— Торонья, когда ты последний раз такое сказал, мы очнулись в винном погребе…

— Уйди, старушка, я в печали, — хмыкнул Амрод, в точности передав интонацию Карантира-в-лучшие-времена-Таргелиона.

— Я живу на свете чуть дольше тебя, я уточнял у аммэ, — близнец назидательно поднял вверх палец, — Так что я тебе не старушка!

— Да хоть серенький медведь! Я голодный!

— Ну уж нет! Да испробуем мы крови врагов! — на одном дыхании выпалил Амбарусса, и у него руке мгновенно возник огненный клинок. — Погнали, там старшие тренируются. Кто последний, тот каракатица!

Питьо не жаловал морских жителей со времён многодневного плавания в Эндорэ, поэтому каракатицей быть решительно не хотел.

***

Нолдоран ожидал, что внуки возьмут оружие в арсенале, но феанариони сразу выбежали во двор крепости. Увидев приехавших из Тириона нолдор, Финвэ замедлил шаг и пропустил момент, когда в руках внуков вспыхнули огненные мечи. Горожане восторженной толпой окружили поднявшего в приветствии руки короля, участливо расспрашивая его о времени, проведённом в садах Исцеления, а в это время на крыльце своей башни показался Куруфинвэ-младший, и Светлый поманил его к себе, с хитрой ухмылкой разглядывая брата, всем своим видом напоминавшего благодушного, вволю наевшегося сметаны кота.

— О Курво! Надо же! Не прошло и недели, как ваша милость соблаговолили высунуть нос из спальни. Иди сюда, торон, я успел соскучиться по твоему острому языку. Хочу проверить, сможешь ли ты также легко владеть огненным клинком!

Внезапно на громкий голос Тьелкормо откликнулся волчонок, до этого весь день рыскавший по лесу вокруг крепости, и нолдо поспешил к вратам, чтобы впустить его в Форменос.

С трудом преодолев заслон из радовавшихся его приезду из Лориэна верных, Финвэ с живым интересом стал наблюдать за учебным боем старших из внуков. В это время ладья Ариэн окончательно скрылась за громадой Мандоса, и во дворе крепости зажглись яркие огни фонарей.

Эльдар, отойдя от выглядевшего вполне здоровым и невредимым Нолдорана, расселись кто где вокруг места тренировки феанариони. Когда они увидели идущего от ворот Тьелкормо, многие подумали, что рядом с ним идёт пёс, с таким невозмутимым видом у его левой ноги вышагивал волчонок.

Светлый показал ему место возле крайней яблони в саду, проследил, чтобы питомец улёгся в траву, и только тогда вернулся к месту боя, на ходу быстро заплетая волосы в косу и делая несколько махов руками.

— Ну же, Курво! Давай, покажи мне класс! — в руке Светлого возник огненный меч.

Приветствие вышло довольно скомканным: вместо «айя» близнецы, не сговариваясь, выпалили бранное слово на кхуздуле и одновременно уклонились от резкого выпада одного из старших. Амбаруссар так и не поняли, кто из братьев это был: огненные клинки создали вокруг Келегорма и Куруфина сверкающую ауру из белого света, из которого лишь изредка доносились резкие выдохи, смех Светлого да ехидные подковырки Искусника.

Питьо потянулся было к подолу туники, намереваясь биться без «верха», но Тэльво остановил брата.

— Не надо, на дворе не лето.

— После сегодняшней купели боишься замёрзнуть? — Амрод попытался изобразить взгляд Охотника, но в тот же миг смирился с неудачей. — Иди сюда, согрею!

— Скажи об этом нис! - фыркнул Амрас.

— А ты так уверен, что у меня нет парочки на примете?

— Да тебя даже самая хозяйственная из этой парочки не прокормит, лорд Обжорка!

Амбаруссар обменялись презрительными взглядами.

— Я сочту это оскорблением, лорд Выскочка!

— Счёл бы - уже ответил! - искрящиеся лучи скрестились, вспыхнув светом не менее ярким, чем у старших братьев.

