Сделав опрометчиво глубокий вдох, старший лейтенант почувствовал головокружение, его зрение расфокусировалось, картинка с котом поплыла. Саша спешно закрыл глаза и помотал головой, надеясь прийти в себя. Не помогло. С постера ему облизывался и нагло подмигивал газетно-чёрный кошак с живыми глазами.

«Вися-я-я-яук, лейтенант Савельев. Каук есть висяук», ― хмякнула галлюцинация и вновь превратилась в постер.

«Тьфу, бл*, ― про себя выругался старлей. ― Надо было поесть».

– Сань, ты чего вылупился на этого кота?

– А ничего, ― буркнул он. ― Место преступление осматриваю.

– Ты лучше сюда посмотри, ― довольно протянул Витька.

Он крутил в руках белый картонный прямоугольник визитки. Бумага была дорогая и плотная, с золотым тиснением и золотой же эмблемой в виде большого гуся. На обратной стороне значилось: Golden goose. Ни адреса, ни номеров.

– Слышал что-то о таком заведении? ― спросил Савельев у Вити.

– А это, мальчики, новый пафосный ресторан элитной кухни, ― влез в разговор судмедэксперт. ― Открылся три недели назад. Мы с женой по телеку видели. Представляете, там 150 видов салатов подают! Одного оливье штук двадцать.

– А гуси разве едят оливье? ― схохмил Гордеев.

– Зачем гуси? ― опешили старший лейтенант и медик.

Савельев махнул, чтоб увозили труп, а сам подошёл к окну. На город падал снег, мерцали лампочки, из труповозки доставали мешок.

«А всё-таки, едят гуси оливье или нет?» ― думал не о том голодный желудок лейтенанта.

Мысль о том, что нераскрытое дело под самый конец года повиснет на нём, как шарик на новогодней ёлке, угнетала Савельева. Но на голодный желудок голова старшего лейтенанта отказывалась думать о чём-то, кроме еды.

Саша предположил, что соваться в столь пафосное, по словам судмедэксперта, место, как Golden goose, сейчас не стоит. Без санкции или иной бумажки с ним даже швейцар у входа разговаривать не станет. Да и перекусить там вряд ли получится по финансовым соображениям.

Поэтому он решил не ждать, пока парни сгоняют в ресторан, и из квартиры покойной сам отправился туда, где проходил новогодний корпоратив у её коллег. Расположенное неподалёку заведение оказалось кафешкой средней паршивости под эпичной вывеской «Жили у бабуси».

Память услужливо продекламировала старлею продолжение детской песенки, и он с досадой подумал: «Снова эти гуси!» Войдя в кафе, Савельев подошёл к бару, заказал чёрный кофе без сахара и «какую-нибудь булку».

Только когда перед ним появился заказ и он его оплатил, то предъявил бармену удостоверение. Чтобы тот не подумал, что «мент пришёл подкрепиться на халяву». Саша не любил пользоваться своим служебным положением и делал это только в случае крайней необходимости.

Бармен несколько раз моргнул, сделал лицо-бетон и, сказав, что позовёт администратора, скрылся в подсобном пространстве. Савельев решил потратить время ожидания с пользой для желудка и, соответственно, мозга. Последний ощутимо зашевелился и побудил старлея отправить Гордееву поручение по ватсап: «Завтра все экстрасенсы должны быть у нас отделе. Повестками, уговорами, угрозами ― действуй как угодно. Важен результат. Иначе…»

Саша нарочно прервал сообщение на полуслове, посчитав, что так оно выглядит более внушительно.

Савельев огляделся. Интерьер кафе сполна оправдывал своё лубочное название. Грубо выструганные деревянные столы и под стать им лавки вместо привычных и удобных стульев. Панели на стенах имитировали цельное бревно, как в избах. С обеих сторон от входа на пеньках-постаментах стояли чучела двух крупных гусей: один ― белый, другой ― серый.

Саша невольно всмотрелся в блестящие глазки-бусинки птиц, словно пытаясь уловить в них то, что могли увидеть эти единственные трезвые, но увы, безмолвные свидетели корпоратива.

– Едят ли гуси оливье? ― задумчиво проговорил Саша.

– Простите, что?

