Пироженка восторженно перебирала передними лапками по прозрачной стенке вольера, стараясь ухватить, как можно больше подробностей из того мира за стеклом. Иногда она останавливалась и завороженно смотрела наружу, наблюдая за причудливой игрой неизвестных ей маленьких белых зверьков. Они казались очень милыми и озорными, резво носясь по улице. Хотя, судя по тому, как усердно люди потирали щеки, которых успели коснуться диковинные зверьки, кусаться они тоже умели.

Пироженка ещё не знала, что такое снег и, полностью захваченная любопытством, разглядывала своих пушистых собратьев. Ей очень нравилась их веселая игра. Особенно та часть, где они все валятся в кучу и начинают игру веселой гурьбой.

Когда ты родился в зоомагазине и кроме него ничего не видел, так быстро привыкаешь к ярко украшенным полкам, мигающим гирляндам, приятно шуршащим украшениям. Привыкаешь и совершенно не понимаешь, почему же мир, всего на расстоянии одного закрытого стекла, совершенно другой. Все так спешат, потупив голову вниз, что даже не замечают, как сами рождают эту слипшуюся однотонность, в которой сами потом и увязают.

Пироженке очень нравилось, что люди за стеклом, из того странного, грустного мира, начинают улыбаться, проходя мимо её вольера. Она кокетливо припадала на передние лапки, прижимая ушки к голове, и приветливо крутила хвостиком, приветствуя их на своём кошачьем языке. Ей очень хотелось подарить им радость и праздничное волшебство. Ведь как известно – счастье заразительно, и стоит раскрасить им одну улыбку, как оно прочно обосновывается во всем человеке.

Малышка так увлеченно искала глазами в толпе кому бы еще подарить немного счастья, что не заметила, как в самом магазине одна пара особенно умиленно восторгалась её прелестью и непосредственностью.

Хозяин магазина подошел к ее клетке и сноровисто подхватил пушистую котейку. Придерживая за мягкое пузико, он поставил её на прилавок и дал время гостям магазина окончательно очароваться Пироженкой.

Правда, много времени им не понадобилось. Почти сразу они утвердительно закивали головами и старый продавец, ловко вернув Пироженку в клетку, повел гостей в недра магазина, присмотреть нарядную «упаковку для будущего подарка», как они выразились. Вот там они задержались надолго, придирчиво выбирая новенькую красивую коробку и ошейник к ней в тон, деловито оценивая её нарядность и блеск, чтобы подарить Пироженку своей дочурке на праздник с должным торжеством.

Но вот, такие долгие для Пироженки минуты ожидания остались позади и её счастливую и окрыленную предвкушением домашнего счастья со своими людьми, несут по зимней улице.

Наконец-то она узнала, что такое снег! Даже успела лизнуть одну снежинку – вкус был странный, такого раньше она не пробовала, чем-то похоже на воду, которую давал им владелец магазина, если опаздывал к открытию и приносил её из колодца во внутреннем дворе.

Путь в новый дом Пироженка запомнила в основном цветными пятнами украшенных к празднику улиц, шумом толпы и мельканием грохочущих, странных металлических черепах, у которых угадывался яркий окрас под слоем пыли.

Пироженку принесли в новый дом, красиво обставленный и с большой пушистой елкой по середине холла.

Только это и успела рассмотреть Пироженка, потому что её почти сразу запихнули в праздничную коробку, наспех нацепив купленный ошейник. До этого Пироженка не жила с людьми и подумала, что это какой-то их обычай. Она хотела показаться воспитанной девочкой и сопротивляться не стала. В коробке было тесно, и достаточно скучно. Но она твердо решила показать себя с лучшей стороны и не жаловаться по мелочам.

Когда коробка наконец открылась, её одновременно ослепил яркий свет быстро мигающей гирлянды и оглушил пронзительный, радостный визг. Открыла коробку новая хозяйка Пироженки – дочка той пары – по имени Фанфардина. Белокурая девчушка, лет 7-ми, с прозрачными голубыми глазами, напоминавшая всем ангелочка.