Тэльво не знал, почему тренировка с мечом доставляет ему такое удовольствие: казалось бы, что приятного в повторении движений, направленных на уничтожение уродливых тварей? Но сейчас бой заставлял душу радостно петь. В черноте зрачков клубилась глубокая синева ночи, крошечные искорки роились вокруг них, огненными каскадами соскальзывая с острия мечей, напротив светло, пусть и напряжённо, улыбался брат - это было красиво, захватывающе красиво и правильно. В каждом новом движении он чувствовал себя живым: жаркая энергия Негасимого пламени пульсировала вокруг эльдар, билась алым сгустком в груди у братьев и отца, незримо витала в ледяном воздухе. Казалось, ещё одна искра, и бушующий ярый смерч взорвётся миллиардами новых огней, снесёт всё на своём пути, но осветит этот мир до самого неба, став ярче звёзд!

Эта мысль, наслаждение каждым вдохом, ощущение радости от каждого удара в подреберье и отдельно взятого шага, перегона крови в жилах давали новые силы, но увлёкшись возвышенным, Амбарусса с крайним недовольством заметил, что это не прошло без последствий в бою: он пропустил удар, ещё один… Два клинка вновь схлестнулись, разгораясь всё ярче, словно его мечу передались его мысли. Скинув выпад брата вбок, Тэльво ушёл было в оборону, но почувствовал, что ещё миг, - и его достанут.

Сам того не понимая, он больше рукой, чем глазами осознал, что огненный клинок в его руке мгновенно подрос - ровно настолько, чтобы прикрыть прореху в защите.

— Эй, как ты это сделал? — то ли возмутился, то ли удивился Амрод, но Амрас решил не терять времени и тотчас приставил острие к горлу брата.

— Побеждён!

— Да и раукар с ним! Лучше скажи, как ты это сделал?

— Случайно, — Тэльво пожал плечами. — Видимо, мечи нас слышат, поэтому помогают в бою…

— По-твоему, вместо клинка можно сделать щит?

— Наверно. Пробуй, что стоишь?

========== Второй Дом ==========

Комментарий к Второй Дом

https://www.youtube.com/watch?v=4wdOqNJ7Qc0 Черный обелиск - Осень

Глава написана совместно с Сильдаэлу Феанориан

Если в твои окна заглянула осень - не грусти

Подождать немного осень на пороге не проси

То, что неизбежно, когда-нибудь должно произойти

Закончатся однажды все долгие дороги и пути

Если уже поздно что-то сейчас взять и изменить,

Попытайся просто махнуть на все рукой и позабыть

Если кто-то должен, постарайся долг ему простить

Уходя в дорогу, не надо все свое с собой тащить…

(Чёрный обелиск — Осень)

— Так больно? — Ириссэ нежно помассировала раненое плечо Тёмного Лорда.

— Нет, — Эол взял её ладони в свои и чуть прикоснулся к ним губами. — Благодарю.

— Покажешь меч?

— Не сегодня, — телеро решительно поднялся с кровати, на которой сидел. — Ты хотела поехать в город?

— У нас денег нет, — отмахнулась Арэдель и прижалась к груди мужа, ещё не успевшего надеть рубаху.

— А если это продать? — Эол потянулся к своей одежде, висевшей на спинке стула, и вытащил из кармана куртки кулон с нефритом.

— Какая красота, — принцесса залюбовалась искусно отшлифованным камнем. — И когда успел?

— Ночи долгие, — усмехнулся чародей и, заметив блеск в глазах Ириссэ, продолжил. — Если нравится, оставь себе.

— Но ты же мне ещё сделаешь, правда? — дева медленно провела ладонью по груди Эола, спустилась к поясу и почувствовала, как муж целует её в макушку.

— Обязательно. Поэтому сама решай, что тебе хочется больше.

— Поедем в город, мельдо! — Арэдель подняла голову, и её губы встретились с губами отшельника.

Эол решился показать поделку хозяйке. Та со всех сторон, придирчиво осмотрела вещицу и с одобрением кивнула.

— Хорошая работа.

— Ты знаешь, где это можно продать?

— В городе, Науро.

— Ты отвезёшь нас туда? — попросила Ириссэ.

— Да, идите к машине.

Вскоре джип уже карабкался по склону оврага, направляясь к трассе. В сувенирной лавке Эол выложил на стол оценщика не только поделку, но и топор Келегорма, а индианка начала бойко торговаться насчет цены. «Они так похожи на гномов», - Арэдель улыбнулась, получив осанвэ мужа, и перекупщик, очарованный её красотой, вдруг прилично накинул в цене.

Когда они вышли из магазинчика, женщина завела их в торговый центр и подвела чародея к прилавку с солнцезащитными очками.