– Подойди сюда, Ангелина! – сказал человечек.

Я встала с постели и, словно под гипнозом, подошла к нему.

Девчонки в комнате мирно спали, не догадываясь, что сейчас за мной прилетит тарелка, и они меня больше никогда не увидят. Человечек, легким взмахом головы отодвинул тюль с окна и посмотрел куда-то вдаль, за школьный стадион: там была расположена улица, а за ней котлован, который все называли озером.

– Я живу за озером, – промолвил он.

– Разве Вы не…

– Конечно, инопланетян! На Земле я временно, –  перебил он меня. За озером у меня есть маленький дом. Я на лодке переплываю озеро, привязываю лодку за колышек, а потом иду пешком. Иногда не беру лодку, а сразу иду пешком.

– По воде? Как же Вы привязываете лодку?.. – я чуть не сказала «без рук».

– Силой мысли, Ангелина! А по воде лучше идти, когда большая луна. Дополнительно срабатывает закон лунного притяжения.

– Как сегодня? – спросила я.

Огромный шар луны висел на небе, освещая комнату не хуже лампы. За окном ничего похожего на летающую тарелку я не увидела.

– Как Вас зовут? – я почему-то совсем перестала его бояться.

– Соно! – ответил инопланетянин, ловко запрыгнув на подоконник.

Когда он силой мысли открывал окно, на его круглой голове в районе затылка что-то блеснуло. Приглядевшись, я поняла, что это был дополнительный, третий, глаз, и этот глаз смотрел прямо на меня!

Чудеса на этом не кончились! Соно начал спускаться вниз по стене!

– Уже уходите?! – я перегнулась через подоконник. Мне почему-то совсем не хотелось с ним расставаться.

– Я приду завтра, –  обернулся Соно.  Если можно. Я привык сюда приходить: на твоем месте раньше жила другая девочка…

– Спала! – поправила я человечка.

В ответ он посмотрел на меня лемуровыми глазами, и на его личике появилась грустная улыбка.

– Да, конечно, Ангелина! Даша тут спала.

– Ее перевели в другую школу!

– Я знаю. Теперь ты спишь на ее месте. Закроешь за мной окно?

Он шел по стене, как циркуль, который учительница по математике Аэлита Константиновна почему-то называла «козьей ножкой». Шел абсолютно спокойно по отвесной стене, рисуя задними ногами полукруги!

Я еще какое-то время постояла у окна, глядя, как Соно пересекает школьный стадион. Потом, почувствовав, что засыпаю стоя, закрыла окно.

Когда я рассказала о пришельце Батяне и Тубе, они решили, что все это мне приснилось. Мне очень хотелось, чтобы они увидели Соно и убедились в его существовании.

Когда в следующий раз я попросила его об этом, он ответил, что всему свое время.

Вернувшись в изолятор, я получила взбучку от медсестры. Во-первых, за то, что ушла без спросу из палаты. Во-вторых, за то, что обед, который она мне принесла, совсем остыл.

Я опустила глаза, мне было неловко.

Фик-Фас с сочувствием посмотрел на меня:

– Тайте ей, пошалуйста, фитаминку!

– Вот съест обед, тогда дам! – каменная баба не боялась спорить с Фик-Фасом.

Я ела холодный суп, потом гречневую кашу с котлетой и поглядывала на Таю. Она лежала, натянув одело до самого носа, и думала о чем-то.

Что же с ней произошло? Жестами я показала ей, что спустилась в подвал, открыла дверь. Потом показала десять пальцев и еще два отдельно, потом еще один. Это означало число 13 – двенадцать охранников, плюс одна Зеленая Палочка.

Как смогла, изобразила Зеленую Палочку с указкой в руках.

Это был этюд на беспредметное действие – мы часто получали такие задания от Шекспира. На все мои жесты Тая утвердительно кивала головой. Значит, она тоже все это видела!

Что делать дальше? Спускаться в подвал опасно. От Таи ничего добиться не удается. Приходилось ждать.

После полдника я услышала шум и вышла из палаты. Шум подняла Батяня, потому что медсестра не пускала их с Тубой ко мне.

