Уэн смахнул навернувшуюся слезу, еще раз глянул на город и пошел к солдатам, которые начали воздвигать палатки и укрепления – отсиживаться вожак Великого Красного Похода не собирался и принялся помогать таскать бревна.

* * *

– Так значит тебя зовут Эхуанг? – спросил мохнатоголовый, представившийся Сюэ.

– Я… точно не помню, – внезапно признался мальчик. – Первое имя, что пришло мне в голову, было этим. Не уверен.

– Х-м-м… – задумался Сюэ. Произнес по слогам, словно пытаясь распробовать слово на вкус: – Эхуанг. Странное какое-то имя. Не из этих краев, точно тебе говорю.

Мальчик пожал плечами.

– Я даже не знаю где я и как тут оказался. Словно выбелило все.

– А чего тут знать? – не весело усмехнулся Сюэ. – Ты на Тропе Смерти. Известное место. Не слышал о таком?

Мальчик покачал головой.

– Только никто не знает когда встретит ее, эту Тропу Смерти. Говорят, Тропа эта все время меняет свое местоположение. Сегодня здесь появится, завтра – там пройдет. А так бы давно ее уже на все карты занесли и обходили стороной за сотни ли.

– Тропа Смерти? – переспросил мальчик.

– Верно. Говорят, что она всегда следует за погонщиками. Мол, демоны создают ее одним усилием мысли.

– Как это? Разве такое возможно? – удивился мальчик.

– Я множество раз ходил в здешних местах – и ничего, даже намека, чистая местность, никакого тебе песка, только хвойные поляны. А вчера решил поохотиться – и вдруг песок под ногами захрустел. Запоздало я понял, что случилось. Сознание помутнело и все – я теперь тут. Белокрылые опять сцапали.

– Кто? – удивился мальчик. – Какие еще белокрылые?

– Не знаешь кто такие белокрылые? – выпучил и без того жуткие глаза Сюэ. – Да ты парень явно не из этих мест. Хотя это и по одежде твоей сразу заметно. Белокрылые – это самое страшное, что может быть на всем белом свете. Они грабят деревни, берут в плен всех и продают в рабство – на рудники, на галеры, на бои, просто на корм тиграм.

– На корм?!

Казалось, что удивляться больше не чему. Но каждая последующая сказанная фраза Сюэ заставляла парня еще больше покрыться потом и неприятно поразиться. Понятно было одно – попал он в такой переплет, что хуже просто и быть не может.

– Ну да, на корм, – кивнул Сюэ. За деланным спокойствием легко угадывался страх. – Известная история. Животноводы дрессируют диких тигров на охрану домов богатеев, и чтобы звери стали еще более жестокими, дают им вкусить человеческой плоти. Эти твари уже потом никакое другое мясо не хотят есть. Человечину только им и подавай. Если кто-то из воров сунется в такой дом – ничего от него не остается, кроме тапок.

Сюэ зафырчал, начал хрипеть.

– Ты чего? – спросил мальчик, поддерживая идущего чтобы тот не упал.

– В горле совсем пересохло, – прошептал спутник. Выглядел он замучено и устало – сказывался долгий путь. – Уже который час идем, а реки все нет.

– А мы к реке идем? – оживился мальчик.

– Ходит по толпе такой слух, – кивнул Сюэ. – Там и торговля основная будет.

– Какая еще торговля?

– Известно какая – продавать нас будут. Всякие купцы придут, и животноводы, и с приисков, и корабельщики. А там как повезет.

Переваривая сказанное, мальчик некоторое время молчал. Потом спросил:

– А разве так можно? Людей продавать. Они же не товар какой-то.

Сюэ грустно улыбнулся.

– В моем клане много чего нельзя делать – например убивать себе подобных, воровать, предавать, – но что с того? Белокрылым на это наплевать. Их суть – водить по Тропам Смерти пленников и продавать их.

– А ты откуда про них так много знаешь?

