Литмир - Электронная Библиотека

Когда со сборами было покончено, двинулись дальше. Олега жутко мутило после вчерашнего, и он нещадно бранил себя за поведение, и озвученные вслух пьяные мысли. Чем Александр не чурался пользоваться, подтрунивая над ним.

А наша Вера шла чуть впереди, разглядывая падающие хлопья серого снега, и когда увидела пару особо крупных сцепившихся вместе снежинок, сняла варежку и поймала их в ладонь. Они быстро растаяли, превратившись в серую лужицу в ее руке. Она достала стеклянную колбочку с такой же серой водой и сравнила. – Никаких изменений, – констатировала девочка, и продолжила путь развлекая себя придумывая разные захватывающие истории.

Прошли довольно много не останавливаясь, но в конце концов ученые устали тянуть сани и решили передохнуть.

– Я отлучусь ненадолго, мне в туалет надо, – предупредила Вера. Отойдя метров на двадцать, вглубь леса, обернулась, и довольно отчетливо смогла разглядеть мужчин. Видно, здесь дул ветерок, и туман был не такой плотный, и девочка пошла дальше. Пробираясь в чащу, она периодически оборачивалась, так как очень стеснялась своих нужд, и хотела точно убедится, что ученые ее не увидят. Угрюмые деревья нависали и тянули к ней свои колючие руки. Наконец, когда забрела уже довольно далеко и не смогла разглядеть друзей, выбрала местечко под замерзшей сосной, присела и опорожнилась. Довольная, отряхнулась и уже собиралась возвращаться, но что-то ее отвлекло. Странный звук донесся до ушей, как будто голубь заворковал в лесу, и стала прислушиваться. Спустя некоторое время звук повторился, но теперь был больше похож на плач ребенка. Девочка встревожилась и пошла, в дебри, пытаясь понять откуда доносятся всхлипы. И видимо шла верным путем, ведь плачь, становился все громче и отчетливее, и уже, можно было разобрать, что это не детский плач, а скорее женский.

Девочка спустилась в низину с пригорка, но тут уже не было ветра, и туман был густой как смоль. Всхлипы усиливались, становясь громче и ближе, но Вера не могла ничего разглядеть, словно смотрела на мир сквозь очень пыльное стекло. Ей стало страшно и боязно. Она понимала на сколько опасно ходить маленькой девочке одной в этих местах, и уже собиралась вернуться. Но не решилась, так как была очень доброй и не могла бросить человека в беде. Наконец, она увидела еле различимый силуэт. Подойдя ближе, смогла разглядеть женщину. Та сидела у покосившейся березы и плакала.

– Привет, – крикнула Вера, находясь на почтительном расстоянии.

– А-а!!! Кто здесь? – закричала перепуганная девушка и схватилась за ружье, – Уходи, или я буду стрелять.

– Не стреляй, у меня нет оружия, и я не причиню тебе вред. Меня зовут Вера. А тебя? – на этих словах девочка подошла ближе. И теперь могла рассмотреть незнакомку. Та была довольно привлекательна, густые, рыжие, вьющиеся волосы, зеленые большие глаза и пухлые губы. На ней была одета старая шуба. Но видно было, что с женщиной что-то случилось, так как шуба была подрана, а на лице были ссадины.

– Меня зовут Ольга. Уходи, девочка.

– Ну… Что значит уходи? Может, я могу тебе чем-то помочь?

– Себе помоги. Да проваливай, давай, я говорю. Глупая девчонка, – с раздражением сказала Ольга.

Вера была в замешательстве. Она не почувствовала опасности от незнакомой женщины с ружьем, и хотела ей помочь. Но как быть, как быть если человек настойчиво отказывается от твоей помощи?

– Ну перестань. Серьезно. Я не причиню тебе вред. Просто помочь хочу. Куда ты идешь? Расскажи, пожалуйста, – еще раз попробовала Вера завести разговор.

И тут Ольга вроде подобрела.

– Мы в Москву шли, но на нас напали. Чертовы каннибалы. Многих постреляли, а кого нет, увели в кандалах. Только я одна и спаслась. Плутаю третий день, думаю, помру скоро. Ну а ты как здесь одна очутилась? – Ольга уже перестала плакать и теперь с интересом разглядывала девочку, пытаясь утереть лицо меховым рукавом своей старой шубы.

– Я не одна. Со мной еще двое мужчин, они ученые. Мы на север идем, там земля теплая, там выжить можно. По крайней мере они так думают.

