– Ты проснулась, соня? Доброе утро. Сколько можно спать? Так, знаешь ли, мы никуда не дойдем, – улыбнулась голова Веры, пока остальное тело оставалось снаружи. – Мы уже позавтракали, но тебе оставили, иди ешь скорее, пока теплое.

– Доброе. Уже иду, – ответила Ольга, быстро собралась, так как спала в верхней одежде за исключением шубы и пошла завтракать. Выйдя из палатки, увидела вдалеке ученых, те о чем-то оживленно спорили, замеряя шаги и, казалось, вот-вот подерутся. Девушка помахала им рукой в знак приветствия, но те ее даже не заметили. Когда она взяла свою тарелку, то очень удивилась ее содержимому, в ней лежал крекер, намазанный тонким слоем сливочного масла и отварное, еще теплое яйцо.

– Я еще понимаю крекер. Но откуда у вас яйца и масло? – с удивлением спросила Ольга, с набитым ртом.

– Это не масло, это маргарин. Масло тоже было, но мы его съели. А яйца от кур, мы их заморозили, они так долго-долго храниться могут. Кур же у нас много было, столько бед принесли. Из-за них то и погибли мои родители, но я тебе потом об этом расскажу. Ешь быстрее, пока Олег ворчать не стал, что мы копошимся.

Ольгу не пришлось долго уговаривать. Она уже покончила с крекером, почистила яйцо, и жадно откусила сразу половину. Жидкий желток растекся по языку, обволакивая вкусовые сосочки. Девушка закрыла глаза, растерев его по небу и деснам. – Ну и дела, – довольно пробормотала она, – всмятку! Я ж так больше всего люблю!

***

Закончив со сборами, двинулись в путь. Александр взял сани за левую оглоблю, а Олег за правую. Они всегда так вставали и не любили менять установленный порядок. С хрипами ученые медленно потянули сани, которые как им казалось, особенно тяжело едут сегодня. Рассуждая о том, не эффективнее ли сообразить упряжь. Или один будет тянуть, а другой толкать. Впрочем, об этом они размышляли каждое утро, когда их изможденным телам случалось тянуть это бремя. Но они так ни к чему и не пришли.

Тем временем девушки налегке, не обремененные поклажей (разве что у Ольги было небольшое ружьишко) постепенно отрывались от мужчин. Раньше и Вера могла так, уйти вперед одна. Но теперь, когда рядом была Ольга, девочка чувствовала себя в безопасности, и вдвоем они могли уйти гораздо дальше. Потом они ждали пока ученые их нагонят, сверялись с картой и компасом и снова шли вперед.

В очередной раз, скрывшись в тумане от глаз мужчин, Вера уже собиралась продолжить историю своей жизни как тут…

– Стой! – крикнула Ольга, и толкнула девочку на землю.

Вера упала, задев что-то ногой. Это что-то, оказавшись медвежьим капканом, захлопнулось с громким лязгающим звуком у самой щиколотки, слегка закусив подол шубы.

От испуга девочка вскрикнула. Бросив сани на крик, прибежали ученые.

– Что случилось? – спросил Олег, пытаясь перевести дух.

– Тут капкан медвежий сработал. Только вот сомневаюсь, что он на медведя стоит, – отвечала Ольга, на удивление спокойным голосом.

– А я вам говорил? Говорил. Здесь повсюду каннибалы, – стал паниковать Олег, всматриваясь в туман, и пытаясь разглядеть какую-либо опасность, исходящую из него, – я прям чувствую, как они вгрызаются в мое горло.

– Ой, пожалуйста, без драматизму. Все в порядке, никто не пострадал. Пойдемте уже, – успокаивающе сказала Ольга. Помогла Вере встать и отряхнула ее от снега.

Пройдя еще пару километров в тишине и раздумьях, путники увидели мертвое мужское тело. Этот бедняга попался в похожий капкан и не смог выбраться, умерев толи от холода, толи от полученных ран.

– Сука, – ругнулся Олег, – хоть разворачивайся, да домой иди.

– Кажется он не так давно умер. Может, посмотреть есть ли у него что? – спросил Александр, гусем вытянув шею, пытаясь разглядеть тело из далека.

И Олег согласился, но лицо его было искажено такой гримасой отвращения, будто его заставляют откусить кусок от этого трупа.

