– Как же бы я хотела тоже быть с ними в поезде, – вдруг подумала я и помахала в ответ Снежане и Саше.

Через пару минут поезд двинулся. Идя вслед уезжающему поезду, я вдруг почувствовала, как на меня нахлынуло чувство одиночества.

– Никаких пессимистических настроений, – приказала я себе. – Неделя пролетит быстро, и я тоже поеду в Оршу на турнир.

Так, успокоив себя, я быстрым шагом пошла на троллейбус, чтобы вернуться домой.

Наконец наступили выходные. Рано утром, собрав гостинцы для своих, радостно посматривая вокруг, быстрым шагом двинулась я на вокзал. Поезд домчал меня меньше чем за два часа до Орши.

– Ну, где наша не пропадала, – подумала я и пошла вслед за вышедшим из поезда народом.

Поднялась по лестнице моста и перешла на другую сторону улицы.

– Наверное, и мне сюда, – подумала я, когда увидела, что часть вышедших из поезда пассажиров повернула направо, на автобусную остановку.

– Ага, вот и первый номер подъехал, как говорил мне Саша, – подумала я и быстренько забежала внутрь в подъехавший автобус.

Заплатив кондуктору за проезд, внимательно считала остановки.

– Так, надо проехать восемь остановок и выходить.

Сделав так, я выскочила на центральной площади города. Повернув налево, стараясь идти как можно быстрее, пошла в сторону спортивного комплекса.

– Ну, где ты там? – раздался в телефоне голос Саши, когда я уже почти дошла до здания.

– Почти на месте, все хорошо, – с оптимизмом ответила я.

– Интересно, а чего он так нервничает, – подумала я вдруг, когда мы закончили разговор.

Большое красивое здание Ледового дворца придавало значимость проводимому турниру. Зайдя внутрь, я немного растерялась. На первом этаже располагался большой гардероб. Темно-вишневые дорожки были устланы по всему этажу. Сдав верхнюю одежду, я быстро вбежала на второй этаж.

–Улей, это просто улей какой-то, – подумала я, когда зашла на этаж.

В расставленных вдоль светлых стен креслах сидели взрослые и дети. На столах, которые были здесь же в коридоре, громко выговаривая своим ученикам, тренера объясняли их ошибки.

– Ну и зачем ты взял коня! Ты что, не видел, что тебе угрожает мат в три хода? Я же тебя учил! Показывал уже сто раз! Мне что, вместо тебя сесть и сыграть? – выпучив от гнева глаза, выговаривал маленькому мальчику незнакомый тренер.

Растерявшись, я замерла. Вдруг мимо меня пронесся мальчик лет десяти и, добежав до колонны, которых тут было по периметру достаточно много, врезался в нее головой.

– Какой я идиот! – прокричал он и побежал к следующей колонне.

– Я, наверное, в дурдом попала, – подумала обреченно я.

– А, наконец ты приехала, – раздался радостный вопль около моего уха.

Повернувшись в недоумении, я увидела Сашу. Вид у него был немного потрепанный.

– Что случилось? Как вы тут? – в замешательстве спросила я у него.

– Да понимаешь, сегодня же два тура. Так вот, в первой партии вроде Снежана пропустила ладью на последнюю линию. Тренер выходил, нервничает. А, извини. А как ты добралась, нормально?

– Да, я вроде нормально. А у вас тут все хорошо? Вот мальчик уже три колонны головой отсчитал. Это так и должно быть? – вдруг осипшим голосом спросила я.

– Вы тоже это видите? – слева от моего плеча прозвучал тихий женский голос.

Повернувшись, я увидела незнакомую женщину лет тридцати.

– Ну да. У меня вообще зрение хорошее. Две единицы.

– Ну и что нам делать? – спросила опять незнакомка.

Сглотнув от напряжения, я ответила:

– Если вам не трудно, то оторвите его голову от следующей колонны. А то великому шахматисту не быть. Мозги так все выбьет.

– О, конечно, – ответила женщина и полетела останавливать юного шахматиста.

– Весело здесь, однако, – только и смогла сказать я, когда снова повернулась к Саше.

– Да, и представляешь, мы пока на восьмом месте идем, – объявил Саша.

– А разве это хорошо? Наверное, лучше было бы в тройку попасть? – с сомнением ответила я.

Вздохнув, он грустно посмотрел на меня.

