Они оба стояли, где были, совершенно невредимые, но в двух шагах от них, от самого центра взрыва вдруг послышался напряженный негромкий стон.

Оба обернулись. На тропинке, широко раскинув руки, сдерживая пульсирующий шар багрового пламени, стоял Иан. Его напряженные плечи дрожали, и эльф, бросив быстрый пустой взгляд через плечо, крикнул:

— Бегите! Я долго не выдержу!

Бесполезно было предполагать, откуда брат взялся посреди розария, и как ему хватило сил сдержать мощь магического взрыва, но Фергус, все еще заслонявший Ани собой, дернулся к нему.

— Спаси его! — Иан посмотрел прямо на Анаис, и в его посветлевших, почти выцветших глазах мелькнула мольба.

Королева, не мешкая больше, ухватила упиравшегося Фергуса за руку и потащила его прочь, продираясь сквозь розы, не разбирая больше тропы. Они бежали, казалось, целую вечность, когда за их спинами наконец раздалось гудение, еще один хлопок, и ударная волна сотрясла розарий.

Ани не устояла на ногах, Гусик полетел на нее сверху, они закрыли головы руками и замерли, ожидая, что пламя вот-вот все же доберется до них. Прошло, должно быть, всего несколько секунд, но Анаис показалось, что валялась на земле она целую вечность. Первым пришло осознание того, что колючая ветка вонзила длинные шипы ей в щеку. Потом накатила тошнота, и, приподнявшись на руках, королева попыталась справиться с ней — и после нескольких сухих спазмов ей это удалось. Она опасливо повернулась к Гусику. Тот лежал неподвижно, даже не дрожа, и Анаис аккуратно коснулась ладонью его плеча.

— Гусейшество? — позвала она тихо.

Фергус встрепенулся, сел и осоловело огляделся. Откуда-то со стороны входа в сад доносились тяжелые шаги — услышавшие взрыв стражи спешили узнать, что случилось, и Ани мысленно приговорила их всех к смерти за то, что они допустили подобное в стенах Императорского дворца.

— Иан, — прошептал Гусик несмело, потом, забыв о собственном страхе, вскочил на ноги, — Иан! — позвал он, срываясь на истерический крик, и бросился назад — туда, где только что отгремел взрыв.

Ани, борясь со слабостью и головокружением, поспешила за ним.

Иан лежал посреди тлеющих кустов, в опаленном кругу, неподвижный, как сломанная кукла. Одежда на нем продолжала тлеть, и Фергус, рухнув рядом с эльфом на колени, принялся сбивать пламя голыми руками. Ани сдернула с плеч свою куртку, оттеснила мужа в сторону и накинула ее на тело Иана. Эльф не шевелился. Его лицо, наполовину погруженное в гравий дорожки, было измазано копотью, кровь сочилась из обеих ноздрей, смешиваясь с грязью и пеплом. Фергус, не слыша и не видя ничего вокруг, быстро перевернул Иана на спину, обхватил его за плечи и устроил бессильно повисшую голову у себя на коленях. Длинная коса эльфа тоже сгорела, и неровные черные пряди липли к подбородку и щекам. Рот эльфа был приоткрыт, и Фергус наклонился к нему, стараясь расслышать хотя бы один вздох.

— Он не дышит, — всхлипнул Император, — Ани, он не дышит!

Стражи уже окружили их, и королева махнула им рукой.

— Приведите лекаря — лучше чародея! — крикнула она, — и Ваттье!

Когда один из рыцарей отправился выполнять приказ, Ани села рядом с Фергусом. Всему, что она знала о ранениях, ее обучил Ламберт — и он был требовательным учителем. Анаис прижалась ухом к обожженной груди брата, напряженно прислушалась.

Сквозь жестокую оглушительную тишину до нее через пару секунд донесся робкий сухой удар. Королева вскинулась, сложила руки замком и уперлась эльфу выше солнечного сплетения.

— Зажми ему нос, — скомандовала она бледному, как смерть, Фергусу, — и вдыхай в рот воздух на третий счет, понял? — Император бессмысленно кивнул, но подчинился. Анаис со всей силы принялась давить эльфу на грудную клетку, как ее учил ведьмак, и громко считать. Плечи немели от усилий, но королева упрямо продолжала.

К моменту, когда, спеша и спотыкаясь, к ним подбежал мастер Риннельдор, Иан дернулся, и Фергус, почти рыдая, выпалил:

— Дышит!

Дальше все происходило, как в медленном предрассветном сне. Знающий, сразу оценив обстановку и убедившись, что ранен вовсе не Император и даже не королева, хотя их руки и лица были уже напрочь замазаны кровью и сажей, отдал быстрый приказ аккуратно поднять Иана и унести его прочь. Не сказав правителям ни слова, мастер Риннельдор зашагал следом за рыцарями.

