— Вы, ребята, потрясающие. Спасибо. Этот день был потрясающим, — и я не могу дождаться, чтобы сделать его идеальным.

Глава 26

Вон

— Ты справился с этим безупречно, — Брэд обнимает меня одной рукой, и я похлопываю его по спине, пока мы стоим у бара в ожидании наших напитков.

— Ещё раз спасибо, приятель. Я ценю это, и я знаю, что это много значило для неё.

Он кивает и оглядывается вокруг, затем наклоняется ближе ко мне.

— Я сказал Кеннеди вчера вечером. Я не мог повести его под венец, скрывая такое.

— Как всё прошло?

— Он был шокирован, но, в конечном счёте, смирился. Я почувствовал себя намного лучше, рассказав всё это.

Парень замолкает, когда бармен пододвигает к нам пиво. Я делаю глоток, но Брэд что-то обдумывает.

Я ставлю бутылку на стойку бара и поднимаю бровь.

— Что случилось?

— Я слышал о твоей маме. Я знаю, что это дерьмовое время, чтобы поднять этот вопрос, но я просто хотел дать тебе знать, что я здесь для тебя, если тебе что-нибудь понадобится.

Всю прошлую неделю я делал вид, что мне всё равно. Мои мысли были заняты другими вещами, пытаясь продумать детали предложения Рейн, и я отказывался позволить мыслям о своей матери разрушить это. Я позаботился о том, что мне было нужно, и похоронил её. Пити заверил меня, что я свободен от него и его долга. Теперь он охотится за парнем моей мамы, так как они вместе заняли деньги. Я не обратил на это особого внимания; мне просто нужно было убедиться, что эти проблемы не коснутся нас.

Теперь моё внимание полностью сосредоточено на Рейн. Всё моё внимание. Я собираюсь провести с ней всю оставшуюся жизнь. Я знаю, что мне повезло быть там, где я сейчас, так что держаться за прошлое больше не вариант.

— Вообще-то, у меня всё хорошо. Я решил все проблемы.

Он фыркает в знак согласия.

— Ты что-нибудь слышал о своём брате?

Родители Брэда присутствуют, и хотя они немного нервничают, они, кажется, действительно наслаждаются свадьбой. Уайатт молчит, и это пугает Брэда.

— Нет. Он хранит молчание. Думаю, он просто перестал злиться на меня за то, что я гей, и решил, что вообще не хочет иметь со мной никаких отношений, — он кивает головой в сторону входа. — Видишь вон того парня? Большой такой чувак.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, о ком он говорит.

— Это Эрик. Он новый начальник службы безопасности, нанятый в «Сложности». Я заплатил ему, чтобы он пришёл и присмотрел, если у нас будут проблемы с Уайаттом.

— Умно.

— Я не хотел всё время оглядываться через плечо.

— Я не виню тебя, — смех, прекрасный смех, который, как музыка, плывёт ко мне, отвлекает меня от разговора. Я смотрю, как моя невеста подходит ко мне. Будь моя воля, мы бы сегодня поженились вместе с Брэдом и Кенни, но я не думаю, что она бы оценила, если бы я ей это навязал.

— Привет, — она устраивается на сгибе моей руки. — Что вы тут вдвоём делаете?

— Ничего. Просто болтаем, — выкрикивают имя Брэда, и он поднимает своё пиво. — Меня зовут.

— О, я надеюсь, что это для того, чтобы разрезать торт, — говорит Рейн.

— Я посмотрю, что можно сделать, — подмигивает ей Брэд, прежде чем отойти.

— Ты хорошо проводишь время? — спрашиваю я её.

— Да. А ты?

— Да, я ведь с тобой, не так ли?

Она постукивает пальцем по кончику моего носа.

— А ты, Вон Моррис, оказывается ловкий болтун. Откуда ты взял все эти прекрасные слова, делая мне предложение?

— Пришли сами собой?

— Ага. Или, например, кто-то обыскал весь Интернет в перерывах между клиентами.

— Детка, всё, что я говорю тебе, исходит прямо из моего сердца. Я не репетирую и не исследую способы сказать тебе, что я чувствую.

— Хороший ответ.

Рейн исполнила свое желание, и нас позвали посмотреть, как наши друзья разрезают торт. Она берёт тарелку и начинает есть кусок торта, всё ещё стоя. Мы возвращаемся к столу, и когда садимся, я отставляю свою тарелку. Пиво и торт не очень хорошо сочетаются.

