Человек в серой толстовке – имени своего он тогда в клубе не назвал – знал, что шантажисты плохо кончают. Но никогда не думал, что шантажировать будут его. Начиналось всё вполне безобидно, даже буднично: однажды на улице к нему подошёл нищий и попросил сто рублей. Уточнил, что они виделись в клубе неделю назад. Поначалу даже не верилось, что это шантаж: помог джентльмен джентльмену. Но нищий встретился через неделю, и ещё через неделю… Однажды он вспылил и ударил нищего. Тот попросил сто рублей и пообещал больше не приходить. Обещание своё сдержал: через месяц этого нищего нашли повешенным. Но недавно ему позвонили и сказали, что тот продавал наркотики. Не стоит бояться, говорили ему, только напиши одно письмо…

Человек по имени Иван Иванович Иванов, недавно разменявший четвёртый десяток, готовился к этому дню уже давно. Он понимал, что информация, собранная им за несколько лет, тянет на плохую теорию заговора. Но в то же время все разрозненные документы и видеозаписи, бывшие в открытом доступе, все архивные записи об удалении сайтов, которые пропадали в те моменты, когда становились действительно интересными, – всё это могло свидетельствовать о том, что кто-то скрывает большую часть информации о крупных игроках военной промышленности, таких как «КибОрг», «ХимОрг» и другие. Могло, конечно, и не свидетельствовать. Но Иван Иванович имел свои слабости. Например, не любил по десять раз перепроверять информацию.

Иван не был психопатом. Во всяком случае, когда лет десять назад один из знакомых полушутя-полусерьёзно сказал, что пути только что официально вошедших в ВПК молодых компаний подозрительно схожи, он только посмеялся. Однако позже – из пустого любопытства – стал копать самостоятельно и тогда выяснил любопытные вещи: например, что данные по владельцам этих компаний волшебным образом исчезают раз в полгода, причём их не остаётся и в архивах интернета; что в архивах не сохраняется даже прежних адресов их сайтов. Спустя пару лет Иван Иванович – тогда он ещё носил другое имя – пошёл к психиатру, сказав тому, что подозревает у себя не то паранойю, не то шизофрению. Тот надел ему на голову какую-то проволочную сетку, заставил пройти десяток тестов и через пару недель сказал, что технически Иван здоров. Вернее, что лечение, если оно ему необходимо, может лежать в области психологии, а не психиатрии.

Примерно тогда Иван Иванович и начал действовать. Если бы он прислушался к словам про психологию, то, возможно, этот день сложился бы иначе. Но Иван привык действовать в одиночку.

Первым делом он потерял документы. За год сумел выйти на людей, сумевших относительно недорого удалить его лицо из федерального списка граждан. Конечно, людей, стремившихся скрыться от Большого Брата, хватало, и их быстро находили. Поэтому он сам пришёл к зданию Сыска и стоял там пять минут – столько понадобилось дежурному, чтобы обратить внимание на сигнал уведомления о неизвестном. Его вежливо, но твёрдо отвели, как он потом любил говорить, «в застенки», допросили, а спустя пару месяцев (денежная сумма, с которой ему пришлось при этом расстаться, осталась неизвестной) ему удалось получить документы и стать человеком без прошлого.

Вначале Иванов намеревался устроиться работать в «ХимОрг», где у него работал знакомый, и по мере сил саботировать производство. Но, устроившись на должность младшего техника, он быстро понял, что у случайного человека, не обладающего, объективно говоря, талантами в области новых и перспективных материалов, мало шансов попасть в отделы, имеющие дело с военными заказами. И, возможно, его запал угас бы, ничем не завершившись, если бы не громкое событие, молнией мелькнувшее в заголовках газет пару месяцев назад. Взрыв у «ХимОрга». По счастливой случайности в тот день у Иванова был незапланированный выходной, ведь взрыв прозвучал как раз в то время, когда работники обычно шли по площади на работу! Если бы Иванов больше интересовался жизнью коллег, он удивился бы, узнав, что в тот день в это время никто из них на площади не был; по слухам, погибло несколько случайных прохожих. Но Иванову было не до всего того, что не лежало, на первый взгляд, на пути к его цели. Зато взрыв подтолкнул его мысль в другом направлении: ему не хотелось прозябать на работе, душа требовала масштабных действий. И раз уж кто-то – человек или судьба – устроил диверсию, прямо навредившую «ХимОргу», то Иванов готов был взять на себя «КибОрг».

