– С чего начнём?

– А что вы предпочитаете?

– Не знаю, но смотреть на картины и скульптуры не очень хочется, как и на чучела животных.

– Тогда начнём с императорского аптекарского огорода. С ботанического сада университета, короче. Согласны?

– Угу, только давай на «ты»?

Никита оказался замечательным рассказчиком, ходячей энциклопедией со своеобразным чувством юмора. Он рассказывал о травах, перемежая повествование шутками и историческими фактами. Очень много, даже слишком, знал об ядовитых растениях. На удивлённый взгляд Йоле после повествования о растительных составляющих загадочного зелья из арсенала южноамериканских индейцев, лишающего человека аппетита, сна, положительных эмоций, способности концентрировать мысли и внимание, и в итоге медленно убивающего жертву, весело рассмеялся и немного пояснил свой интерес к этой теме. Он учится на фармацевта и мечтает попасть на работу в корпорацию барона фон Вельден – не в качестве мастера ядов, конечно. Просто любое лекарство – это яд в правильных дозах. Чтобы работать с веществами, спасающими жизни и здоровье, нужно знать о них всё, в том числе и как нейтрализовать их действие, как приготовить противоядие. Йоле же не стала афишировать своё близкое знакомство с владельцем оной корпорации. Сказала лишь, что работает хирургом в одной из городских больниц. Никита восторженно расписывал ей, насколько престижно и здорово работать у её мужа, и что бы он отдал за такую возможность. Ленка слушала и помалкивала, украдкой сняв в кармане обручальное кольцо, не отдавая себе отчёта, зачем это сделала. Потом перевела разговор на оставшиеся пока безо внимания растения в оранжерее. Никита быстро переключился и с каким-то юношеским восторгом поведал о свойствах кустика с мелкими цветочками, оказавшимся наперстянкой. Он водил её по галереям, указывая на роскошные лианы с бордовыми гигантскими цветами в виде раскрытой сумки, на цветки банана, на странного вида плод монстеры. Через час экскурсии у Йоле кружилась голова от запахов и подкашивались ноги. Что-то слишком уж она ослабела. Надо подумать об этом на досуге. Не замечала раньше такого за собой, даже при длительных пеших переходах в горах или джунглях с рюкзаком за плечами.

Попутчик наконец-то заметил это и, предложив для опоры свою руку, пригласил пойти выпить кофе с кусочком настоящего шоколадного торта «Захер» в кафе «Централь». Пояснил, что только там готовят этот торт по классическому рецепту и из швейцарского шоколада, а не из кондитерских плиток. Вернее, там и в ресторане «Захер», но в нём заоблачные цены и в джинсах туда не пустят. Йоле сказала, что оплатит перекус за такую замечательную экскурсию, умолчав, что уже побывала в ресторане с Эриком. Парень возмутился и категорически отказался, заявив, что он хоть и русский студент, но всё-таки мужчина.

До кафе дошли пешком, успев постоять возле «Высокого моста», хранилища статуй св. Йоханнеса Непомука, хоть он был и не по дороге. Но мост стоило посетить. Он известен с одна тысяча двести девяносто пятого года – потрясающая древность! По нему столько прошло рыцарей, торговцев, вельмож, простолюдинов. Почему-то воображение нарисовало образы Эрика, Кирилла и Валеры в рыцарских доспехах и верхом на могучих жеребцах. Картина получилась впечатляющая и даже слишком реалистичная в опускающихся сумерках. Ленка так замечталась, что вздрогнула от оклика и прикосновения руки попутчика.

Вообще Вена Йоле очень понравилась. Бесподобно красивый и чистый город, родина и пристанище стольких выдающихся личностей. Даже воздух наполнен музыкой! У Ленки всегда захватывало дух от соприкосновения с историей, славной историей. Единственное, что не понравилось, так толпы туристов и пасмурное небо. Влажно и холодно, но температура воздуха плюсовая и снега нет, а ведь Рождество через три недели. Поймала себя на том, что мысли стали какими-то непоследовательными, обрывчатыми. Не давала покоя и мысль о том, зачем вообще Никита завёл разговор о ядах. Интересно и то, что все симптомы отравления индейским зельем у неё налицо. А может, просто совпадение? Нужно и об этом поразмыслить, но потом, в тишине чердака замка.