– Мы хотим навестить подругу! Почему «не положено»? – возмущалась Батяня. Ее рыжие хвостики возмущенно вздрагивали.

– Потому что это – изолятор! – густым басом отвечала медсестра, выпихивая Батяню и Тубу своим мощным телом. Здесь могут быть опасные микробы!

Фик-Фас все так же сидел за столом, не отрывая головы от карточек.

– У меня вывих! И нет никаких микробов! – я попыталась объяснить медсестре то, что она сама прекрасно знала.

Вслед за мной на шум из палаты выглянула Тая Молоко в голубом халате. Я подумала: а вдруг у Таи обнаружили этих самых микробов? Я читала, что марсиане вымерли из-за простого гриппа.

– У тебя, может, и нет, а вот у твоей подруги очень даже могут быть! – сказала медсестра, махнув рукой в сторону Таи. Туба и Батяня тоже увидели Таю Молоко и сделали огромные глаза. Особенно Туба – ее глаза стали, как два голубые блюдца.

– Идите в палату! – скомандовала нам с Таей медсестра, окончательно выдавив из медицинского кабинета незваных гостей.

– А витаминки? – спросила я, пытаясь сгладить ситуацию.

Получив по два желтых кислых шарика, мы с Таей пошли обратно в палату. Тая по-прежнему не произносила ни звука.

Ночью мне приснился странный сон.

Как будто из изолятора нас похитили инопланетяне. Они не были похожи на моего друга Соно. Это были самые что ни на есть зеленые человечки! Их лица, с вытаращенными глазами и длинным, растянутым до ушей ртом, напоминали лягушачьи. Пальцы рук имели перепонки. А голоса… Они не говорили, а квакали! Но почему-то я понимала их речь.

Внутри тарелки, куда попали мы с Таей и еще двумя мальчиками, все было устроено по типу операционной.

Инопланетяне прикрепили нас ремнями к кушеткам.

– Приготовить биоматериал! – раздалась команда, видимо, главной Жабы.

– Биоматериал готов! – ответил второй, одетый в серый комбинезон с пуговками по всей длине. В своих перепончатых пальцах второй держал хирургический инструмент, похожий на длинный острый нож. С кончика ножа, как кусочек мяса с шомпола, свисала серая масса величиной с яичный желток.

Неожиданно раздался аварийный сигнал.

– В чем дело? – проквакал главный, одетый в светло-розовый флюоресцирующий комбинезон.

– Обнаружены опасные микроорганизмы! – забеспокоился второй и отключил аварийку.

Рот главного недовольно скривился:

– Придется отложить коррекцию! Включите лампу амнезии!

«Хотят стереть нам память!» – подумала я. Тут же в салоне загорелся синий свет, похожий на лампу для кварцевания в школьном изоляторе.

В следующий момент тарелка содрогнулась от какого-то толчка, и корабль швырнуло в сторону. Затем толчок последовал с другой стороны, и корабль отбросило в противоположном направлении.

Я услышала сигнал «Скорой помощи», затем строгий голос, усиленный микрофоном:

– Космическая полиция! Вы нарушили межгалактическую Конвенцию по правам ребенка!

– Полиция! – проквакал главный. Принесло же их – как всегда, не вовремя! Приготовить боеприпасы объемного взрыва!

– Простите, сэр! – раздался голос второго – тихий, но в то же время умеющий убеждать. Стоит ли воевать с полицией? Ведь у нас все чисто!

На этих словах он ватным тампоном снял серое вещество с острия ножа и бросил тампон в емкость, похожую на корзину для мусора. В корзине что-то забурлило и зачавкало – она уничтожала собственное содержимое.

– В таком случае, выдайте им детей! – проквакал главный. Его лицо выражало недовольство.

– Хорошо, сэр! – услужливый инопланетянин отвязал нас от кушеток и нажал какую-то кнопку на пульте.

Лампа амнезии погасла. Дверной люк тарелки разъехался, как двери в купе поезда.

Мы один за другим посыпались из тарелки.