— Мы вас никоим образом не обидим, — заверила младшая, нежно улыбаясь.

И обе они были точно с пасторальной картины: красивые, словно феи, элегантно и дорого одетые. В их высоких причёсках красовались живые цветы. А на изящных шеях поблёскивали драгоценные ожерелья. Волосы одной искрились золотом, у второй — отливали медью.

— Я — Кэрилайн, — представилась первая, златокудрая, — а это — Мередит, — она махнула тонкой ладонью в сторону рыжеволосой. — Мы приходимся Артуру родными сёстрами. И он попросил нас присмотреть за вами.

— Присмотреть? — не понимая, пробормотала Ассоль. — То есть он…

Она, не раздумывая, кинулась на балкон и увидела вдалеке совсем уже крохотный корабль. Он всё ещё горел яркой точкой на фоне чистого голубого неба. То полыхали нарядные паруса.

— …уплыл, — горестно констатировала Ассоль, оседая на пол.

В этот момент ей показалось, что небосвод, до этого усеянный звёздами, качнулся, и светила полетели в стороны — будто осколки. Так бьётся мечта.

Ассоль столько ждала, она чуть не умерла, думая, что его больше нет, а он оставил её теперь, когда её сердце раскрылось и расцвело, как алая роза. Было больно, но через эгоистичное недоумение пробивалось другое — понимание: Грэй никогда бы не бросил её, если бы не обстоятельства. А они, порой, куда сильнее и неотвратимее, чем кажется сначала.

А если так — Грэй вернётся. Ведь недаром он оставил её со своими сёстрами — такими милыми и красивыми, совсем не похожими на тех злобных девиц с рынка Каперны. Это — высшая степень доверия и любви.

Значит, Ассоль будет ждать. Столько, сколько нужно. Это она умеет лучше всего. Потому что иначе погаснет путеводный маяк её любимого, и собьётся с пути прекрасный «Секрет», а морские чудовища — разорвут на куски Грэя.

Тот, кого ждут, всегда силён, ибо нет щита надёжнее, чем женское ожидание.

И, прижав кулачок к взволнованно и болезненно колотящемуся сердцу, Ассоль поднялась и улыбнулась своим новым родственницам, которые приняли её безоговорочно, как равную.

Молодые женщины распахнули ей свои объятия, и всё дружно обнялись.

Несмотря на лёгкое ощущение предательства и эгоистичную обиду, Ассоль всё-таки приняла выбор Грэя, и позволила его сёстрам увлечь себя в комнаты — показывать дом.

Она уходила спокойно, потому что теперь знала наверняка: цвет ожидания, мечты и надеж — ярко-алый.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