— Господи, как вкусно, — она говорит с набитым ртом, и я не могу удержаться от смеха. — Разве ты не хочешь попробовать?

— Нет. А что, хочешь и мой?

— Да, пожалуйста.

Я пододвигаю тарелку к ней и ошеломлённо смотрю, как она поглощает и этот кусок. Обычно она не такая… прожорливая.

— Чёрт, детка. Как будто ты ешь за двоих или что-то в этом роде, — я смеюсь, но она не смеётся.

Её глаза расширяются, и она медленно перестает жевать.

— Рейн?

Она поднимает палец, говоря мне подождать секунду. Её лицо слегка побледнело, а колено начинает подпрыгивать вверх-вниз. Глаза девушки мечутся по комнате, и когда они снова останавливаются на моих, это поражает меня.

Чёрт возьми.

— Ты беременна?

Она прикусывает нижнюю губу и кивает.

— О, Боже, — моё проклятое сердце вот-вот разорвётся. — Ты беременна?

Я говорю это слишком громко, потому что вокруг меня раздаётся коллективный вздох, и прежде чем я успеваю что-то сказать, мать Рейн бросается вперёд и встает между нами.

— Я стану бабушкой?

Она практически выдёргивает Рейн из кресла и начинает прыгать вместе с ней. Я встаю, готовясь подхватить их, если они вдруг упадут. Следующим подходит Кеннеди, потом Брэд.

Её отец встаёт рядом со мной и обнимает меня за плечи.

— Поздравляю, сынок.

— Я… я понятия не имел.

— Мы тоже, — усмехается он, и мы делаем шаг назад, когда подпрыгивание начинает смещаться в нашу сторону.

Я нетерпеливо жду, когда все сдвинут свои задницы, чтобы я мог добраться до своей девушки, и когда они не расчищают путь через минуту, я, наконец, вклиниваюсь между ними.

— Извините, ребята. Мне надо её украсть.

Я обнимаю Рейни за талию и веду прочь от толпы в коридор, ведущий в гардеробную. Она прислоняется к стене и пожимает плечами.

— Мне очень жаль. Я не хотела, чтобы ты узнал об этом таким образом. Я принимала таблетки… Думаю, из-за стресса от всего происходящего я пропустила приём.

— Не извиняйся, Рейн. Это… ты счастлива? Я знаю, что мы почти не говорили о детях, — единственный раз она упомянула об этом, когда сказала, что хочет иметь семью со мной на прошлой неделе. Дерьмо. — Ты уже знала об этом в прошлые выходные?

— Мои месячные не пришли, и я чувствовала себя немного не в своей тарелке. Может ещё рано радоваться. Через пару недель у меня назначена встреча с врачом. Как бы то ни было, утром мы с Кенни ходили по магазинам, и я даже не сказала ему. Я хотела, чтобы ты узнал об этом первым.

Она не ответила на мой вопрос.

— Ты счастлива, узнав это?

Она пытается бороться с улыбкой, но, в конечном счете, проигрывает битву.

— Да, — сделав глубокий вдох, она спрашивает: — А ты?

— Чёрт возьми, да, я счастлив, — я обхватываю её лицо руками и целую. — Я так чертовски счастлив. Но есть только одна проблема.

— Какая?

— У тебя есть всего восемь месяцев, чтобы спланировать свадьбу.

Свет в её глазах абсолютно прекрасен, как и всё остальное в ней. Внутри и снаружи она совершенство.

— Ни в коем случае. Я не собираюсь выходить замуж с огромным животом. Этого не произойдёт. Так что либо мы пойдём и сделаем это сейчас, — она грозит мне пальцем, — либо подождём, пока родится ребенок.

— Прекрасно. Мы поедем в понедельник.

Она кивает головой так быстро, что ударяется о стену.

— Ой.

— Чёрт возьми, Рейн. Ты в порядке?

— Я в порядке, — она потирает ушибленное место. — Ты серьёзно сказал, что мы поженимся через два дня?

— Да.

— Помнишь, что ты сказал мне в первый раз, когда ты пришел ко мне в кафе?

Ярко, как сегодняшний день. Я помню первый момент, когда я положил на нее глаз.

— Ты спросил, не выгоню ли я тебя, и когда я сказала, что ты выглядишь так, будто торопишься, ты ответил: «Да». Тогда я спросила: «А теперь нет?». И вот сейчас я спрошу также. А теперь нет?