– Мерзавец! – ощутив прилив сил, проговорила Наталья. – Каков негодяй, этот Смирнов! Больной называется! Уже успел найти молодую девицу в такой глуши. Всё равно ведь скоро помрёт, а несчастная его квартирка отойдёт к каким-нибудь его дальним родственникам.

Не в силах сдержаться, она стукнула кулаком по бревну и, сильно ударившись, поморщилась.

– И Олег, его дружок, тоже хорош – остался с ним, подлец! А пилот – вообще придурок. Ну, как он мог лететь на такой высоте, чтобы схлопотать пулю? Впрочем, откуда ему было знать, что по тайге бродят беглые зеки.

Выговорившись, она вдруг поняла, что злиться и ругаться на плоту бессмысленно. Наталья поджала под себя ноги и, громко по-волчьи завыла. Ей отозвался, вышедший на отлогий берег волк, завывший протяжно и тоскливо. Наталья завалилась на спину и, раскинув руки и вытаращив глаза, дико закричала, а потом затихла.

Стемнело. Плот продолжал плыть по течению. Наступила тёмная беззвёздная ночь. Наталья уснула, а на рассвете пробудилась.

Следующий унылый облачный серый день и очередную тёмную ночь она также провела на плоту. Правда, этой ночью Наталья несколько раз просыпалась. Ей чудились странные голоса, а потом ей привиделся светящийся прозрачный силуэт девушки, которая была похожа на ту, которая стояла рядом с Павлом на проклятом острове. Призрачная девушка внимательно посмотрела на неё и осуждающе покачала головой. Наталья отнесла это странное явление на расстройство своего воображения, порождённое голодом и переутомлением.

На рассвете в тумане послышался звук мотора. Не вставая, Наталья повернула голову и увидела, как из-за поворота реки показалась моторная лодка с двумя мужчинами на борту, которые были одеты в камуфляжную форму. Моторка приблизилась к плоту.

– Ты говорил, Клим, что тут могут быть браконьеры. Сколько лет работаю инспектором рыбнадзора, а тут их не встречал. В этом медвежьем углу вообще редко человека можно встретить, – сказал сидевший за рулём седой пожилой мужчина. – Видно, мы с тобой план за этот месяц не выполним. Нет здесь никаких браконьеров.

– Зато человека спасём, Степаныч! Эта женщина, которая лежит на плоту, чуть шевелится. Она нам теперь по гроб жизни благодарна будет, – сказал молодой светловолосый коротко стриженый юноша.

– Судя по одежде, это городская краля. От такой чёрта с два дождёшься благодарности, – сказал Степаныч.

– Откуда тут взялся плот с бабой? – удивился Клим.

– Похоже, туристы сплавлялись по реке на плоту и все погибли. В верховьях эта река бурная, пороги там каменистые. Вот туристы и погибли, а эта дамочка чудом выжила.

Сотрудники рыбнадзора удивлённо посмотрели на женщину, которая встала и закричала:

– Какая я вам дамочка! Вы ответите за такое обращение к женщине! Что вылупились?

– Смотри, Степаныч, она ожила! – растерянно проговорил Клим.

– Дура! Мы тебя спасать прибыли, а ты кочевряжиться вздумала?! А ну затихни, стерва! А не то, как дам веслом по заднице, которая у тебя с головой местами поменялась! – рявкнул на опешившую Наталью Степаныч.

Наталья притихла, затравленно втянула голову в плечи, а затем расхохоталась. Прекратив смеяться, она забормотала:

– Кто я? А вы кто такие? Откуда я здесь взялась?

Клим помог странной женщине перебраться в лодку. Она смотрела на инспекторов блуждающим взором и молчала.

– Ловко ты её, Степаныч! Прикрикнул на неё – и она затихла! Больше не возникает, – сказал Клим.

– А то! – довольно сказал Степаныч. – С бабами надо быть построже. Больше она не будет голос повышать. А вообще, сдаётся мне, что она сумасшедшая. Ты, на всякий случай, ей руки свяжи, а то, знаешь, от тихого помешательства до буйства один шаг.

Клим связал Наталье руки за спиной и усадил её на корму.

– Похоже, она не скоро сможет рассказать, где и с кем была в верховьях реки, и что случилось с её спутником или спутниками, – кивнув на отрешённо всматривавшуюся вдаль женщину, предположил Клим.

