В эту майскую ночь ему не спалось. Он вчера закончил последние приготовления и теперь готов был выступить в любой момент, ожидая сам не зная чего – если угодно, знака свыше. В знаки он не очень верил, но… В семь утра домашний терминал звякнул: уведомление было настроено на получение любых новостей о Баркове или «КибОрге». Прочтя заголовки газет, Иванов пришёл в крайнее возбуждение: облава на Баркова! Медлить далее смысла не было. Заветный телефон не отвечал, и Иванов решил действовать сам.

Итак, весенним утром 20… года человек без прошлого и с достойным настоящим пришёл к зданию «КибОрга». Долго слонялся вместе с отдыхающими, разговаривал со случайными прохожими: он хотел насладиться последним днём сполна. Лениво смотрел на людей, ставших вдруг такими незначительными со своими мелочными заботами. К нему пришло вдруг понимание того, что все они одинаковы. Те (он махнул левой рукой) радуются зарплате и боятся потерять работу. Эти (он махнул правой) упиваются своей ничтожной властью и боятся потерять её. И только он ничего не боится и принесёт миру благо – пусть не великое, пусть такое, какое можно заслужить, заплатив одной человеческой жизнью (о том, что он может банально провести годы за решёткой, он старался не думать: по его мнению, это было не так эстетично).

На этой высокой ноте он внезапно замер. Дыхание перехватило. Ощущение было, будто он увидел привидение: прямо перед ним, рядом с недавно высаженными розовыми кустами, стоял непримечательной внешности мужчина с большим пакетом. Он явно никуда не торопился. Создавалось ощущение, что он засыпает на ходу, но Иванову вдруг стало ясно, что полуприкрытые немигающие глаза незнакомца не упускают ни одной детали. Какой-то отстранённостью его взгляд напоминал самого Иванова.

Возможно ли, что помимо Иванова ещё кто-то имеет счёты к «КибОргу», да ещё и решился на штурм в тот же день? Иванов такими вопросами не задавался.

«Вычислили!» – первым порывом Ивана было бежать куда глядят глаза, но, сообразив, что бегство ему точно не поможет, решил подождать. На всякий случай ненадолго ушёл из сквера, убедился, что за ним никто не следует, а вернувшись, увидел, что все уже разошлись. Напугавший Ивана незнакомец, уже без пакета, заходил в здание «КибОрга». Видимо, был всё же из этих, упивающихся. Иванов снова позвонил по номеру, владелец которого мог бы впустить его внутрь. На этот раз трубку взяли. Спросив только фамилию, мужской голос на той стороне несколько растерянно, как показалось Иванову, произнёс: «Заходите». Подождав ещё десять минут, Иванов вошёл внутрь. Его взяли сразу.

Возможно ли, чтобы дерзкое, хотя и обречённое на провал нападение одиночки на могущественную организацию, к тому же имеющую прикрытие на государственном уровне, осталось без внимания Федерального сыска? Едва ли.

***

От кого: объект 783400043943144-1.

Кому: МВС/КС, дежурный 2; МВС/ФС, дежурный 2.

Копия: Золотарёв А. Е.

Важность: низкая/уведомление (авт.).

Тема: запланированная атака на объект.

Состояние: отражение атаки, ПОМОЩЬ НЕ ТРЕБУЕТСЯ.

***

Генерал Золотарёв был назначен начальником бывшего отдела Баркова больше недели назад, однако никаких дел ему ещё не поручали. Ощущение было, будто его спровадили подальше с глаз долой. Садясь сегодня рано утром в вагон метро, он с тоской думал, что, похоже, застрянет здесь надолго. С одной стороны, это было существенным понижением в должности (как в своё время и для Баркова, некстати вспомнилось Золотарёву), с другой – руководство, похоже, не видело иного способа навести порядок в отделе, где зрел бунт. Но до сих пор Золотарёв занимался передачей дел, а на новом месте ограничивался кадровыми указаниями и старался свести активность отдела к минимуму. Сегодня, впрочем, день обещал быть свободным, потому он ехал на метро, чтобы через три часа выйти в сером городе рядом с местом своего нового назначения – Серым домом, как его называли. Он знал, что отдел сегодня пустует, и пока что просто хотел пообщаться с секретарём и осмотреть рабочее место.

