Девочка задумалась. Кроме того, самого первого случая, она свободно ходила туда-сюда, даже когда без спроса влезла в чужую квартиру. Выходит, дед на нее не сердился? Объектом его ненависти всегда был только Лешка. Но тогда чем ему помешала бабуля?

Галка сжевала еще подушечек и снова вздохнула. Будь призраком она, то поступила бы наоборот: не пускала нелюбимого внука в квартиру, а не запирала в ней.

Взяв со стола солонку, она покатала ее в руках.

Интересно, если соль просто рассыпать, а призрак в нее наступит, что будет? И можно ли солить самого призрака? Он же, типа, бестелесный, соль же вся мимо пролетит. Хотя дед был самый что ни на есть телесный. А если под дверь насыпать, дед окажется заперт в квартире? О! А это идея! Пусть там и сидит, пока мама с папой не вернутся. И границу надо будет тоже посыпать.

Девочка прислушалась к звукам, доносящимся из гостиной. Там под Лешкиными шагами поскрипывали половицы, слышался стук стекла, когда он переставлял фигурки, да противно тикали мерзкие часы.

Галка взяла из шкафа полную пачку соли, чтобы наверняка хватило, прокралась в коридор, со всей осторожностью приоткрыла дверь и выглянула на лестничную площадку. Там было пусто и тихо.

Галка удовлетворенно кивнула сама себе, подперла дверь сумкой, чтобы не захлопнулась и чтобы был быстрый путь отступления, и на цыпочках проскользила к соседней двери.

Присев на корточки, она осторожно наклонила пачку и принялась аккуратно вести белую линию вдоль дверного косяка.

Дверь распахнулась, стирая недорисованную линию. Галку сгребли за шиворот и потащили в глубь квартиры. Соль отлетела в сторону, и дверь захлопнулась.

Кричать. Надо закричать!

Но от испуга девочка не могла даже вдохнуть, тело не слушалось, грудь разрывало от нехватки воздуха.

Страшный огромный старик тащил ее, почти не напрягаясь.

Галка попробовала цепляться за мебель и стены, но дед резко отрывал ее и тащил дальше, в гостиную. Стоял жуткий холод, как в погребе, от Галкиных хриплых всхлипов изо рта вырывались маленькие облачка пара.

Притащив ее в гостиную, дед швырнул девочку на пол, вышибив из легких последний воздух. Галка попробовала повернуться, но дед страшно захрипел и ткнул ее лицом в пол. Тогда она попробовала ползти, но старик заревел, схватил ее за плечи и ударил головой об диван.

Девочка замерла и свернулась в клубочек, закрыв глаза, как в детстве, когда монстры, рожденные темнотой, преследовали ее от туалета до кровати, и каждый знал закон – пока ты под одеялом, тебя не тронут.

Но монстр рядом с ней был гораздо страшнее и материальнее.

Сипя и брызгая слюной, он принялся раздирать Галке глаза страшными ледяными пальцами. Наконец-то включился инстинкт самосохранения, девочка принялась отбиваться. Дед отпихивал руки и тыкал желтыми неровными когтями ей в лицо, и вдруг Галка увидела, что в руке у него какая-то бумажка. Он не хотел ее убить. Он пытался что-то ей сказать!

Дед снова замычал, рывком поднял ее на ноги, впихнул в руки бумажку и схватился за горло. Всю сморщенную шею опоясывал широченный чернющий рубец. Старик открыл рот, и оттуда вывалился язык, огромный и распухший, неестественно багровый. А потом он принялся трястись и расцарапывать себе шею, словно пытаясь избавиться от чего-то, что мешало внутри.

Галка попятилась к стене. Старик, всхлипывая, булькая и дергаясь, словно паралитик, продолжал давиться языком и терзать горло. На нее он больше не смотрел. Все так же медленно девочка вышла в коридор. Дед скрылся за поворотом, но она продолжала его слышать.

Под ногой скрипнула половица, и Галка, не выдержав, ломанулась к выходу. Дверь за ней захлопнулась с грохотом, и девочка, не разбирая дороги, бросилась к лестнице, прочь из этого дома, пусть опека, пусть полиция, пусть ночевать на улице до приезда мамы с папой, что угодно, но сюда больше ни ногой!

Мстительный призрак решил иначе. Воздух знакомо сгустился, не калеча, но и не пуская дальше, и Галка забарахталась в липком киселе.

