И глядя на статую напрашивался третий вариант. Возможно, мне удалось не попасть под божественное Проклятье! Мерзкое лицо нашего повелителя надменно возвышалось над поселением, и будто насмехалось над происходящем! Я глядел на него в упор, но не ощущал и частички того блаженства, что посещало меня раньше, и ничего кроме чувства отвращения я к нему не испытывал.

– Пошли…

Я услышал за спиной знакомый голос, Тетин голос. Она слегка пихнула меня в плечо по направлению к кормильне.

– Ты з… – уже собрался я заорать, как мне на голову нацепили мешок, в котором, судя по запаху, недавно хранили мясо.

– Молчи… – просипел уже кто-то другой.

Через пару минут я уже сидел на закрытой кухне и меня окружали четыре кухарки с Тетей во главе. Все молча на меня пялились, вцепившись руками в передники и… молчали. Я, согласно вбитому в голову воспитанию, счел излишним начинать. Коль меня сюда силой притащили и окружили, значит сами хотят что-то сказать.

Внезапно перед глазами уже знакомо моргнуло и в воздухе повисла белая пелена. От неожиданности я так дернулся на стуле, что чуть не рухнул.

– Вот дерьмо!! Я знала, слышишь, знала! – заверещала самая не седая из собравшихся.

Я вообще только сейчас понял, что не знаю ее… Тетю, Арго и Марту я помнил. Еще с мамой они осваивали кулинарное искусство.

– Молчи! – настойчиво цыкнула Тетя, приложив молодую подругу по голове.

– Почти десять лет прошло, мы были уверены, что он…

– Что ты видишь? – спокойно спросила тетя Арго, присев рядом со мной на корточки.

– Белый квадрат… – не скрывая ответил я.

– Просто белый квадрат? Надписи, изображения?

Но как бы я не пытался что-либо разглядеть в висящей перед носом простыне, кроме белого НИЧТО ничего не увидел.

– Женщинам запрещено колдовать…

Я озирался по сторонам. Кроме нас пятерых тут больше никого не было, но если жрец узнает, наказание будет болезненным и смертельным. Я не на шутку испугался, если этот светильник может вызывать Тетя, то я уже подготовил нравоучения на эту тему. Еще одной потери мне не надо.

– Это не колдовство, это проклятье!

Людри наклонилась ко мне и начала быстро шевелить губами, судя по всему она говорила, но я не слышал и слова. Плеск воды в бочках, сквозняк, я слышал дыхание кухарок, но ее голос как будто пропал. Я начал озираться на теток, но, похоже, все, кроме меня ее слышали.

– Ты ее не слышишь… – первой сообразила Тетя.

– А ты слышишь?

Вот теперь я по-настоящему испугался, женщины начали активно что-то обсуждать, но до меня долетали единичные звуки, ругательства и всевозможные охи отчаяния. Их взгляды частенько останавливались на мне с таким разочарованием, что мне невольно стало стыдно!

– Да что происходит? Что я сделал?

– Пока ничего, погоди… – отрезала Тетя.

Что значит пока?

Обсуждение чего-то, явно касающегося меня затянулось на долгие часы. Я уже пытался читать по губам, обходил каждую негодующую тетку по десятому кругу, в буквальном смысле навострив уши. Если они все колдуют, то рано или поздно об этом точно узнают, и тогда на черном частоколе появится четыре новых ушастых украшения. Достаточно древних украшения. Реликвии, я б даже сказал.

– Я ей говорила, ничем хорошим это не кончится… – сказала Тетя уже мне, потом пару предложений я «прослушал», – тебе надо уходить.

– К…куда?

– Ему не «надо» уходить, ему «можно» уйти, и то не факт. Че он делать то будет… – концовку я опять упустил, уже больше из-за того, что громом на нас обрушилась барабанная дробь.

Я остался неподвижно сидеть и даже ухом не повел. Больше меня эта дрянь не возбудит, и идиоту понятно, – бойня бесполезна. Раз уж я каким-то образом прозрел, нужно будет найти себе новое занятие. Даже плетение корзин принесет больше пользы.

С пол минуты все смотрели на меня, видимо, в ожидании боевой агонии, после чего поток ругательств в мою сторону удвоился.

– Иди! – скинула меня со стула Людри.