– Какая чушь. Я сама с севера. Нет там никакой теплой земли.

– Должна быть. Север большой. Мой отец ученый был, гидролог-сейсмолог он в этом разбирался. Только он умер, – грустно сказала Вера.

– Сочувствую. Я тоже многих потеряла. Зима никого не щадит, – также грустно вздохнула Ольга.

– Хочешь, я тебя с ребятами познакомлю?

– Иди отсюдова. Дура что ль? Я никому больше не верю, и тебе тоже, хватит с меня уже добрых людей, – Ольга покрепче сжала ружье и угрожающе наставила на девочку.

– Да ладно, не бойся. Хоть еды у нас и немного, но мы тебя накормим, поешь, да дальше пойдешь. Только в Москву не ходи, там совсем худо. Может и ты нам поможешь, расскажешь о местностях, а то, кажется, мы заблудились. И вообще, что тебе терять? – настаивала Вера.

Ольга задумалась не зная, что делать. Она бы и не дошла до Москвы в таком состоянии, в одиночку, даже если бы и захотела. Но поверить девочке, которая сулила ее накормить тоже было очень опасно.

– И что, твои друзья не будут против?

– Думаю, они обрадуются познакомиться с такой красоткой, – улыбнулась Вера.

Некоторое время Ольга грызла ногти в размышлениях, а потом сплюнула и обреченно сказала, – Действительно терять мне уже нечего. Пойдем, познакомишь меня с ними. Но если вы каннибалы, то держитесь, я за себя не ручаюсь, – и пригрозила девочке кулаком.

– Вера почему так долго? Ты что там какаешь, что ли? Будешь долго какать, попа будет болеть. Мы переживаем, – донеслись крики ученого до девушек.

– Кажется меня потеряли. Это, кстати, Александр он всегда так не смешно шутит, – сказала Вера, и девушки направились к ученым. – А хочешь, я тебе историю расскажу?

– Нет, – ответила Ольга с едва уловимой улыбкой на лице. Как бы замешкалась невзначай, поотстав на пару шагов, сняла ружье с плеча, и прицелилась в спину уходящей вперед девочки. Но постояв так секунду опустила ружье и последовала за ней.

Глава 2. “2030 год.”

Теплый октябрьский вечер, солнце садиться, а закатное небо особенно красное. В Москву по Киевскому шоссе едет колонна автобусов. Но они полны не усталыми гражданами, едущими домой с работы, а новобранцами призывниками, чьи скучающие лица не выражают ровным счетом ничего.

Этим вечером Вера, ее отец Виктор ученый гидролог-сейсмолог, и ее мать Ева преподаватель музыки и изящной словесности, ужинают. Вера с мамой о чем-то весело беседуют и смеются. Но Виктор их не слышал, он очень устал и погрузился в свои переживания. Он купил небольшой двухэтажный дом из красного кирпича в двадцати километрах от Москвы, и теперь каждый вечер ездил туда и руководил обустройством. Дом не был шибко богат, но имелся приличный дворовой участок, обнесенный высоким забором, что было особенно важно. Пусть цена немного завышена, но черт возьми, скоро деньги не будут иметь никакой ценности, думал ученый. На крыше дома он установил ветряной электрогенератор, а во дворе вырыл глубокий колодец, в три раза глубже обычного. Скоро должны были закончить монтаж автономных теплиц и достроить курятник. Вдоль забора, Виктор распорядился пустить колючую проволоку, и подключить электричество к ней.

Надеюсь, как вы уже смогли понять, ученый сооружал автономное убежище, где мог бы прожить со своими любимыми девочками хотя бы несколько лет.

Но нужно было еще очень много чего успеть. Заказать зерна для кур, купить медикаменты, оружие, настольные игры, перевезти пианино и еще очень много всего. У него трещала голова, он пытался удержать в ней все детали, все мелочи. Но главное, о чем он переживал. Как рассказать обо всем этом жене?

– Дорогой, ты согласен? – спросила Ева у мужа. Вырвав его из-под гнета раздумий.

Повисла пауза. Виктору показалось, что обращаются к нему.

– Конечно любимая. Конечно согласен, – ответил он, не имея понятия, о чем вообще идет речь.

– О-о! – удивилась Ева, – Ты очень толерантный человек. Жаль я не такая. Я бы не хотела, чтобы у нашей дочери в школе преподавали религиозное воспитание.

3
{"b":"730448","o":1}