– Галя! – На площадку выглянул обеспокоенный Лешка. – Ты куда это?

– К черту отсюда! – всхлипывая, бессвязно заорала Галка. – Не могу больше! Я не могу! Хватит! Я не могу!

– Тише, ты что! – испугался друг, подбегая к ней. – Услышат!

– Мне все равно! А-а-а-а! Помогите! Помогите!

– Галя! – На лестнице послышались торопливые шаги, и от удивления Галка заткнулась. – Что случилось? Ты чего кричишь?

– Валера! – Обессиленная девочка повалилась на пол. Кисельная преграда тут же пропала.

– Все в порядке?

– Нет! – Галка вцепилась в его ногу и дико заозиралась по сторонам. – Помогите нам! Он нас держит и не отпускает! Позвоните папе!

– Кто он? Кого не отпускает?

– Нас с Лешкой! Его дед! Он в той квартире живет!

– С каким Лешкой? Это твой брат? Мне позвонить в полицию?

– Это мой сосед! – Галка мотнула головой на Лешку и осеклась. Потому что никакого Лешки рядом не было.

– Какой сосед? – растерянно повторил Валера, глядя на дверь. – Нет у вас никаких соседей, тут давно уже никто не живет.

– Живет! – упрямо повторила Галка и побежала к своей двери. – Пойдемте, покажу.

Сзади раздался тихий удивленный вздох.

Еще не обернувшись, Галка уже знала, что увидит.

Валера стоял на самом краю ступеньки, неестественно вытянувшись и запрокинув голову, в глазах застыла боль. Он будто завис в воздухе, словно злая мерзкая сущность, распустившая свои щупальца, раздумывала, швырнуть его об стену или сломать ему спину об ступеньки.

– Не надо, – прошептала девочка. – Я иду. Я возвращаюсь.

Отвернуться от Валеры не было сил, и Галка, нащупывая ногой ступеньки, медленно пошла наверх, перебирая руками перила. В руке что-то мешалось, и она бросила почти безучастный взгляд на фотографию. Потому что на самом деле уже знала, что на ней увидит. Вернее, кого. Она разглядела ее еще тогда, в первый раз, но схватка с монстром перечеркнула все остальное. А потом думать об этом было слишком страшно, и милосердная память почти убедила ее, что просто показалось.

Девочка разжала пальцы, и бумажка полетела вниз. Это было не важно. Уже ничего не было важно.

Лешка ждал ее в коридоре. Стоило Галке перешагнуть порог, он схватил подругу за руку и быстро захлопнул дверь.

– Ты что наделала?!

У девочки запрыгали губы.

– С ним все будет нормально? – жалко спросила она.

– Ты больше о себе подумай, – сердито ответил сосед.

Галка вырвала руку и прошла в комнату. Там она легла на диван и повернулась лицом к мягкой пыльной спинке. Лешка, обескураженный переменой ее настроения, нерешительно подошел и топтался рядом.

– Что ты хочешь со мной сделать? – глухо спросила девочка, кутаясь в плед от нестерпимого холода.

Тиканье часов стало невыносимо громким.

Не выдержав, Галка откинула плед и рывком села на диване. Лешка смотрел на нее в упор, не мигая. Он как будто сразу стал выше. И бледнее. И одежда, вовсе не старая и потрепанная… просто из другого времени. Теперь Галка очень хорошо это видела.

– Что замолчал, Мцыри? – злобно поинтересовалась она. – Дедом меня пугал. Не того бояться надо было.

– Мцыри, – медленно повторил сосед. – На самом деле он не смог вернуться не потому, что стал рабом. Он не видел смысла больше бороться, потому что ему некуда было возвращаться. Жизнь – она так быстро утекает, когда смотришь на нее со стороны. Мы с тобой так похожи, но я уже с таким трудом тебя понимаю. Что будет, когда следом за тобой придут другие? А потом еще и еще? Кем я буду для них?

– Ты можешь пойти дальше. – Галка сглотнула и подняла глаза к потолку. – Наверх.

Лешка устало посмотрел на нее, не желая в очередной раз доказывать недоказуемое.

– Это мой дом, – отрезал он. – И я никуда отсюда не уйду. Мне некуда идти, ты понимаешь? Либо так, либо никак. И я не хочу быть никак!

– А если… – начала девочка и осеклась.