Проснулись рано. Город еще спал. Под окном внизу их гостиничного номера на ковре спал мужчина. Нет, не бездомный. Какой-то грузчик, который решил соснуть в начале рабочего дня. Рядом на улице стоял, по всей видимости, его фургон.

Два монаха подметали площадку перед собором, а третий с длинным зеленым шлангом в руке поливал росшие рядом пальмы.

В ресторане напротив служащими мылись окна. Женщина, что находилась на лестнице, усиленно терла верхние из них, тянулась на цыпочках, чтобы достать труднодоступные места, а внизу за ней следил пожилой мужчина и руками показывал направление, куда следует отправить мокрую тряпку вместе с моющим средством. Он говорил без конца: – Вира! Вира! Выше! Выше!

Нашей молодой паре тоже пришло время собираться в город или даже на пляж.

Несколько дней они наслаждались этим райским местом. Гуляли, любили, говорили, начали чувствовать местный шик, что им захотелось приобщиться к нему, но как осуществить подобное они не знали. Денег-то у них было в обрез, оно и понятно – весь бюджет ушел на то, чтобы просто прилететь сюда и поселиться в дорогом отеле.

Им хотелось купить буквально все вокруг. Новые очки, новые часы, новую сумку, новые кеды. Все как у итальянцев. Бутики им были не по карману, но они нашли выход.

– Серж, послушай, я, кажется, придумала. Помнишь, вчера вечером мы видели, как с рук какие-то эмигранты торговали сумками и часами? Я уверена, что у них дешевле, а выглядит все как оригинал. Я даже уже смотрела.

– Правда?! Это интересно! Как думаешь, что точно-точно как оригинал?

– Да! И недорого. Давай сегодня посмотрим вместе.

– Посмотрим. Я приглядел бы себе пару обновок. Беллиссимо!

Торговали в основном бывшие африканцы. Они разбивали свои развалы сразу же после обеда. Выбор был огромен: всё выглядело в точности как в соседних бутиках. Бутики же не боялись ушлых конкурентов и спокойно относились к такой торговле.

– Смотри! Тут и Гуччи, и Габбана! Даже Луи есть!

– А какие бесподобные часы у них! Мне все-все нравятся. Давай только не сразу всё скупим. Обещай мне, пожалуйста. Это будет слишком! Купим тебе сумку, мне кеды, а остальное в другой раз перед отъездом.

– Хорошая идея! Я согласна! Тогда хочу вот эту сумку Луи и кошелек!

– Кванто коста? Сколько стоит?

– Все вместе за 100 евро отдам. Сумку и кошелек. Берешь?

– Да-да, беру! А где это все производится?

– Как где?! В Италии, конечно! Оригинальный товар!

– Держи деньги. Спасибо! А часы, в какую цену?

– От 20 евро. Выбор большой, брат. От Свотч до Ролекса. Бери!

– В другой раз, спасибо!

Они пошли вниз по старой улочке назад в отель, обсудить покупки.

– Дольче вита! Я просто не верю! Так здорово! Она и вправду выглядит как сам Луи. Тут все оригинально. Видно же!

– Мои кеды просто загляденье! Завтра же их одену! Мне понравилось, как мы это все купили и недорого вышло. Вернемся за часами обязательно!

– Хочу белые часы! От Шанель с блестками. К моему вечернему наряду как раз.

– Купим! А сейчас пошли ужинать!

Есть какая-то ирония во фразе "Дольче вита", сказанной в такой ситуации. Но что поделать? Пусть наши молодые пробуют ее на вкус, даже такую с привкусом горечи и обмана. Для них она самая что ни на есть реальная. Сладкая жизнь существует в их мечтах и они будут стремиться к ней какое-то время, пока однажды не разочаруются настолько, чтобы отказаться от нее навсегда, а сейчас эта история должна вершиться дальше.

Сан Ремо пьянил, окрылял и вдохновлял. Тут молодые девушки ездят на скутерах, пожилые мужчины на красных Феррари, а туристы средних лет тратят свои кровные денежки в местном казино.

Детвора возле собора решила поиграть в футбол и с криками на итальянском лупила мячом прямо в стены трехсотлетнего собора, и никто не пытался им помешать. Это Италия, тут жизнь стоит на первом месте.

Дни летели.

