– Скоро узнаешь, девочка моя, – улыбнулся Генрих, закрыв дверь в кабинет, направившись в столовую.
Обед еще не успел остыть. Накрытый на две персоны, он состоял из салата из свежих овощей, тыквенного супа-пюре, мясного жаркого с картофелем. В семье Принарри было не принято обсуждать новости и сплетни, не касающиеся еды. Это было заведено еще отцом Генриха. Поэтому сегодня мужчина рассказывал дочери об интересных овощах, таких как баклажан и кабачок. Девочка внимательно слушала, не спеша прожевывая маленькие кусочки мяса, которые сама умудрилась нарезать с помощью ножа и вилки. Запив обед обычной водой, облизав губы, девочка, наконец, поинтересовалась у отца.
– А что будет на десерт? Снова пирог с рыбой?
Генрих покачал головой и проговорил, чуть улыбнувшись:
– Десерт тебя ожидает в кабинете. Поэтому мы сейчас встаем из-за стола и направляемся туда.
– Ах, вот что ты делал в кабинете! – догадалась девочка, – Прятал десерт! Но ты же сам говорил, что кушать следует в столовой, а не в кровати и не в кабинете!
Генрих лишь прищурил глаза и улыбнулся:
– Иногда бывают исключения. Если ты закончила, можешь встать из-за стола.
– Спасибо за вкусный обед! – сказала Миранда, обернувшись к Стилану, – Передай мои похвалы повару Хадору.
– Непременно, сударыня, – поклонился Стилан, появившийся как раз в тот момент, когда трапеза была окончена.
Почти вприпрыжку Миранда направилась вслед за отцом, удерживая его за руку. Она шла молча, предвкушая, какой десерт приготовил ей Генрих. Приблизившись к двери, она застыла в нерешительности. Подняв взгляд синих глаз на Генриха, девочка нахмурилась.
– Давно ты не устраивал таких сюрпризов для меня.
– Время пришло, – пространно ответил Генрих, открыв дверь в кабинет.
Генрих позволил девочке сесть за свой стол, сам сев напротив. Великовато для нее было кресло, но Генрих об этом не думал. Он наблюдал, как Миранда смотрела по сторонам с того ракурса, к которому Генрих давно привык. Миранде было всё ново и интересно.
– Так, где же десерт? – нетерпеливо спросила девочка, ударив ногой по ножке кресла.
– Ищи, – поднял бровь Генрих, – рассмотри рабочий стол, назови предметы, которые ты видишь, и предположи, где может находиться десерт.
– Хм, дай подумать, – приложила указательный палец к щеке она, закатив глаза, – наверно он лежит в столе.
Миранда открыла один из ящиков, но не обнаружила там ничего. Все бумаги документы Генрих давно спрятал в сейфы и тайники. Заметив, что ничего похожего на сладости нет, девочка немного расстроилась. Но азарт заставил ее не прекращать попытки.
– Что ты видишь перед собой? – направил мысли девочки в нужное русло отец. До сих пор он молчал, наблюдая за действиями. Теперь он облегчил задачу небольшими подсказками.
– Сукно, на котором находится бумага, статуэтка и перья, и чернила. Статуэтка держит бумагу, а в ящиках, под бумагой, лежат запасные острия для перьев.
– Продолжай, – кивнул Генрих, глядя на перья для письма.
– Статуэтка рыцаря. В руках у него меч, на голове шлем. Хм… – продолжила девочка и протянула руку к шлему рыцаря.
Она долго ощупывала шлем рыцаря, пыталась даже снять его, но попытки успехом не увенчались.
– Но почему? – просила она Генриха, посмотрев на него. Она начинала сердиться.
– Не ищи ответы на свои вопросы на поверхности, возможно, они глубже, – ответил Генрих, сложив пальцы домиком.
– В ногах, что ли? – спросила девочка, начав прощупывать ноги рыцаря. Тщетны были ее усилия.
– Двое на одну! Так не честно! – возмутилась Миранда, со злостью нажав на руку рыцаря, держащую меч в руках. Механизм сработал, меч повернулся.
– Ой, пап! Смотри! Ящик открылся! Ура!! – повысила от радости голос девочка, заметив, как металлический ящик открылся на несколько миллиметров.
– Но ведь… разве там не перья? – спросила Миранда, открыв ящик. Она извлекла ключ, и крепко сжала его в ладошке. Генрих молчал, пытаясь не выдавать свои эмоции. Он лишь улыбнулся одними губами, рассматривая дочь.
– Ключ нашелся. А где же замок? – спросила девочка, поглаживая сукно столешницы.
Генрих молчал, наблюдая за происходящим дальше. А Миранда тем временем пыталась открыть все ящики в столе. Она даже открыла заветный ящик, с тайником, но тут же его закрыла, он был не интересен.