Подготовку он начал с изучения легальных противников корпорации. Такие фамилии, как Башлачёв или Барков, не были для него пустым звуком. Хотя эти двое противостояли друг другу на политической арене, оба они выступали с критикой «КибОрга» – правда, один из-за чрезмерной зависимости компании от государства, другой же – напротив, из-за нежелания допускать до армии частные фирмы. После исчезновения первого Иванов сосредоточился на втором. Барков представлялся ему энергичным человеком, который вполне поддержал бы террористические методы, будь они осуществлены частным лицом. Взамен Иванов мог бы рассчитывать на прикрытие со стороны генерала внешней армии. Почему он думал, что Баркова должно заинтересовать его предложение, Иванов объяснить не смог бы.

В очередной раз, когда «ХимОрг» отгружал заказ для «КибОрга», Иванов, будучи сопровождающим, придрался к документам, поднял небольшой скандал, задержал груз и, пока не подъехало начальство, тщательно изучил накладные, переписывая себе адреса складов получателя. Но одной из накладных он заметил рукописную пометку простым карандашом: «передать на адрес…», дальше шёл какой-то числовой код. В справочной он узнал адрес, к которому этот код относился, и в ближайшие выходные поехал по нему разведать обстановку. Там он увидел серебряное трёхсотметровое здание, на входе которого была табличка, не говорящая ничего определённого: «Принадлежит Правительству России», и чуть ниже: «Вход только для сотрудников!». Так Иванов узнал, что в этом здании, возможно, и сидит враг.

Возвращаясь в тот день домой, он обратил внимание на господина, сидящего в автобусе позади него: где-то он уже видел сегодня эти расклешённые голубые брюки в крупную красно-оранжевую клетку. Господин вышел на той же остановке, что и Иванов. Замешкавшись на пару секунд, чтобы тот подошёл поближе, Иванов внезапно развернулся и схватил незнакомца за горло:

– Следишь?!

Незнакомец от неожиданности чуть не упал и прохрипел:

– Отпустите… Я могу вам помочь.

Иванов слегка ослабил хватку, однако остался настороже. Тот продолжал:

– Вы меня не узнали? Я работаю тоже в «ХимОрге», только вы в поставке продукции, а я – в ОТК. Это правда, я следил, и я догадываюсь… Вот, держите.

Незнакомец медленно, чтобы не провоцировать Ивана, достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги.

– Это план здания, куда вы… Ну, в некотором смысле мы сегодня ездили. У них там секретный центр. Это «КибОрг», они захватят власть, и всем крышка. Я, знаете, этим тоже болел, но уже возраст не тот, а вы молоды. Попасть внутрь несложно, если точно знать, куда идти. Как меня зовут, вы не знаете, лучше, наверное, и не представляться.

На том они и распрощались. Полученный Ивановым лист бумаги содержал грубо нарисованные планы двух этажей. На одном из них красной точкой было отмечено помещение с подписью «серверная». Видимо, туда и должен был быть нанесён удар.

В течение нескольких недель он уточнял информацию. По общедоступным данным, попасть туда было невозможно; здание использовалось только для внутренних нужд гособеспечения и, как теперь узнал Иван, для нужд «КибОрга». Но спустя некоторое время тот же «коллега» дал ему телефон, по которому должен был ответить человек, всё же ведущий приём где-то на средних этажах. Для активной фазы, которая должна была наступить сразу после входа, у Иванова были нужные знакомства, оставалось определиться с датой посещения. Он предполагал пойти туда в начале июля – несмотря на постоянно ухудшающийся климат, это был сезон отпусков. Но однажды он прочёл в газете, что человек, с которым он предполагал действовать далее, смещён со своего поста. Тогда он решил перенести штурм на июнь.