– А я уже бывал на таком базаре! – улыбнулся Сюэ не без гордости. – Повезло тогда. Меня белокрылые на галеру продали. Я без малого полтора года веслом греб. Столько всего повидал! И смерть товарищей, и безжалостных пиратов, и кракенов, и голод… Голод вообще постоянно преследовал. А потом, как только выдалась возможность, как причалило наше судно к берегу, так я и убежал. Вот в чем было, цепях и веревка и дал деру. Погоню, конечно, пустили, да быстро отстали – не до того было, товар с судна нужно было срочно разгружать. Бежал я, вернулся к семье. И вот теперь опять схватили, гады!

– Много эти белокрылых тут, которые нас ведут? – спросил мальчик, оглядываясь.

– Да кто же его знает? – пожал плечами Сюэ. – Может двое, а может двадцать. На то они и белокрылые – махнули своими перьями и исчезли.

– Они что, могут быть невидимыми?

– Конечно. Не долго правда, но могут. Вот мы идем сейчас с тобой, а он, возможно, рядом топает и нас подслушивает.

Мальчик начал оглядываться.

– Так что будь осторожнее, – предупредил спутник.

– Нам надо бежать! – быстро выдал мальчик мысль, к которой пришли практически все идущие и которую так же быстро все и откинули.

Сюэ беззвучно рассмеялся.

– Разве я не прав?

– Эта первая мысль, которая приходит всем, кого пленят белокрылые. Бежать. Да, бежать как можно скорее. Но не так все просто. Белокрылые не такие дураки, все предусмотрели. Смотри, – Сюэ кивнул в сторону. – Видишь вон там облачко?

– Ну, – кивнул мальчик, высматривая сквозь бесконечные молчаливые ряды идущих, омертвевших от усталости и зноя, белый туман, стелящийся параллельно строю.

– Едва ты отойдешь дальше десяти шагов в сторону от основного потока идущих – как тебя шарахнет молния. Прямо из этого облака вылетает. Вон, видишь, козлоголовый впереди хромает с опаленным боком? Вот он один из таких, кто бежать хотел. От второго его спутника ничего не осталось – испепелило.

– Что же тогда делать? – в бессилии промычал мальчик.

Иссушающий зной, до этого немного стихший, вновь с удвоенной силой начал пронизывать собой все и стало казаться, что все плывут в море огня.

– Идти, – буднично ответил Сюэ. – И молиться, чтобы тебя не продали животноводам. Если с галеры или рудника есть возможность, хоть и маленькая, бежать, то от животноводов один только путь – прямиком в печь. Говорят человеческие кости, которые только и остаются после тигриного завтрака, хорошо горят, а из пепла можно сделать черную краску для стен.

Такой ответ не устроил мальчика. Но рисковать пацан пока не стал, решив осмотреться и выяснить ситуацию. Оставалось непонятным, как же произошло пленение белокрылыми и как он вообще оказался в этом краю. Чутье подсказывало – он совсем не из этих мест. Но вот откуда?

Мальчик напряг разум, пытаясь выковырять из черноты хотя бы крупицы воспоминаний, которые ему бы сейчас очень сильно помогли бы.

На удивление чернота откликнулась истошным криком старика, который прозвенел в ушах. Мальчик сморщился, схватился за голову.

«Я… пытался… прости…» – эхом разнеслись в голове слова незнакомца.

Мальчик принялся судорожно вслушиваться в голос, тот начал что-то быстро и неразборчиво говорить, запинаться, кричать. Потом резко оборвался и повторил:

«Я… пытался… честно, пытался… спасти всех… не удалось… прости…»

– Кто ты? – прошептал мальчик и сам удивился что произнес это в слух.

– Что? – переспросил Сюэ, тяжело покачивая головой словно это была и не голова вовсе, а чугунный шар.

– Когда будет река? – спросил мальчик, растирая красные от зноя и слепящего солнца глаза.

Жажда затмила собой все. Стянув горло, оно не пыталось задушить.

– Эх, если бы я знал… – вздохнул спутник, облизывая пересохшие губы. – Неужели бы…

– Река! – прокатился рокот в толпе, совсем далеко впереди.

А потом кто-то истошно, сдирая горло в кровь, закричал:

– Река! Река!

Разведчики вернулись к вечеру. Уэн, едва узнав о их прибытии, велел тут же привести их к себе. Двое взмокших уставших парня, совсем не похожие на охотников, предстали перед ним на пороге шатра. Завидев предводителя «Красных рукавов», они смутились, застыли возле входа.