Представила себе злополучную больницу, как вагон метро в час-пик, только вместо пассажиров агрессивные зомби, но на деле всё вышло совсем по-другому. В холле было пусто – ни души. В окошке регистратуры обнаружилась молоденькая девушка-зомби в белом халате и защите, без запинки спросившая, чем может помочь.

Герасимов предъявил удостоверение и попросил журнал приёма больных. Она покачала головой и посетовала, что все последние журналы забрал главврач, которого сегодня нет на месте, ей очень жаль. Показала на пустой стол – никаких бумаг, даже пыль уже образовалась. По правде говоря, пылищи везде было полно, довольно странное дело для больницы.

– Прекрасно, тогда скажите, где кабинет главврача?

– Ой, туда вам нельзя!

– Не сомневайтесь, мне, – Герасимов сделал ударение на этом слове, – можно.

Тут мы услышали приближающийся стук каблуков, и из-за угла широкого больничного коридора показалась чуть прихрамывающая соседка Галина, работавшая здесь, кажется, заведующей отделением. Похоже, даже превращение в зомби и последовавшие за этим проблемы с координацией не вынудили её отказаться от шпилек. Зрелище не для слабонервных. Если вдруг стану зомби, надо запомнить – никаких высоких каблуков.

– Здравствуйте, а что у нас тут происходит?

– Вот, пришли товарищи, просят журналы, а их Семён Аркадьевич забрал и не отдавал ещё пока.

– Понятно, ну вы попробуйте зайти завтра, хорошо? После обеда где-то. Может, он как раз будет на месте.

– Нет, мы поступим по-другому. Сейчас вы меня проводите и откроете кабинет, а я сам всё проверю.

– Так не получится.

– Ещё как получится, – Герасимов повторно показал удостоверение. Галина поджала губы и кивнула:

– Хорошо, следуйте за мной.

Страшно было углубляться в лабиринт больничных переходов, но ещё меньше хотелось отходить далеко от Герасимова, надеюсь, их там хорошо вооружают. Наши шаги отдавались гулким эхом, пугающим из-за отсутствия посетителей. Все двери, мимо которых мы шли, были тщательно закрыты, и вокруг – гробовая тишина, только цок-цок её туфель.

Конечно, в кабинете главврача мы ничего не нашли. Точнее, нашли измельчитель документов, доверху забитый бумажной трухой. Герасимов выразительно посмотрел на Галину, флегматично наблюдающую за его действиями, но та лишь пожала плечами, когда он извлёк из давно не опустошаемой корзины для мусора корешок журнала, выпотрошенного целиком. Судя по всему, осталась только эта обложка, а его содержимое благополучно перемешалось с медицинскими картами заражённых зомби-пациентов, тоже уничтоженными.

– Полиция написала в рапорте, что сервер больничной базы данных не работает. Я могу взглянуть?

Галина заперла за нами кабинет, которым явно не пользовались уже несколько дней – даже немытые чашки от кофе стояли на столе начальства, укоряя своим видом отсутствующего на месте секретаря. Мы спустились в подвал, и обступившая нас тишина стала ощутимо более плотной. В тесной серверной обнаружилось оборудование, по которому будто вандалы прошлись – вырванные с мясом железки, торчащие повсюду провода.

– Так, понятно. А записи с камер видеонаблюдения где смотреть? Тоже тут?

– Данные с камер тут хранились, так что… Тоже ничего нет. Совсем.

– Как удобно вышло!

– Чем ещё могу вам помочь? – Галина стояла в проходе, неторопливо постукивая пальцами по дверной коробке. Лицо каменное, очень бледное, почти как мел.

– В какое отделение поступали начальные зомби? В инфекцию?

– Да, но некоторые в хирургию.

– Отлично, покажите нам, где это.

В глазах Галины впервые мелькнуло какое-то сомнение, впрочем быстро пропавшее. Борисик, следовавший за нами по пятам и глазевший по сторонам с самым невозмутимым видом, вдруг очень внимательно посмотрел на неё и неожиданно громко заявил:

– Няня, я хочу домой.

– Мы скоро поедем, обещаю, – было видно, что он занервничал, даже губы начал кусать. Герасимов лишь хмыкнул.