Пошатываясь и не замечая размывавших грязь на щеках слез, Фергус поднялся. Ани вцепилась в его руку и почувствовала, что ладонь супруга превратилась в ледышку.

— Все будет хорошо, — заверила королева Гусика, — я вызову Кейру, Филиппу, да кого угодно, и они… — она вдруг осеклась. Страшная догадка пронзила Ани, едва не выбив землю из-под ног. Все это могло быть организовано Кейрой. Она вступила в заговор, и Анаис, зная об этом, ничего не сделала, и по ее вине Фергус мог погибнуть.

По тропинке деловитым быстрым шагом к ним шел Ваттье де Ридо. Фергус, выдернув свою руку из пальцев Ани, ринулся ему наперерез.

— Вы это допустили! — кричал Император, движимый слепым бешенством, похожий на сорвавшегося с цепи голодного пса, — Я велю вас повесить! Содрать с вас кожу и выставить на площади!

Ваттье остановился и принимал крики Императора, как провинившийся солдат удары карающих палок, молча и не двигаясь. Ани подошла ближе, поймав себя на том, что держала ладонь на животе, словно неосознанно и запоздало хотела защитить теплившуюся в ней новую жизнь.

— Отправьте ваших людей, — не слушая крики Фергуса, отчеканила Императрица, взглянув прямо в холодные глаза главы разведки, — приготовьте двимерит. Имя одной из заговорщиц — Цинтия, я слышала ее разговор. Кейру Мец я велю арестовать сама и отдам вам.

Ваттье де Ридо, немного помедлив, кивнул и, даже не взглянув снова на Фергуса, отправился исполнять приказ.

Когда он ушел, Ани перехватила Фергуса, который от воплей перешел к рыданиям, за плечи, притянула к себе и стиснула в объятиях.

— Мы накажем их всех, — прошептала королева ему в ухо.

— Всех до одного, — так же тихо ответил ей Гусик.

========== Старые счеты ==========

Они остановились на невысоком холме, с которого открывался вид на широкую долину, пересеченную лентой реки, и баронский замок. Весеннее солнце стояло уже высоко, и безоблачное прозрачное небо отражалось в ленивых водах, делая их ослепительно-голубыми. Иорвет улыбнулся и мельком глянул на спутника. Ради того, чтобы Вернон приехал хотя бы взглянуть на свои новое владения, малышка Анаис развернула целую кампанию. Эльф прекрасно понимал, почему молодая королева так хотела ввести названного отца в число темерской знати, это делало его голос, всегда поддерживавший начинания правительницы, громче и внушительней, и такое подспорье было Ани необходимо. Но, кроме того, Иорвет знал, что мотивы королевы не ограничивались ее политическими интересами — она хотела, чтобы Вернон получил по заслугам, пусть и целого баронского замка со всеми угодьями для этого было недостаточно.

— Это уже не просто каменный дом с маленьким садом, — заметил эльф, подставляя лицо свежему речному ветру, — и одному пожару его не уничтожить.

Вернон, почти весь путь от Вызимы хранивший молчание, вздохнул и улыбнулся.

— Я еще не решил, не пустить ли все это с молотка, и не потратить ли вырученные деньги на развитие Университета, — напомнил он, — мы же решили, что просто посмотрим.

— Все будет так, как ты скажешь, — покладисто кивнул Иорвет и, не взглянув больше на человека, пришпорил своего коня, пуская его галопом вниз по тропе в долину.

Замешкавшийся Вернон догнал его только у широкого моста, ведущего к замковым воротам, и эльф, придержав своего жеребца, позволил человеку выиграть забег. В конце концов, новый барон Кимбольт должен был въехать в собственный замок первым.

Тяжелые деревянные створки открылись перед ними с глухим скрипом — про себя Иорвет отметил, что неплохо бы было смазать петли и подлатать ворота в нескольких местах. Старый барон, похоже, в последние годы не слишком пекся о собственном имуществе, а молодой пробыл бароном слишком недолго, чтобы об этом позаботиться. Эльфу и самому вдруг стало смешно от того, с каким непраздным любопытством он осматривал сейчас и высокие стены, и широкий внутренний двор, и ставни на узких окнах, прикидывая, как все это украсить и улучшить — так, словно уже стал здесь хозяином. Не успев пересечь порога замка, он уже понимал, что не смог бы позволить Вернону отказаться от этого наследства. Замок был старым и наверняка полным мрачных призраков прошлого, но Иорвет был уверен — ему всего лишь не хватало умелой руки, чтобы превратиться из пустых чертогов в настоящий дом.