– Да, конечно, Ферганская улица, дом 11, корпус 1, третий подъезд, номер домофона 119. Кодовое слово – «трах-тибидох». Имейте при себе десять долларов. – Спустя несколько секунд девушка поняла, что это один из её старых клиентов. Голос Эдварда невозможно спутать с чьим-то еще. Этот высокий тембр и проблемы с дикцией нельзя забыть. – Погоди! Я тебя помню. Ты уже был у меня несколько раз. Два или три, не помню. Купи мне Ред Булла и пачку сигарет. – Какая женщина – такие и предпочтения.

– Романтично, – посмеялся Эдвард.

– Чего-чего? – переспросили на другом конце провода.

– Ничего. Я все куплю, – ответил Эдвард.

Ехать к проститутке на машине – это самоубийство. Окна в квартирах «фей» всегда смотрят на подъезд, поэтому вероятность того, что номер твоего автомобиля будет записан жрицей любви, очень высока. Это может привести к самым различным проблемам.

Прихватив с собой портфель с наработками для диссертации, Эдвард отправился в путь. Ездить на метро в девяностые было небезопасно, но нашего героя это не волновало. У него было два козыря в рукаве: отличная физическая форма и ксива милиционера.

Никто не знал, куда ехал Эдвард. Это всем было безразлично. Но он все равно сгорал от стыда. Ему казалось, что все знают, куда и с какими целями он едет. Молодой человек в сером пальто на остановке, мужичок в трениках, который сидит в вагоне метро, идущие через дорогу мама с дочкой – все они считали, что Алимурадов заслуживает осуждения. Дураку понятно, что это не так. Но Эдвард все равно думал иначе.

Стоя на кассе с Ред Буллом и пачкой сигарет, Эдвард буквально рвался на части от чувства неловкости и неудобства. Кассирша не понимала, почему покупатель был таким нервным. Такой набор продуктов покупал каждый второй посетитель магазина. Район Выхино – это вам не Рублёвка.

Добравшись до заветного подъезда, Эдвард позвонил в домофон.

– Трах-тибидох, – сказал Эдвард и печально вздохнул.

– Поднимайся на четвертый этаж, я тебя встречу, – ответила проститутка.

Дом выглядел убито как снаружи, так и внутри. На лестнице тусовалась группа нехороших людей. Понятно, что эти пьяницы ничего не могли противопоставить Эдварду, но все равно один их вид вызывал чувство тревоги.

На четвертом этаже его встретила высокая и слегка полноватая молоденькая молдаванка с покрашенными в блондинистый цвет волосами. Она улыбалась во весь рот желтыми зубами.

– Алик, зайка, как же давно мы не виделись! Проходи быстрее! – радостно поприветствовала главного героя эта девица.

Говорить свое настоящее имя жрице любви будет только идиот. Эдвард таковым не был. Клиент и проститутка прошли в квартиру.

Квартира представляла собой миленькую однушечку. На кухню «фея» Эдварда не пускала. Все-таки даже проститутка имеет право на личное пространство. Комната была довольно уютной. Два шкафа: в одном хранилось постельное белье, а другой был с полкой для телевизора. Любимым каналом Маши, – так, к слову, звали этому даму, – был «Детский мир». По ее мнению, мультфильмы помогают расслабиться и отвлечься от дурных мыслей. Рабочим местом и по совместительству местом для сна для этой прекрасной девушки служил разложенный в комнате диван.

– Ты все так же хороша. Похудела заметно. – Эдварду хотелось поддерживать иллюзию взаимной симпатии. – Вот тебе Ред Булл и сигареты. – Главный герой достал из карманов плаща две эти замечательные вещи.

– Ой, спасибо. – Маша взяла в руки два своих любимых предмета. – Тяжко мне сейчас. Клиентов мало, капец. – Молдаванка любила прибедняться. У нее вечно было всего мало: и денег, и салфеток, и презервативов.

– Скоро в стране будет большой кризис, – констатировал Эдвард.

– Да ну, не люблю политику и ничего не мыслю в ней. Я лучше мультик посмотрю, чем новости. Хоть что-то хорошее увижу.

– Что верно, то верно. Сейчас лучше смотреть мультики, – согласился Эдвард.