От неожиданности Савельев вздрогнул и резко оглянулся. Перед ним стоял мужичок. Низкий рост, пузатое телосложение и невинно-детский румянец на щеках делали его похожим на колобка. Текст на бейджике гласил, что это Иван Сергеевич, администратор.

Старлей кратко изложил суть дела, которая привела его сюда. Иван Сергеевич поцокал языком, посетовал на разгул преступности, даже промокнул краешком носового платочка уголки маленьких глаз, которые на круглом личике смотрелись такими же бусинками, как на гусиных головах.

Администратор сообщил, что банкет был заказан ровно на 13 персон. В оговоренное время явились 12 гостей. Дамочка, посмертное фото которой показал старший лейтенант, подъехала с сильным опозданием. По предположению Ивана Сергеевича, специально, чтобы обратить на себя всеобщее внимание. И ей это удалось.

Уехала покойная тоже раньше остальных. В сопровождении мужчины. По факту его появления в кафе Иван Сергеевич ничего сообщить не мог.

– Вообще, странное дело. словно из воздуха появился. В списке гостей его не было. Петр, охранник наш, божится, что через главный он не входил. Он был четырнадцатым. Банкетное меню на него не уплочено.

Но поскольку никто из гостей не удивился и не возмутился появлению лишнего человека, а от кухни не стали требовать дополнительных порций блюд, администратор и охранник решили не поднимать бучу.

– А знаете, может, вам как-то наши камеры помогут?

– У вас есть камеры? ― удивился Савельев.

Администратор ткнул толстым пальцем в чучело серого гуся. Саша непонимающе посмотрел в ту сторону.

– Камеру мы птичке в глазки встроили, чтобы посетителей не смущать.

Иван Сергеевич оказал оперативную помощь следствию и тут же вручил копию записи того вечера Савельеву. И спустя пару часов парни из техотдела уже наколдовали из видео более-менее внятное изображение Густава.

А был ли он преступником на самом деле? Всё вроде бы на то указывало, но интуиция нашёптывала Саше, что не все так просто с этим делом.

Внезапно ощутив, как сильно вымотали его последние несколько часов, старлей отправился домой чуть пораньше в надежде хорошенько выспаться. Завтра тяжёлый день ― предстоит допросить оставшихся одиннадцать свидетелей, с Мирослава показания уже взяты.

Служебная квартира встречала хозяина холодным одиночеством и пустым холодильником. Все коллеги Александра были благополучно женаты, а некоторые даже разведены и снова женаты. Он же большую часть жизни потратил на учебу и работу.

Нет, Савельев не был убеждённым холостяком. Но времени на то, чтобы строить отношения катастрофически не хватало. Равно как и особых финансовых возможностей, чтобы театры, дорогие подарки, заграничный отдых и вот это вот всё.

Саша априори завышал себе планку как потенциальному жениху и мужу. И сам же потом натыкался на неуверенность в себе и своей состоятельности в качестве спутника жизни. Кто на него посмотрит? Кому он нужен такой? Задавая себе в тысячный раз вопросы, на которые нет ответа, старлей задремал.

Оказавшись в отделе, Савельев наблюдал тревожную активность коллег. Дежурный за стеклом что-то объяснял сразу по двум телефонным трубкам, третий аппарат трезвонил не переставая.

По коридорам туда-сюда бегали пэпсы с оружием наперевес, участковые, опера, начотделов… Все! Тут взгляд Саши зацепился за такого же спешащего непонятно куда Гордеева. Старлей выдернул коллегу из всеобщего потока.

– Вить, что происходит-то? Почему я не в курсе? Чё мне-то не позвонили?!

– Такое! Такое! Бежим скорее! ― толком ничего не объяснив, Гордеев потянул Сашу к выходу. Там все уже рассаживались по служебным и даже личным автомобилям. После этого все дружной колонной отправились в погоню.

На одном из светофоров Витя вдруг резко вдавил тормоза. Сердце Савельева подскочило со своего анатомически законного места куда-то ближе к горлу. От противного шуршания шипованной резины по вычищенной до асфальта дороге у старлея заныли зубы.

– Вить, ты деби… ― Саша не успел закончить фразу, потому что увидел причину резкого торможения.