– Ну, где этот замок!? – повысила голос девочка, переведя взгляд на отца, – Подскажи, папочка!
– Ищи внимательно, – ответил Генрих, прищурив глаза.
– Так, я вижу в ящике пуговицы, перья, листы бумаги, промокашку. В другом ящике я вижу … пап, а для чего тебе мои рисунки?
Девочка из нужного ящика вытащила рисунок и рассмотрела его.
– Я здесь красивая, правда? – уточнила девочка у Генриха.
– Не отвлекайся, – сказал Генрих сурово.
Девочки – маленькие женщины, порой отвлекаются от важных вещей, чтобы уточнить, так же хороши ли они, красивы, милы, как несколько минут назад. Глубоко вздохнув, Миранда снова посмотрела на рисунок и отложила его в сторону, на сукно.
– Я всё обыскала, – сказала девочка, глядя на отца так, словно потерпела фиаско и теперь признает это, сдаваясь на милость судьбе.
– Не всё, – произнес Генрих, постукивая кончиками пальцев по подбородку.
– Ну… ладно, – ответила девочка, – поищу еще.
Она начала снова открывать ящики сверху, закрывая их, злясь, пыхтя, щупая дно каждого из ящиков. Наконец, Миранда нашла заветный ящик, медленно ощупывая потайную замочную скважину. Она уже догадалась, что надо приложить небольшое усилие, чтобы добраться до заветной цели. Наконец, примерившись ключом к замочной скважине, девочка сделала усилие и открыла потайной ящик.
– Неужели? – спросил Генрих, следя за тем, как девочка победоносно достает из ящика небольшую розетку, в которой лежал мёд. Поставив перед собой, девочка подняла взгляд на отца, затаив дыхание.
– Десерт, – протянула Миранда, – я его нашла!!
– Молодец, а теперь кушай, – улыбнулся Генрих, протягивая приготовленную ложку дочери. Он внимательно следил за тем, как девочка ела мёд, растягивая удовольствие. Причмокивая от наслаждения, Миранда упивалась своей маленькой победой. Как только с мёдом было покончено, Миранда глубоко вздохнула. Заметив, как помрачнел Генрих, она молча слезла с кресла и подошла к отцу. Обняв Генриха за шею, она прижалась к нему:
– Спасибо за мёд, папочка, он очень вкусный. Почему ты грустишь? Ты мной недоволен?
Генрих приблизил лицо девочки к себе и проговорил тихо, но достаточно членораздельно, чтобы Миранда поняла:
– Сегодня бы разгадала очень простую загадку. Но получила за свои усилия награду. В тайниках, вне моего кабинета, иногда встречаются и драгоценности, и письма, и яды. Они важны для кого-то, необходимы для многих, желанны для всех. Ты обретаешь счастье, вкуса меда, наслаждаешься им, как самым желанным подарком, бережешь его, как самое ценное. Находя тайники, ты побеждаешь. Победа эта – торжество твоего ума над тем, кто загадку создал. Он спрятал клад в тайник и не желает, чтобы клад нашли. Помни, что даже самые трудные задачи создаются таким же человеком, как ты, как я, как мама, синьора Идис. Просто они чуть больше знают, чем ты.
– А я могу создать тайник? – перебила девочка Генриха, освободившись от его рук.
– Конечно, но твой клад надо так хорошо спрятать, чтобы никто-никто не догадался, где он и что внутри его, – ответил Генрих, выпустив девочку из объятий.
– Хм, тогда пойду и спрячу куклу-пастушку. Может, кто-нибудь и найдет, через много лет, – подумав, ответила девочка.
– Хорошо, прячь. А мне позволь немного поработать, – согласился мужчина.
– Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти, – подняв подбородок повыше, произнесла Миранда. Она вышла из кабинета, закрыв плотнее дверь.
Но надолго оставаться в одиночестве Генриху не удалось. Как только он привел в порядок тайник, разложил разбросанные листы пергамента, спрятал обратно в стол пузырек с ядом, в дверь снова постучали. На пороге стоял Стилан с маленьким подносом в руках. На черном подносе лежало письмо. Почему-то появление письма не вызвало удивления у герцога Принарри, даже наоборот. Он с каким-то обреченным спокойствием вскрыл его и начал читать. Написанное красивым аккуратным почерком, возможно женским, синими чернилами, письмо заставило Генриха побледнеть. Он начал шевелить губами, вчитываясь в каждое слово, перечитывая несколько раз. После первого прочтения пальцы рук герцога Принарри начали дрожать. Все это время он стоял близ стола, не отпуская Стилана, в связи с этим верный слуга так же находился рядом, не смея произнести ни слова.
