Итак, совершенное познание характеристик, различающее недостатки и достоинства высших и низших уровней, иногда возникает вследствие слушания, а иногда – вследствие размышления. Поэтому оно – смешанный [результат] слушания и размышления. Утвердившись в нем, переходят от слушания и размышления к такому созерцанию, при котором целиком поглощаются сущностью спокойного-грубого, что и есть установка, проистекающая из поглощенности.

По этому поводу в «Уровнях шравак» сказано:

Относительно шестой установки сказано, что при ней культивируют безмятежность и проникновение. Относительно первой установки говорится о созерцании сущности и других из шести предметов. 130 И в связи с остальными [установками] многократно упоминается проникновение. Поэтому отсутствие здесь воззрения бессамостности не противоречит понятию проникновения.

Итак, при этих установках культивируются и безмятежность и проникновение, – вследствие чего избавляются от клеш. Они культивируются следующим способом. Многократное исследование сущности различения спокойного и грубого – это культивирование проникновения, а полное сосредоточение в конце очередного исследования на сущности спокойного-грубого – это культивирование безмятежности. Культивируемые таким образом вторая и первая установки 131 – это «подавляющее противоядие».

Когда благодаря поглощенности таким культивированием безмятежности и проникновения зарождается противоядие от клеш сильных желаний, то это «установка полной отрешенности».

Когда, усиленно культивируя безмятежность и проникновение, обретают способность к избавлению от клеш средней [силы], – это «установка сосредоточенной радости».

Затем, когда замечают, что клеши желаний, препятствующие благим занятиям, не возникают ни в самадхи, ни в период выхода из него, тогда, не думая легкомысленно: «Вот, я избавился от клеш», – исследуют: «[Клеши просто] не проявляются, хотя я еще не избавился от страстной привязанности к чувственным удовольствиям, или же они не возникают оттого, что я избавился от привязанности?» Чтобы их пробудить, воображают очень приятный объект привязанности. Заметив, что привязанность возникает, радостно медитируют, стремясь от нее избавиться. Это «установка исследования».

Она устраняет горделивую мысль: «Избавился», при отсутствии избавления.

Потом опять созерцают, как прежде, совершая двоякое: тщательное исследование сущности спокойного-грубого и полное сосредоточение на ней в конце исследования.

Когда благодаря этому зарождается противоядие от клеш слабых желаний, то это «установка последнего усилия».

Третья, четвертая и шестая установки – это «противоядия, избавляющие от клеш».

Когда таким образом избавляются [даже] от слабых клеш, то подавляют все проявленные клеши желаний, и они совершенно не возникают более. Но это не есть их уничтожение вплоть до семян.

Таким способом избавляются от привязанности [ко всем уровням] вплоть до «Несуществования», но не могут устранить даже проявленные клеши вершины сансарного существования, 132 поэтому не способны выйти из сансары.

Тем не менее, на основе Дхьян достигают пяти сверхъестественных способностей, 133 но, опасаясь многословия, об этом писать не буду. [Этот предмет] подробно изложен в «Уровнях шравак». Смотрите там.

Ныне эти правила осуществления подлинных Дхьян и т.п. не [излагаются], поэтому нет возможности войти в заблуждение из-за [неправильностей в] их [изложении]. Все же ознакомление с этими [правилами], а не только общее представление о них, очень помогает избежать заблуждений относительно других самадхи.

Четыре Дхьяны, самадхи четырех [уровней] Бесформной [сферы] и пять сверхъестественных способностей являются общими для иноверцев и [буддистов].

Хотя и достигаются такие превосходные самадхи, их не только недостаточно, чтобы освободиться от сансары, – они даже привязывают к сансаре. Поэтому не следует довольствоваться безмятежностью: нужно стремиться к аналитическому проникновению, воззрению об отсутствии самости.

Хотя и нет [нужды] быть сведущим в подробностях способов осуществления Первой Дхьяны и остальных подлинных [Дхьян], но обязательно нужно знать хотя бы разъясненный без выдумок способ осуществления вышеописанной безмятежности, или «[безмятежного] состояния». [Чтобы разобраться в этом], хорошо обдумайте принципы упомянутых в глубочайшей сутре Праджняпарамиты и прочих [сутрах] девяти степеней сосредоточения, которые приведены выше в цитате из мадхъямических «Ступеней созерцания», комментируются в «Украшении сутр», вкратце описаны Арья Асангой в «Уровнях бодхисаттв», высшей Абхидхарме, «Собрании установленного» и которые – согласно указаниям в «Собрании» [подробнее смотреть о] безмятежности и проникновении в «Уровнях шравак» – подробно истолкованы в «Уровнях шравак», а также объясняются в мадхъямических «Ступенях созерцания» и «Наставлении о парамите мудрости».

Тщательно обдумайте и принципы способа осуществления безмятежности с помощью восьми контрфакторов, избавляющих от пяти преткновений, – метода, описанного в «Середине и крайностях». До некоторых созерцателей не доходят даже названия этих [принципов], а иные, хотя и имели некоторое теоретическое представление о них, когда раньше изучали великие Источники, но, не постигнув толком их сущности, потом, во время практики, усматривают их ненадобность и пренебрегают ими. И вот – признаки такого отсутствия хорошей осведомленности: достигнув некоего самадхи, которое можно отнести к стезе безмятежности, считают, что это самадхи пустоты. Или же, достигнув девятой степени сосредоточения – самадхи, общего для иноверцев и буддистов, полагают, что достигнута совершенная Ступень завершения Ануттарайога [-тантр]; притом, объединив [период] созерцания и [период] после него, думают, что это – непрерывное недискурсивное осознавание. [Таких заблуждающихся] много.

Если же хорошо постигают изложенные выше [принципы], то не поддаются искушению приписывать [своей практике] красивые названия: «созерцание бессубстратности, беззнаковости» или «конечного смысла» и тому подобные, – а умеют определить степень [своего] продвижения в самадхи, благодаря чему отличают заблуждение от отсутствия оного. Поэтому следует хорошо понять порядок осуществления самадхи, описанный в этих достоверных Источниках. [Напоследок] скажу:

Поскольку глубок язык, которым прекрасно

изложен порядок осуществления самадхи

в сутрах, комментариях и великих трактатах,

малоразумные не понимают его как следует и,

отнеся к другим нехватку собственного ума,

думают, что в этих прекрасных Текстах

нет наставления о недискурсивном [созерцании].

Поэтому они не ищут его в Источниках,

где оно содержится, а разыскивают там,

где его нет, и полагают, что нашли.

Такие даже не отличают

самадхи иноверцев от [самадхи] буддистов,

а уж тем более не различают

особенностей самадхи Великой и Малой