Еще одни сутки и нашей паре придется вернуться в свою повседневную реальность туда, где они не хотели бы оказаться прямо сейчас и даже потом. Дольче вита здесь и сейчас являлась для них спасением.

– Знаешь, я никогда себя так свободно не чувствовал в жизни, как сейчас. Наверное, это первый раз, когда я самостоятельно что-то делаю в жизни. Без чьей-либо указки. Иди сюда, делай то. Это же любому понятно, что нормы нормами, но жизнь есть что-то большее, чем школа-универ-работа-смерть. Не находишь?

– Пожалуй. Я тоже иногда думаю, почему все именно так, а не иначе. Интересно, а что, если попробовать это "иначе"?

– Даже не представляю как. Хотел бы, но не знаю с чего даже начать.

Разговоры так и останутся разговорами на ближайшие 10 лет, как минимум. Состояние эйфории придавало особые силы. Эти силы действуют только здесь, а в другом месте их уже нет и не будет.

– Я не знаю, что делать со своей жизнью, но мы еще молодые. Поживем – увидим!

– Мне бы хотелось всего этого. Прям как тут. Тут очень здорово. Купим завтра себе по часам на дорожку и будем отмерять свое время по ним? Вдруг мечты сбудутся!

– Я и за часы, и за мечты! Пошли спать. Ночь уже.

Сегодня ночью они будут спать чуть более беспокойно, чем в предыдущие несколько дней. Желание вернуться домой мешало сну. Точнее, не домой, а вернуться на родину, так будет правильней сказать. Но и родина – не родина, когда сердце беспокойно. Сердце увидело другую реальность, почувствовало, что такое жить настоящей жизнью. Где дышишь воздухом, слушаешь шум волн, встречаешь закат. Где ты такой же, как и все – просто счастливый.

Утро последнего дня выдалось облачным. Настроение было уже не таким одухотворенным и легким. Потихоньку начала давить прежняя действительность.

– Ну почему небо-то сегодня серое и тучи? Нам улетать, а тут такое. Вот бы на море еще сходить.

– Пойдем на море, а заодно и за покупками напоследок. Я вот тоже что-то не так бодра, как вчера.

– Ох уж этот отпуск! Всегда, видите ли, он рано или поздно заканчивается… Бессмысленно!

– Только не начинай, а то я расплачусь!

– Пошли, ладно! Нас ждут часы и море, а остальное не существует сейчас.

От старого и единственного казино в городе по легкому уклону идет дорога вниз, прямо к морю, а перед ним начинается шоссе, ведущее в Ниццу. На этом шоссе есть несколько ресторанов и магазинчиков с сувенирами, а перед лестницей на пляж, что напротив казино, обычно собираются несколько торговцев всякими брендовыми вещами.

Сейчас тут было 3 африканца. У двоих в ассортименте часы, у третьего – кошельки.

– Бонджорно! Почем часы у вас?

– Вот по 20-ке, эти по 50. Что нужно, брат?

– Ей покажите вот эти белые Шанель, а мне дай-ка эти Армани. Сколько они, кстати?

– Армани по 65, а Шанель за 20 евро.

– Они на батарейках или механика?

– Все механика, брат! У меня только качество.

– Ага, я так и думал.

Ребята очень быстро купили часы Шанель, уж очень они понравились Лине. Лина была по уши рада и махала ими прямо перед глазами Сержа. Серж пока был в раздумьях насчет часов Армани. Они ему нравились, но что-то заставляло его медлить.

В эту секунду все тело Сержа сжалось до маленького комка из теплого теста. Лина закричала и вжалась в его руку. Серж начал крутить головой во все стороны, пытаясь осознать, что, черт возьми, приключилось. Африканцев и след простыл. Наша пара так и осталась стоять на месте, словно вкопанные, с Шанелью на руке и Армани в руке. Наконец, позади себя они узрели полицейскую машину, брошенную небрежно на шоссе и двух карабинеров, мчавшихся в их сторону. "Don't move!" – доносилось до них и еще какие-то фразы на итальянском.

Один карабинер побежал за кучкой торгашей-африканцев, а второй приблизился вплотную к паре и достал наручники. Кобура пистолета на поясе была открыта.

– Что случилось? Что вам нужно? – завопил Серж.

– Стоять на месте! Вы арестованы.

– За что? Что мы сделали? Мы туристы!

– Торговля нелегальными товарами и пособничество преступникам!