– Не беспокойся. Думаю, врачи её вылечат, – сказал Степаныч.

– А ловко ты её веслом припугнул!

– Вот только, похоже, переборщил я с веслом, – вздохнул Степаныч, чувствуя угрызения совести.

– Кстати, а где оно лежит? – спросил Клим, заглядывая под сиденье.

– Да нет здесь никакого весла. Я мотору доверяю, – усмехнулся в усы Степаныч.

Моторная лодка понеслась вдаль по затянутой туманом реке…

Расставаясь с Натальей, Павел не мог предположить, что вечно всем недовольная Наталья, явившаяся к нему на короткий срок из близкого прошлого, никому не сможет поведать ни о Звон-острове, ни о жителях, его населяющих. Она никогда не вспомнит и о своих проектах по превращению Звон-острова в туристический рай. Наталья проведёт остаток своих дней в районной психиатрической лечебнице, расположенной на окраине таёжного посёлка. И неизвестно, стоило ли за это ругать или хвалить Степаныча, вскоре после того случая на реке вышедшего на заслуженную пенсию.

– Всё же тебе надо на пасеку сходить. Родион тебе лекарства пчелиного даст – смолку и пыльцу, и мёдом полечит. Заодно мёда принесёшь для своего толстого друга, которого рысь порвала, – когда вертолёт скрылся вдали, сказала Фотиния.

– Хорошо, схожу на пасеку, – согласился Павел.

– Вместе пойдём. Я только с собой бидоны для мёда возьму.

– Лучше я пойду один.

– Так вот ты какой! – усмехнулась Фотиния.

– Какой?

– Трусливый. Боишься, что мой отец станет ругать? Ну, если хочешь, возьми с собой своего друга, – кивнув на Олега, сказала Фотиния.

– Давайте пойдём втроём, – предложил Павел и предложил:

– Олег, давай прогуляемся до пасеки. Фотиния нам Звон-остров покажет.

– Не откажусь. Давно на экскурсиях не был, – обрадовался Олег.

– Что такое экскурсия? – не поняла Фотиния.

– Это когда посещают места, где много достопримечательностей, – пояснил Павел.

– У нас много достопримечательностей. Хотите, увидеть ручного лося? – спросила Фотиния.

– Можно и лося посмотреть, – сказал Павел, и тут же спросил:

– Значит, на нём пашет Игорь, который меня из тайги сюда на лодке привёз? У него сын Пётр?

– Он самый, – кивнула Фотиния.

– Нет. Не надо смотреть на лося, – мотнул головой Павел.

– Почему? – удивилась Фотиния.

– Потому что не хочу с отцом Петра лишний раз встречаться. Да и с самим Петром мне не стоит знаться, – сказал Павел.

– Вот в чём дело! Ну, если Пётр набросится на Павла, то я вступлюсь за своего болезного друга. У меня хорошо поставлен удар, – сказал Олег.

– Прекратите! – возмутилась Фотиния. – Не станет Пётр на гостей бросаться.

Она направилась к своей избе и вскоре вернулась с двумя алюминиевыми бидонами. За время её отсутствия Павел обратил внимание, что за ним с Олегом внимательно наблюдают стоявшие в сторонке две похожие друг на друга, как две капли воды, кареглазые девушки со спадавшими на плечи длинными русыми волосами, одетые в белые платья. Видимо, местные юные жительницы надевали платки только перед походом в церковь.

– Что это за девушки? – поинтересовался Павел.

– Тебе зачем знать? – недовольно спросила Фотиния.

– Они на нас пристально смотрят.

– Это Аглая и Степанида. Они близняшки. Всегда вместе ходят. Кстати, им обеим Пётр нравится. Они за мной постоянно следят. Я уже привыкла. Теперь и вы их заинтересовали, потому что со мной разговариваете, – сказала Фотиния.

– Вроде эти юные создания симпатичные, а имена, как у старых деревенских бабок, – присмотревшись к девушкам, отметил Олег.

– Так мы пойдём на пасеку? – спросила Фотиния.

– Конечно, пойдём, – сказал Павел.

– Ты меня потом с этими близняшками познакомишь? – тихо попросил друга Олег.

– Как же я тебя познакомлю, если сам с ними не знаком?

– Ты уже абориген, можно сказать. Так что, с тобой они скорее заговорят.

Фотиния строго посмотрела на Павла и взяла его под руку. Тут со стороны озера донёсся громкий хлопок.