Аня не возражала. Она достала книгу, подобрала под себя ноги и принялась за чтение. Я многозначительно посмотрел на Странника, тот кивнул и сказал:

– Сыграем несколько партий.

Игра в карты стала нашим основным развлечением. Играл я в них плохо, постоянно забывал правила (из-за чего получал в свой адрес порцию насмешек), но благодаря картам я мог абстрагироваться от мира. Временами мы со Странником затевали многочасовые беседы, в которые периодически вклинивалась Аня, если ей было что сказать.

– Четыре дня, – проговорил я, глядя на тасующего колоду Странника.

– Почти пять дней, если быть точным, – поправил меня Странник. Он сразу понял, что я говорю о времени, прошедшем со дня нашего возвращения в Лесовск.

– Четыре дня и двадцать один час, – вставила Аня.

– А минут? – спросил я.

– Не считала, – ответила рыжеволосая и вернулась к чтению.

– Скоро июль начнётся, – информировал Странник и начал раздавать карты.

Почти месяц длится нашествие оживших мертвецов. Сложно поверить, но это так. Четыре недели кряду мы бегаем, стреляем, выживаем. Жить стало веселее, но отнюдь не легче. Опять же, смотря с какой стороны посмотреть. Ведь больше нет государства, а значит, что некому платить налоги. Нет нужды ходить на скучную и нудную работу. Жизнь теперь проста как пять копеек – есть ты, есть зомби, и нет никаких законов и запретов. Осталось не перепутать свободу с вседозволенностью, но роль своеобразного тормоза с успехом выполняют ожившие мертвецы, которые не дадут как следует разгуляться.

Странник раздал карты. Я посмотрел, что хорошего досталось мне. Как обычно – ничего. Хоть какая-то стабильность.

– Олег так и не приехал, – произнёс я. – Хотя времени прошло немало.

– Приедет, – сказал Странник. – Куда он денется.

– Мне бы твою уверенность. Скорее всего, он погиб.

– Ты излишне пессимистичен – это хорошо. Но мне кажется, Олег жив и рано или поздно тоже придёт к заключению, что надо вернуться в родные пенаты. Ну а здесь мы его уже встретим хлебом, солью…

– И макаронами, – пробормотала Аня, не отрываясь от книги.

– Про картошку не забудь, – сказал я.

– Ещё один рот прибавится…

– Я давно тебе говорю – давай буду помогать с готовкой. Зря отказываешься.

– Шеф-повар отыскался.

– Я, между прочим, могу всякие простые блюда делать. Типа рисового или щавелевого супа, макарон по-флотски. Шарлотку ещё могу испечь и шоколадный кекс.

– Шоколадный кекс?! – от удивления книга выпала из рук Ани, но она успела её схватить.

– Именно. Разве я никогда не говорил?

– Впервые слышу.

– Вот теперь знаешь.

– Приготовишь?

– В чём? – я развёл руками, едва не открыв Страннику свои карты. – Газа нет, а в микроволновке не получится.

– Жаль.

Вечер продолжился. Карточная игра была в самом разгаре, когда Странник вдруг положил карты и подскочил к окну. Он встал на месте, прислушиваясь. Я и Аня непонимающе уставились на него.

Постояв с минуту, Странник вернулся на диван и как ни в чём не бывало опять продолжил игру.

– Что это было? – спросил я, несколько удивлённый таким поведением.

– Показалось, – отмахнулся Странник.

– Что показалось-то?

– Как будто услышал шум мотора.

– Вряд ли кто-то будет сейчас разъезжать в темноте…

– Мы в своё время разъезжали.

Чистая правда. Однако вспоминать я об этом не хотел.

Вдруг в один прекрасный день мы действительно услышим шум мотора, а потом и увидим вернувшегося в Лесовск Олега. Мы успели неплохо сдружиться за то недолгое время, что провели вместе. Пусть Странник постоянно бурчал и был нами недоволен, но он нас не бросил и всегда выручал.

В один прекрасный день наше трио станет квартетом.

– Напомни-ка мне, – сказал Странник, побив моего короля козырной восьмёркой, – мы случаем Элане не говорили, из какого города родом?

– Вроде нет, – я отрицательно помотал головой. – Да и зачем нам было это делать?

– Кто знает, может, обронили невзначай. В принципе, если бы она знала про Лесовск, то уже заявилась бы сюда.

– Ты её ждёшь?