Золотарёв уважал бюрократические процедуры, поэтому билет он не стал покупать, а ещё вчера выписал его через техника, предупредив его, что, возможно, на неделе переедет с семьёй. Отправил сообщение о своём приезде секретарю и тут же выбросил всё это из головы; гораздо больше его волновало, что сын, только что закончивший с отличием третий класс, может из-за переезда потерять право на личные занятия в школе, ради которых он последний год и совершал подвиги на ниве учёбы. По горькому опыту сослуживцев Золотарёв знал, что связи здесь не помогают: образовательные учреждения, кроме узкопрофессиональных, не входили в РУРК1. Конечно, он написал во все инстанции, но вежливый тон ответных сообщений оставлял мало надежды. С этими невесёлыми мыслями он опустил шторку, решив пару часов поспать.

Разбудил его сигнал терминала: три сообщения, одно – о хулигане в правительственном здании (знать бы, где это… Судя по номеру, где-то на севере города – и зачем по таким поводам Сыск дёргают, к тому же отдел защиты снабжения, а не сооружений?), другое – из Комитета по образованию – его он прочтёт позже, и третье – от секретаря. В последнем говорилось, что сегодня в отделе один из техников проводит профилактику оборудования связи, но вроде никаких сбоев в работе это повлечь не должно. Ну и замечательно. Золотарёв достал планшет. Список неблагонадёжных, составленный ГВКИИ анализа служебных отношений, занимал почти две страницы. Золотарёв пробежал его глазами и нахмурился: он точно помнил, что вручную добавлял туда оператора Семёнова, однако теперь эта фамилия куда-то пропала. Может, память подводит? Насколько Золотарёв знал, после ручных правок списки уже не должны были обновляться автоматически. Но кто знает… Золотарёв, в отличие от того же Баркова, не очень внимательно следил за новшествами, считая это делом технического подразделения. Секунду посомневавшись, он всё же добавил Семёнова в список. Не то чтобы этот Семёнов был подозрительным, просто Золотарёву показалось странным, что достаточно опытный сотрудник последние пару лет занимался исключительно третьестепенными делами – вроде сопровождения Криминального сыска и т. п. Нужен ли такой сотрудник в отделе? Бунт бунтом, а работать тоже кому-то нужно. Золотарёв намеревался поговорить с ним при случае, чтобы составить своё мнение. Возможно, даже вызвать сегодня для встречи, а заодно, если запросит Криминальный сыск, отослать его туда сопровождением. При мысли об этом Золотарёв поморщился и проворчал себе под нос: «Дожили, Федеральный сыск помогает допрашивать хулиганов». Он открыл справочник и удивлённо прищурился: здание по указанному в сообщении адресу хотя и числилось государственным, однако не имело никакого закреплённого ведомства, только в примечании с грифом ДСП значилось: «передано в аренду до 31.12.20… года». Прежде чем подключать старые каналы, Золотарёв решил попробовать разузнать о здании через своих новых подчинённых. Как раз будет и повод познакомиться. Он уже было подготовил извещение для Семёнова, но в последний момент передумал: сперва всё же зайдёт, поговорит с секретарём. И, возможно, с кем-нибудь из техников, раз уж у них профилактика.

Золотарёв вынул из кармана таракана и пустил его побегать по дивану. Таракан петлял у самого края, будто стараясь вырваться за пределы, обозначенные его нейроповодком. Обычно это зрелище успокаивало, но сейчас генерал почувствовал иррациональное раздражение: такое поведение, хотя для насекомого и вполне естественное и отвечающее его инстинктам, напомнило об этом дурацком несвоевременном назначении, из-за которого он теперь ехал в метро как… Да, как таракан на поводке. Он со злостью приказал таракану вернуться в карман, тот только недовольно шикнул и побежал, перебирая лапками, в своё жилище.

Вспомнив про третье сообщение, Золотарёв достал терминал и прочёл его; как он и предполагал, «с великим сожалением… Квоты исчерпаны… Вы можете обжаловать…», но внизу была сделана приписка от руки: «если Вы меняете место работы, отправьте ответным письмом дату и номер приказа, а также повторно напишите заявление, сегодняшним числом. Возможно, удастся поменять Вашего ребёнка с другим, отъезжавшим в тот же день, если место ещё не занято». Приписка давала призрачную надежду, и Золотарёв тут же ответил, приложив копии приказа о своём назначении, удостоверения и прочих общих документов. Наскоро набросав на экране заявление о переводе сына на очное обучение, на всякий случай приложил к нему помимо автоматической электронной подписи отпечаток пальца и, достав стилус, подписал его ещё и от руки. Сделав всё это, он взглянул на часы, зеленеющие у двери купе.