– Никуда я не пойду! Мне надоело уже… бесполезно махать бесполезной секирой.

– Ты слышишь?.. – с прищуром посмотрела на меня Арго.

– Барабаны? Так же отчетливо, как и всегда!

И тут впервые за последние сутки меня удостоили улыбки. Причем такой счастливой, что я чуть не собрался в бой как в старые добрые…вчерашние.

– Иди, нужно ходить, потом поговорим. Если спалишься, жрец сочтет тебя отреченцем!

– И моя голова вместе с вашими колдовскими отправится на черный частокол, да-да… – пытался я сделать умный вид и заиметь в свою пользу пару аргументов.

– Да не колдовство это! Иди!

– Сынок, ты должен всегда ходить на призыв, понял?

– И молитву, – добавила Арго.

– Да, и молитву, пока мы не поймем, что с тобой делать. А сейчас пошел! И как можно воодушевленнее!

Когда мать выдавливала улыбку я сразу подмечал, видимо, у женщин с возрастом уходит навык беззаботно улыбаться без повода и дается это с таким трудом, что волоски на бровях дыбом встают от натуга.

– Я вернусь, – на всякий случай уточнил я.

– Нет, сам не ходи, я зайду к тебе завтра вечером, – подтолкнула меня Тетя к двери.

Оставшись один у входа на кухню я решил все же послушать совета старших. Последнюю казнь я видел, как выяснилось, крайне давно, но открывать новый сезон не хотелось. Так что я пытался собраться. Бежать домой за секирой смысла не видел, и вообще… каким образом она постоянно оказывается дома?

Я ничего не понимал, и, кстати, это сработало мне на руку. Злость распирала только из-за того, что используя какие-то, явно запрещенные, приемчики тетки меня оглушили, ничего толком не сказали, наверняка ни раз оскорбили, еще и пристыдили не пойми за что! Ну завтра она от меня не уйдет, пока не объяснит, что происходит.

Ринулся я прямиком к центру. Сегодня бежать пришлось буквально минуту, и на завтра я решил прийти сюда пораньше, чтобы наконец-то узреть, как они ломают ворота! Да там колья с меня толщиной, никаких таранных приспособлений я ни разу не видел. У нас в оружейном пылились пару образцов, мы в детстве даже хотели стащить, проверить в действии, но, конечно, даже сдвинуть с места не смогли. А после вручения личной секиры в двадцать лет я и вовсе ни разу там не бывал…

Довольная улыбка человека, только что превратившая череп моего соседа в кашу пополнила чашу разочарования, и я решил попробовать получить от этой бойни похожее удовольствие…

– Вот он!

– Стой, не подходи!.. – донеслось до меня через вездесущий дребезг.

В следующую секунду я уже стоял за воротами, по пояс в траве и лицезрел двух человек, удобно расположившихся на холме чуть поодаль. Одного я уже запомнил, парень с вышивкой. Но сейчас мое внимание напрочь приковал второй. Он был чем-то похож на Ыркана, только глаза шире, и, видимо, золотые доспехи не совсем сказка…

Я не скрывая восхищения пылился на драгоценное обмундирование, которое подобно тлеющему угольку играло на фоне ночного неба. Да это ж сколько корзин надо сплести, чтоб такое купить?! Или сколько деревень подобных нашей ограбить? Самым большим числом что я знал, был миллион, но что-то мне подсказывало этого не хватит…

– Здравствуйте, любезнейший! – заговорил воин, которому я едва не преклонил колено в ответ.

«Я понял, как с тобой нужно разговаривать», тут же вспомнил я слова парня, который сейчас скромно улыбался. Он что, так сильно хотел поговорить, но боялся, что я его загрызу, что друга на защиту привел?..

Я продолжал молчать.

Пока не пойму, что им от меня нужно это самая лучшая тактика. Просто поговорить, мы могли и внутри, пусть и не долго… Видимо поле боя на меня все же еще влияет, раз я не выдерживаю и срываюсь.

– Может быть вам помощь какая нужна? М? – услышал я аккурат над своим ухом.

Он только что был в шагах двадцати от меня! Как он…оказался у меня за спиной?! Резко я почувствовал такое сильное давление, что колени невольно начали подкашиваться. На меня будто взвалили пять мешков еще активных червей…