– Ты даже не представляешь, какие тут дети, и как они играют! Вчера, например, Снежана играла с одной девочкой из Минска четыре часа. И проиграла. Обидно, но девочка играла здорово!

– Ну хорошо, а как тренер? Что он говорит?

– Да, совсем забыл тебе сказать. Владимир Михайлович не приехал. Какие-то дела у него в школе. А приехал Владимир Кузьмич. Это еще один тренер.

– Ну и как он?

– Да нормальный. Строгий, но детей учит. Готовит перед туром. Мы вчера опять ходили со Снежаной к нему в номер. Он там на доске объяснял ей, как играть против соперницы. Посмотрим, что она там начудила, однако, – вдруг грустно закончил он и замолчал.

– А кто ее противница? – спросила я.

– Еще одна девочка из Минска. Да вот ее папа ходит, такой упитанный, – ответил он и кивнул головой в сторону бегавшего туда-сюда мужчины значительной комплекции.

Хотя сказать, что он бегал, наверное, можно было с натяжкой. Как пароход, он быстро курсировал по диагонали коридора. Изредка поглядывая с подозрением на нас.

– А чего он так смотрит в нашу сторону? Вы что с ним поругались?

Засмеявшись, Саша ответил:

– Да нет, он хочет понять по нашему настроению, что в партии у Снежаны. Если мы в хорошем настроении, то у Снежаны позиция хорошая, значит, его дочка проигрывает. И наоборот.

– А-а-а-а, – протянула я и, скромно потупившись, подумала, что это не совсем нормально, но промолчала.

– Так мы же не знаем, что там на доске! Отсюда же не видать! – вдруг сообразила я.

– Да, но тренера могут заходить в турнирный зал. Они выходят и говорят, что там на доске. Да вот и Владимир Кузьмич идет.

– Где? – вращая во все стороны головой, спросила я.

– Да вот же. Ты что, не видишь? Мужчина в возрасте идет как раз в нашу сторону.

И действительно, к нам направлялся приятной наружности мужчина. Седина уже покрыла его голову. Лицо светилось умом и добротой. Было видно, что он спокоен. Дойдя до нас, он приветливо улыбнулся.

– А вы, наверное, мама Снежаны? – спросил он у меня.

– Да, это я. Приятно познакомиться.

– Взаимно, – ответил он. – Ваша дочка сражается отчаянно. Хотя и немного перепутала ходы. Но, наверное, выкрутится на ничью.

– Ой, а можно вас попросить говорить немного потише? – попросила я его, оборачиваясь на приближающегося папы соперницы.

– А почему? – подняв недоуменно густые брови, спросил Владимир Кузьмич.

– А нас старается подслушать папа соперницы, – пояснила я.

– А вот оно что! – воскликнул он и неожиданно пошел назад в турнирный зал.

– Ты что-нибудь понимаешь? – растерянно спросила я у Саши. – Может, он обиделся?

Посмотрев на меня, Саша лишь пожал плечами. Папа соперницы, грозно посмотрев на нас, поджав губы, проплыл мимо.

– Давай отойдем к стенке, – предложила я. – Хоть будет к чему прислониться, если начнем падать от результата игры.

– Давай, – ответил Саша и двинулся через коридор.

Вдруг дверь турнирного зала отворилась, и показался вновь Владимир Кузьмич. Папа соперницы, видя, что наш тренер направляется в нашу сторону, тоже с грозным видом двинулся к нам.

– Ну как там дела? – нерешительно спросила я у Владимира Кузьмича.

Встав посредине коридора, тренер, закинув быстрым движением шарф на плечо, гордо выпрямившись, ответил:

– Позиция та же.

И, развернувшись, с высоко поднятой головой, медленно ушел назад в турнирный зал.

– Да, тренер-чудо. А папа соперницы-то как челюсть откинул от неожиданности, – засмеявшись, сказал Саша.

– Молодец, хоть настроение поднял, – весело улыбаясь, сказала я.

Наконец вышла Снежана.

– Мама, ты приехала! – радостно вскрикнула она.

– Да, заяц. А как ты сыграла?

– Ничья, – выдохнула дочка. – Еле выкрутилась. Где-то ошиблась.

– Ну, тогда давайте в столовую. Тебе еще вторую партию сегодня играть, – заметил Саша.

И, подхватив с кресла свою сумку, он пошел в сторону столовой. За ним двинулись и мы со Снежаной.