Пироженка не сразу поняла, что происходит, еще не успев размять лапки после долгого сидения в коробке, а Фанфардина уже настойчиво тащила её из коробки за лапы, беспрестанно вертела в руках, подбрасывая в воздух.

Пироженка совсем растерялась и не знала, как себя вести, но ей всё это совершенно не нравилось, и она очень хотела, чтобы это прекратилось!

Девочка фонтанировала радостными визгами и постоянно обращала возбужденно-восторженные взгляды на родителей, то и дело подбегая и притягивая их в свои цепкие объятья, в знак высшей благодарности. А те умиленно восхищались её детской живости и любознательности, как они считали.

Фанфардине очень приглянулась мягкая шерстка Пироженки, которую так приятно теребить. А ошейник был просто идеальным: весь в стразах, розовый – прямо, в точности, как её комната.

Девочка висла на родителях еще с пол часа, а затем изъявила желание поиграть с «новой игрушкой» в своей комнате, на что получила пылкое снисходительное разрешение.

Фанфардина стремглав унеслась в свое розовое королевство, небрежно прихватив Пироженку. Ещё несколько часов восторженные сюсюканья не прекращались.

Пироженке все труднее становилось это выдерживать, она уже очень устала, и еле стояла на лапах, потому что не ела с самого утра. Никто даже и не подумал предложить ей воды или еды с тех пор, как её забрали из магазина. У нее начала кружиться голова и последние силы стали покидать её.

Фанфардина недовольно требовала, чтобы Пироженка продолжала играть с ней, но это не давало ей желанного результата. Тогда девочка позвала родителей и пожаловалась, что котенок плохой или бракованный.

Родители стали успокаивать раскапризничавшуюся дочурку и пообещали сделать всё возможное, чтобы завтра она могла играть с подарком сколько захочет. Они забрали Пироженку и отнесли на кухню. Там они дали ей остатков с праздничного стола и налили миску молока, выключили свет и ушли.

Пироженка подбежала к миске с молоком и жадно стала лакать странную белую жидкость, затем она накинулась на еду, не разбирая где хлебные корки, где огрызки колбасы, где рыбная косточка. Ела она с жадно и ненасытно. Под конец она даже начала чувствовать вкус еды, и ей он не очень понравился. Закончив есть она сытно облизнулась. В животике что-то начало урчать и ворочаться, реагируя на неподходящую для кошек еду и питье, но всё же, это лучше, чем голод и жажда, с которыми она сегодня впервые познакомилась.

Поискав подходящее место для сна Пироженка забралась на кухонный стул с мягкой седушечкой, свернулась калачиком и уснула.

Разбудил её надрывный крик женщины:

– Дот, ты только посмотри, это блохастая забралась на кухонный стул! Срочно сгони её! А то еще приучится тут спать! Что она не понимает, что ее место на полу?! Вон сколько углов, что ей мало что ли?

Сонный мужчина подошел к стулу, на котором лежала еще полудремлющая Пироженка, и начал махать на нее рукой, приговаривая:

– Ну, давай, кыш, слезай отсюда.

Пироженка растерянно следила за рукой человека и не понимала, чего от нее хотят.

Мужчина начал тихонько подпихивать ее рукой к краю стула, и она инстинктивно спрыгнула на пол. Странная большая женщина побежала на нее, угрожающе размахивая руками и крича, от чего Пироженка окончательно перепугалась и быстро, припадая всем телом к полу и прижав ушки к голове, побежала за холодильник.

К завтраку в кухне появилась и девочка. После того как ей дали доесть вчерашний праздничный торт, она вспомнила про свой «подарок». Пироженка вжалась в пол и замерла, в надежде, что её не заметят. Но мама девочки протянула палец в сторону холодильника и сказала:

– Да вон она, за холодильник залезла, нибусь еще и еды туда натаскала, а мне вытаскивай потом.

Девочка резво подбежала и вытащила сильно напуганную Пироженку, об этом говорили её широко открытые глаза, прижатые к голове уши, и тело, тщетно пытающееся сжаться в один комочек. Но Фанфардина совершенно не обращала на эти признаки никакого внимания, ей было важнее её желание поиграть и такие мелочи, как чувства другого живого существа, её совершенно не волновали.