Вера смотрела, как ученые тормошат мертвеца, с глубокой болью в глазах, и кажется готова была заплакать.

Ольга заметила это и обняла девочку, – Да не смотри ты. Порой по-другому никак. Приходится делать мерзкие вещи, чтобы выжить, – сказала она и покрепче прижала Веру к груди.

Девочка почувствовала тепло женского тела, ей вспомнилась мама, которая вот так же ее обнимала. Сейчас Ольга казалась ей самым близким человеком на свете.

– Скажи, когда все закончится, – попросила Вера, закрыла глаза и уткнулась лицом в шубу новой подруги, пытаясь успокоиться.

Ольга стояла обнимала девочку и смотрела на мертвое тело. Как ученые небрежно, обыскивают и раздевают его. Ее глаза заблестели, сердце забилось чаще, она стала глубоко вдыхать морозный воздух, ее ноздри расширялись, пытаясь уловить запахи, а на губах застыла еле уловимая улыбка.

– Твое сердце так часто бьется, – прошептала Вера.

– Давно я ни с кем не обнималась. Ты такая теплая и пахнешь хорошо.

– Конечно. Я мылась всего две недели назад. В отличие от тебя. Ты, прости меня за прямоту, просто смердишь, – сказала девочка, и поймала себя на ощущение того, что испытывает иррациональную и глубокую привязанность, которую не может себе объяснить.

Мужчины вернулись. Александр держал в руках дубленку покойного, – Ничего ценного. Разве что это, – продемонстрировал он.

– Зачем тебе шуба мертвеца? – брезгливо спросила Вера.

– Это не шуба, это дубленка. Не знаю, можно на землю постелить под спальный мешок, чтоб теплее спалось. Или еще что придумать, – ответил Александр.

– Правильно в хозяйстве все пригодится, – Ольга радостно взяла шубу и зачем-то понюхала ее.

– Господи! Что ты делаешь? – запричитал Олег, как маленький ребенок, закрыв нос и рот ладонью.

– Как это что? Ты хочешь, чтобы у тебя в палатке мертвечиной пахло? – Ольга еще раз глубоко вдохнула, пытаясь понять какой аромат исходит от дубленки. Ее глаза опять заблестели, – Да запах есть. Ее нужно в снегу извалять и на костре подсушить как следует. И не веди себя словно дитя.

Вера засмеялась. Ей понравилось, что кто-то поставил на место, всегда такого умного и рассудительного Олега. Девочка была рада, а скорее даже возгордилась собой и своей новой подругой, за что сразу же…

– Прости меня господи за гордыню, – попросила у Бога прощения.

В течении следующих нескольких дней Вера сияла. Впервые после смерти родителей она чувствовала себя не одинокой, все меньше грустила, и все больше была в хорошем расположении духа. Она светилась, как будто излучая добро и радость изнутри себя. И каждому доставалось немного этого сияния.

В команде наступила гармония. Александр и Олег спорили меньше обычного, и даже как будто меньше пили. Почему-то всем тогда казалось, что все получится, что цель не эфемерна, а реальна и достижима, хотя путники были еще очень далеки от спасения.

В следующие несколько дней было преодолено большое расстояние. И не происходило ничего интересного, каждый день был похож на предыдущий. Разве что… произошел один случай, который поразил и даже немного напугал Веру. Но как такое случилось, она поймет, к сожалению, слишком поздно.

– Хочешь покажу фокус? – спросила как-то Ольга у Веры, заметив, что та снова погружается в печальные воспоминания.

Девочка вздрогнула, вернувшись в реальность, осмотрелась по сторонам, позади она увидела силуэты Александра и Олега в тумане, которые постепенно все больше отставали от них.

– Ну давай, – сказала она со скептицизмом и остановилась, – заодно ребят подождем.

Ольга напустила на себя загадочный вид, и стала говорить урчащим, таинственным голосом.

– Загадай число от одного до пяти, но не говори мне его. И не обманывай если я угадаю.

– Угу, загадала, – кивнула девочка.

– Теперь умножь его на четыре. Сколько получается?

– Двенадцать.

– Значит, ты загадала цифру три, – сказала Ольга, выдохнула и дальше говорила уже обычным голосом.

Вера усмехнулась, – Серьезно? С каких пор умножение стало фокусом? Чему вас только в школе учили? А на химию ты ходила и думала наверно, что это черная магия, – и засмеялась.