Кафе тоже могло похвастаться своей историей и именитыми завсегдатаями, портреты которых украшали стены вестибюля. Это было одно из любимых заведений и Зигмунда Фрейда, в котором он исподтишка наблюдал за молодым неизвестным художником Адольфом Гитлером, ставшим впоследствии немецким политиком и оратором, основоположником и центральной фигурой национал-социализма, основателем тоталитарной диктатуры Третьего рейха, главой Национал-социалистической немецкой рабочей партии, рейхсканцлером и фюрером Германии, верховным главнокомандующим вооружёнными силами Германии во Второй мировой войне, и монстром, которого проклинала большая часть населения планеты по сей момент. Однако он часть истории, его портрет – часть экспозиции, как и портрет психиатра, основоположника психоанализа Зигмунда Фрейда.

Интерьер кафе середины девятнадцатого века не произвёл особого впечатления на Йоле, но потрясающе вкусные торт и ароматный бархатный кофе с едва уловимой ноткой гвоздики вызвали чувство, близкое к восторгу. Нужно спросить официанта о рецепте кофе, если только это не коммерческая тайна. Последнее время все напитки имели привкус гвоздики. Странно.

Никита болтал практически без умолку, не забывая выспрашивать о событиях в России. Тут Йоле немного спасовала, так как уже год не была на родине, но выкрутилась. Ничего экстраординарного, типа революции или снижения цен на продукты и бензин, или значительного роста благосостояния населения за это время не произошло.

За второй чашкой кофе она случайно оглянулась, поправляя волосы и замерла, открыв рот. За столиком у окна расположился её муж с Агнессой Миттенбах! С ними сидели ещё двое незнакомых мужчин Эрикова возраста и смутно знакомая девушка. Они дружески беседовали, весело смеялись. Йоле открыла прейскурант и спрятавшись за ним продолжила наблюдать. Охренеть! И это называется «важное совещание с экономистами»?! Врать-то зачем было?

Агнесса тем временем передвинула стул ближе к Эрику и что-то показала в телефоне. Вельден обняв её за плечи, тоже склонился над столом. У Йоле сразу пропало всякое желание находиться в кафе под одной крышей с этой компанией.

– Никита, я тебе очень благодарна, но уже поздно и мне пора.

– Давай я тебя провожу?

– Только до такси.

Йоле глянула на мужа, он был слишком занят, чтобы заметить её. Можно пройти рядом, всё равно не увидит. Никита проследил за её взглядом и чуть со стула не свалился:

– Ты знаешь, кто сидит за тем столиком?

– Нет, просто показалось, что знакомую увидела. Ошиблась. – Йоле отвернулась и занялась осмотром недр сумки, чтобы не смотреть в ту сторону.

– Ты могла её видеть в журналах. Это же сама Агнесса Миттенбах! С ума сойти! В жизни она ещё красивее. Стоп! Так рядом с ней сам барон фон Вельден! Помнишь, я рассказывал о его корпорации? Один из пятёрки богатейших людей мира! Это он, собственной персоной! Поверить не могу! Вот бы познакомиться!

– А остальных ты знаешь?

– Не уверен. По-моему, девушка – это Алисия де Пуатье, наследница графского титула, француженка из очень богатой и влиятельной семьи. Вон тот светловолосый мужчина – банкир, его отец владеет половиной банков Австрии. Другого мужчину я не знаю. Блин, я бы полжизни отдал за личное знакомство с бароном и Агнессой!

– А я нет, гроша ломаного бы не дала. Известные и богатые – это ещё не значит, что они хорошие и порядочные люди.

– Да брось! Причём тут хорошие или плохие? Они очень влиятельные, они хозяева мира! Один факт личного знакомства с ними открывает столько дверей!

– Глупости. Для меня важнее человеческие качества, чем вес в обществе и размер кошелька. И в некоторые двери лучше не соваться, слишком высокая цена бывает. Я ухожу, можешь оставаться и созерцать сильных мира сего с присущим благоговением! – Она встала и быстро вышла.

На улице уже стемнело. Ленка достала телефон, вызовов от «занятого» мужа не было. Хотелось вернуться и размазать ему чудный тортик по физиономии, полив вином из его же бокала, но зачем? Тортик-то не виноват!