– Как раз-таки я её не жду. Наоборот, надеюсь, что она никогда здесь не появится. Последний раз мы её оставили на попечение людоедов. Идеально было бы, если бы она их там всех перебила, а последний из людоедов уже при смерти всадил бы в неё пулю. Шикарный расклад.

– Ты сейчас нафантазируешь, – усмехнулся я. – Однако соглашусь, было бы здорово, если бы проблемы сами себя устраняли.

– Вы не думали, что, когда проблемы встречаются, они начинают размножаться? – подала голос Аня.

Странник одарил девушку многозначительным взглядом.

– Мы далеко от того места, – сказал он. – Пусть размножаются сколько влезет.

Я не стал ничего говорить. Не потому, что мне было нечего сказать, а потому, что не хотел развивать эту мысль. Мы сейчас в Лесовске. Элана и горстка безумных каннибалов остались далеко позади. У нас здесь и других забот хватает, зачем подбрасывать ещё какие-то?

– Я выиграл, – сказал я и бросил последнюю карту.

Странник посмотрел на неё так, словно это был кусок какой-то мерзкой субстанции. Затем уголки его губ тронула улыбка и он самодовольно произнёс:

– Чёрта с два! Ничья.

И побил мою карту своей. И он, и я остались с пустыми руками. Что тут сказать – ничья тоже хорошо. Я взял тетрадку и ручку, лежавшие на спинке дивана, и занёс результат сегодняшней игры в специально составленную таблицу. Итого на моём счету было четыре победы, на счету Странника – двадцать две, и три ничьи.

– Повторим?

Я взглянул на часы. Двадцать два часа и семь минут. Можно сыграть ещё несколько партий. Я согласно кивнул. Перемешивая карты, Странник пробормотал:

– Я бы тоже навернул шарлотки…

– Увы, – я развёл руками.

– Этому горю нетрудно помочь.

– Как это?

– Всего лишь нужно найти газовый баллон и прикрутить его к кухонной плите. Тогда и духовку можно будет зажечь и пирог испечь.

– Для него понадобятся яйца. Все магазинные давно уже протухли, и помимо газового баллона придётся ещё и кур-несушек искать.

– Поразмыслю об этом на досуге.

Видимо в ближайшее время я стану кондитером. Я нисколько не сомневался, что Странник добудет и баллон с газом, и кур-несушек. Дело времени.

К ночи турнирная таблица выглядела следующим образом. Странник – двадцать четыре победы. Я – четыре победы. Ничья – три.

Я лежал в своей комнате на кровати, укутавшись в плед, и размышлял о том, почему я такой плохой картёжник. Или это не я плохой, а Странник хороший. Надеюсь, он не мухлюет. Впрочем, если бы мухлевал, побед на его счету было бы гораздо больше.

Завтра у меня день беготни и стрельбы. За удлинителями придётся тащиться в магазин электротоваров. Хотя это не обязательное условие – я вполне могу пройтись по квартирам и взять там. Так и поступлю. Ради таких мелочей тащиться в центр города и подвергать себя опасности я не буду.

Я перевернулся на другой бок.

Темнота в комнате была такой густой, что, казалось, достаточно было протянуть руку, чтобы потрогать её. И так каждую ночь. Несмотря на понимание того факта, что я нахожусь в доме, где меня защищают не только четыре стены, но и два товарища, я где-то внутри дрожал от страха. Страха, что утро никогда не наступит и темнота никуда не уйдёт, и я навечно останусь ею окутан. Как мог я боролся с этим разрушающим чувством и не давал ему завладеть мной.

Я по жизни старался все свои чувства (не столь важно какие) держать при себе и окружающим их не показывать. Пока не наступил конец света, никому не было дела до чужих чувств. После тоже, поскольку теперь все заняты выживанием и им не до мелочей.

Накрыв голову пледом, я глубоко вздохнул. Было уже за полночь, но сон всё никак не приходил. Такое случалось довольно часто. Неизвестно, что было тому причиной. То ли мои ожидания, то ли страхи. Я ждал других выживших, ждал возвращения Олега. Мне казалось, что если я усну, то не услышу, как чья-то машина проедет мимо нашего дома. От страхов тоже никуда не денешься. Я постоянно врал себе, что ничего не боюсь, что уже привык ко всему. С виду так оно и было. Маска невозмутимости сама собой надевалась на моё лицо при появлении зомби. Если Странник или Аня были рядом. Особенно если они были рядом.