Этаж с надписью «инфекционное отделение» был заперт, а когда Галина открыла замок и распахнула дверь, оттуда отчётливо потянуло затхлостью и чем-то скисшим.

В ближайшей палате мы нашли несколько заражённых, сидевших на кроватях и смотревших на нас молча, без всякого выражения, сквозь решётки своей защиты. Впрочем, они внимательно следили за каждым нашим движением.

В следующих – то же самое. С первого взгляда можно было понять, что это не гастарбайтеры, которых мы ищем. Борисик старательно заглядывал за нами в палаты и отрицательно качал головой, повторяя: «Нет, это не они».

В конце коридора Герасимов чуть замешкался перед постом медсестры, а я инстинктивно обернулась, чтобы убедиться, что он рядом. Прямо за ним стоял высокий зомби, здоровенный, настоящий амбал, и без защиты. Не представляю, как он смог так быстро и бесшумно подкрасться, но Герасимов всё равно успел отреагировать, одним движением развернувшись на месте и направив оружие в голову нападавшего. Сухой щелчок снятого предохранителя услышали все.

Я попятилась, не отрывая глаз от Герасимова, державшего на мушке плечистого зомби в белом халате. Уткнувшись в стену плечом, судорожно попыталась нащупать рукой Борисика, который только что был за моей спиной. Его там не оказалось.

Герасимов сделал шаг в сторону и приказал:

– Руки к стене! Быстро!

Зомби нехорошо застонал и резко прыгнул вперёд. Пуля попала точно между глаз, но огромная туша всё равно навалилась на него, придавливая к полу. Сбросив с себя обмякшее тело, вскочил на ноги, но из распахнувшейся двери ординаторской хлынули зомби, один за другим, кто-то в форме охранника, кто-то в одежде для медперсонала, а кто-то трениках и майке, но все без защиты.

А дальше, в конце коридора, мелькнул ярко-красная толстовка Борисика, тут же исчезнувшая за стеклянными дверями. Поняв, что оставаться на месте совершенно бесполезно, рванула за Борисиком в безумном адреналиновом порыве, кажется, ещё и истошно крича при этом, прямо через толпу диких зомби, и даже в этом паническом состоянии вдруг совершенно чётко и хладнокровно отметила, что они с готовностью расступаются, пропускают, не желая нападать или останавливать меня.

Их целью явно был Герасимов, военный, а не тихая и скромная няня.

Я не стала детально исследовать вопрос, точно ли зомбаки не будут кусаться, и вылетела вон оттуда, захлопнув за собой двери и схватившись за перила на лестничной площадке. Куда он побежал, вверх или вниз? Слишком шумно, ничего не слышно. Увидев мелькнувший краешек красного рукава, поняла – вниз.

Толком не думая, прыжками одолела несколько этажей, удивительно, как ничего не сломала при этом, и уткнулась носом в огромную крашеную дверь в подвал с массивным железным засовом. Тут явно давно не ступала нога человека. В отчаянии попыталась дернуть засов, но он не поддался, намертво прикипел под слоем краски. И так понятно, что Борисика здесь не найти, зачем ломиться? Пнула дверь. Ай, больно.

И где теперь его искать? Творилины мне голову оторвут за такое, и будут в чём-то правы. А здесь ещё и зомби. Ну и влипла ты, голубушка.

Высунула голову в лестничный пролёт – прислушаться. Наверху отдалённый шум, и вроде стекло разбили. Выстрелов больше не было слышно, и я осторожно поднялась обратно, на один уровень. На этом этаже вроде бы тихо.

Попробовала чуть-чуть приоткрыть дверь – никого. Шмыгнула внутрь, осмотрелась, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, и тут увидела снаружи бегущего по крыше пристройки Герасимова. Попыталась сдвинуть шпингалет, чтобы открыть окно и позвать его, но руки не слушались. Пока пыталась совладать с рамой, Герасимов спрыгнул на козырёк подъезда и скрылся за углом.

Как можно бесшумнее побежала вдоль коридора, закончившегося столовой. Сквозь стекло видны столы с брошенной кое-где посудой, местами поваленные стулья и лужи на полу. Кажется, пусто. С другой стороны столовой послышался шум и я увидела Герасимова с оружием в руках. Он быстро осмотрелся и махнул мне рукой, приставив сначала палец к губам.