футболистом в мире Роналдо и самой прекрасной актрисой в истории Урмилой Матондкар, не забыв, конечно, мои любимые журналы с изображениями динозавров. Одежду я укладывать не стал, будучи уверенный, что об это позаботится мама. Она всегда обо всех заботится.

По прибытии, простояв в довольно длинной очереди к проверяющему билеты, мы поднимаемся по длинному железному трапу на палубу, а затем отец, в роли Сусанина, ведет нас по узкому коридору, все время поглядывая на корешки билетов. Наконец, мы попадаем в очень тесную каюту, но должен признать, очень уютную. Пока родители обустраиваются, я снимаю свой рюкзак, бросаю его на кожаное кресло, стоявшее у двери, и тихонько выскальзываю из помещения. Прогуливаясь по палубе, глазею на окружающих. Кругом одни взрослые: дядьки в костюмах со шляпами, женщины красивые и не очень, в длинных платьях с маленькими зонтиками и веерами, из моих сверстников же никого. Раздосадованный, иду дальше. Вдруг замечаю матроса в красивом головном уборе, который украдкой что-то делает, озираясь ежесекундно и прячась за каким-то небольшим железным кубом. Заинтригованный, неторопливыми шагами направляюсь в его сторону. За его спиной прочищаю горло, как это делают взрослые, чтобы обратить на себя внимание. Матрос, испугавшись, резко оборачивается, пряча за спиной что-то дымящееся. Увидев перед собой восьмилетнего мальчика, его напряженное лицо, облегченно расслабляется, расплываясь в добродушной улыбке. Если бы не шрам над левым глазом, как у пиратов, то его сходство с Джоном Уэйном было бы бесспорно. Отец очень любит фильмы с «королем вестерна». На моряке белая рубашка, из-под которой заметна майка в сине-белую полоску, широченные штаны того же цвета и черные кожаные ботинки. На голове, как я уже приметил, красивая шапочка с длинной синей лентой. Он уже спокойно подносит сигарету к губам, затягивается и бросает ее за борт.

– А почему вы прячетесь, – спрашиваю я, глядя матросу в глаза, – боитесь, что папа поколотит, если увидит, что вы курите или, мама побьёт, да?

– Нет, – еще шире улыбаясь, отвечает он, садясь передо мной на одно колено. – Моего папы здесь нет, но ты прав: если бы увидел, то точно побил бы. – Он изображает, как отец бьет его по голове. – Зато здесь есть капитан, – продолжает он. – Он никому не разрешает курить на корабле. И правильно делает. Пожар может случится, – посерьезнев говорит он, – да и вообще курить вредно для здоровья. От этого умирают.

– Значит вы хотите умереть? – озабоченно вопрошаю я.

– Нет, дружок, – теребя меня по голове, с улыбкой отвечает он. – Я просто свалял дурака. Но ты так не делай! Обещай, что никогда не будешь курить!

– Я никогда и ни за что не хочу умереть! Ведь я даже не гулял в парке с динозаврами. Это очень большой парк такой в той стране, куда мы едем жить. Я видел открытки с этого парка с огромными трицератопсами, тираннозаврами, стегозаврами, длинношеими диплодоками и многими другими. Они, конечно, не настоящие. Я понимаю, – с сожалением, вздыхая рассказываю я. – Кажется их называют «а-ни-ма-тро-ника», – по слогам произношу я трудное слово, с горящими глазами. – Папа обещал меня сводить туда, если буду на этой поездке послушным. Поэтому точно обещаю! – кивая головой и подняв правую руку, говорю я.

На небе появляется красивейшая картинка из разных красок. Я смотрю, как зачарованный. Мой новый друг оборачивается и тоже смотрит туда. Он встает.

– Пойдем! Покажу тебе место, откуда закат просматривается как на ладони, – с этими словами, человек с лентой в шапке берет меня за руку и приводит к самому началу корабля. Подняв меня на руки, ставит прямо на самый верх его носа. Я смотрю вниз. Мне немного страшновато. Вода под нами делится на две половинки, а с левого борта из воды прыгают на ходу каспийские нерпы, издавая смешные звуки.