– Так, ладно, раздевайся. Курить будешь? – Пока Эдвард снимал штаны и рубашку, Маша открыла подаренную ей пачку сигарет и начала искать свою зажигалку.

– Извини, я не курю. – Эдвард не курил из принципа. Таким образом, он пытался обособиться от «нехороших» людей.

– Ну, как хочешь. Вот тебе полотенце, иди мыться, не забудь положить денежку на табуретку, – «фея» протянула главному герою полотенце. – Кстати, как там твоя Даша? – Маша закурила сигарету.

– Я ее по-прежнему люблю и ничего не могу с собой сделать. Настанет время, и я буду заниматься сексом только с ней,– с досадой произнес Эдвард и положил деньги на табуретку.

– Эх, опять ты за свое. Если ты любишь человека, то тебе в голову не придет трахаться с кем-то еще, а даже если и придет (все мы не без греха!), то сразу же уйдет, – с нескрываемым раздражением сказала Маша. – И еще. Не оставляй на мне никаких следов, а то меня парень убьет.

– Парень? – удивился Эдвард. Ему был непонятен выбор ее молодого человека. – Он в курсе, чем ты занимаешься?

– Да не. Я ему сказала, что маникюром занимаюсь. Смотри, как я себе все красиво накрасила. – Маша и правда хорошо следила за своими ногтями. – Даже если он и узнает, то что? Это моя работа. И я не собираюсь ее менять. Мне все нравится. Если ему что-то не понравится, то я его нахер пошлю. Не надо с мужиками церемониться. – Молдаванка понимала, что если не один, то другой. Возможно, такой подход к отношениям – это профдеформация, а возможно – просто такой характер.

– Правильный у тебя настрой. Мне бы такой. – Эдварду нравилось простое и легкое отношение к жизни у людей. Ему хотелось подражать им. Но у него не получалось.

– Вот и я тебе об этом. Не дала Даша – даст Саша. Не дала Саша – всегда можно прийти в госте к Маше на Ферганскую. – «Фея» умела ободрить. Это было частью ее сложной работы. – Давай, иди, мойся уже, герой-любовник.

Эдварду сильно запали слова Маши. Для многих людей эти прописные истины, наверное, очевидны. Для Эдварда это тоже не было открытием Америки. Скорее всего, дело в том, что рассуждать о жизни со стороны очень легко, а за своей собственной судьбой следить гораздо труднее.

– Белый, глупый кот, опять ты кровать обоссал. – Далее пошла какая-то непонятная ругань на молдавском. – Алик, иди в душ, а я пока постельное белье поменяю.

Белым звали черного кота, который жил вместе с девушкой. Он был обделен заботой и вниманием. Поначалу Эдварду было безумно жалко Машу из-за того, что в родной Молдавии она развелась с мужем и сделала аборт, но потом, увидев, как она обращается со своим питомцем, он понял, что этому ребенку повезло, что он не родился. С такой мамой хорошей жизни не было бы.

Я не буду писать о том, что было дальше. Скорее всего, мой рассказ читают зрелые люди, которые понимают, чем заканчиваются те или иные ситуации. От себя добавлю только одно: секс с проституткой – это не секс. Это пародия на секс. И чтобы получить от такого соития хоть грамм удовольствия, нужно быть либо абсолютно пришибленным на всю голову, либо просто не знать, что такое занятие любовью с любимым человеком. Эдвард не относился ни к первой категории людей, ни ко второй.

– Капец, ты долгий, это невозможно. Когда первый клиент долгий, то потом весь день работать тяжело. Ты мне мою дырочку натираешь! – отметила Маша после чересчур длительного соития. И да, Эдварду было важно быть у «феи» первым за день. Он всегда посещал девушек утром. – В следующий раз приходи под вечер. Раньше я тебя принимать не буду.

– Я подумаю. – Каждый новый поход вызывал у главного героя все больше и больше отвращения. – Дай мне, пожалуйста, полотенце. Я хочу помыться. – После того, что было, Эдвард чувствовал себя грязным во всех смыслах этого слова.

– Вот, держи. – Молдаванка протянула полотенце. – Только ты быстрее мойся. Ко мне уже следующий скоро приедет.

Помывшись и одевшись, главный герой направился к выходу.