– Здорово! – в восхищении кричу я.

– Посмотри туда, – указывая на небо, говорит мой взрослый друг. – Я любуюсь на закат, как Микеланджело (герой анимационных фильмов о черепашках-ниндзя) на аппетитную пиццу, а друг поднимает мои руки и поддерживает меня за бока. Кажется, такую сцену я уже видел в одном фильме, смотря который, моя мама почему-то долго плакала в конце. Там, правда, на моем месте была красивая девушка, которую держал молодой художник.

Потом матрос спускает меня. Рядом возникает мать. По-видимому, она искала меня. Ведь я ушел, ничего не сказав. Мама, оказывается, наблюдала за нами и тоже вспомнила тот фильм.

– Ахшамыныз хейир, – молвит мать чуть смущенной улыбкой. – Мой Ариф, надеюсь, не доставил вам хлопот? – кладя руку мне на голову, спрашивает она.

– Iyi akshamlar, Ирада ханым! – здоровается он, протягивая ей правую руку. Мама чуть смущенно отвечает на его вежливый жест приветствия. – Вовсе нет, – улыбаясь, отвечает моряк на заданный вопрос. – Совсем напротив. Он очень смышленый и любознательный парнишка, – при этих словах, мой новоприобретенный друг становится на колено и пристально смотрит на меня.

– Так вот как тебя зовут! – говорит он и протягивает мне свою грубоватую руку, – а мое имя Дэв. Мы ведь с тобой не познакомились, как полагается. – Мы пожимаем руки. Я смотрю на мать.

– А откуда вы знаете, как меня зовут? – с подозрением спрашивает мама, хмуря брови.

– Ваш сын, должно быть, упомянул, – улыбаясь, отвечает он и подмигивает мне.

Я отрицательно качаю головой, глядя на мать. Она подходит к тому месту, где стоял я, раскинув руки. Ветер играет с ее длинными волосами цвета воронова крыла. Взор ее сосредоточен на картине заката. Видать, тоже очарована великолепным зрелищем. Наверное, представляет себя на месте той актрисы из ее любимого фильма. А ведь похожа, – думаю я про себя, восхищенно глядя на ее прекрасные развивающиеся волосы, – хотя нет. Моя мама намного красивее.

– А тебе известно значение твоего имени? – тем временем продолжает моряк, глядя в мои глаза.

– Я, вообще-то, еще не думал об этом, – смущенно отвечаю я. – Разве это важно?

– О! Еще бы, – назидательно молвит мой собеседник. – Ты слышал поговорку: «Как корабль назовешь, так он и поплывет?», – вопрошает Дэв. Я отрицательно качаю головой. – Так вот, это правда. Взять, хотя бы, наш кораблик. Он носит имя «Альфа», что значит первый во всем, лучше всех.

– А он правда лучше всех? – заинтересованно вопрошаю я.

– Безусловно! – горделиво отвечает матрос. – Лучше нашей «Альфы» и представить себе невозможно. В быстроходности ей нет равных так же, как и в обеспечении комфорта пассажирам; в команде всегда царит дух победы, а что касается обеспечения собственной безопасности от штормов, то мы не единожды удивлялись ее невероятной выносливости. Еще ни разу не было у нее серьезных поломок, – заканчивает он, любовно оглядывая судно.

– Так что значит мое имя, – дергая его за плечо, задаю я вопрос.

– Ах да! – сосредоточившись, продолжает он. – Ариф – значит осведомленный обо всем на свете, очень умный и любознательный. – Видишь, – смеясь, слегка щелкает он меня по носу, – ты вполне соответствуешь своему имени. – Я удивленно и восторженно смотрю на маму. Она улыбается мне и говорит, что пора возвращаться.

Матрос встает с колена. Они прощаются, вновь пожимая руки друг друга. Напоследок мой удивительный морской друг теребит меня по волосам. Мама берет меня за руку, и мы направляемся в сторону нашей каюты.