Она показывает мне средний палец и шлет куда подальше.

– Ну, по крайней мере, благодаря Эйсу ты отвлеклась от огромного потрясения. Всегда пожалуйста. – Она снимает шляпу, с ухмылкой копируя Джо.

– Спасибо, не стоило, – сухо говорю я, но втайне думаю, что она права, потому что теперь, когда она упомянула об этом, я чувствую бабочек в животе.

Нет, пчел. На самом деле, даже ос, злых и противных, гудящих в моем животе при мысли о том, что сегодня утром я приду в «Фокс», пройду мимо своей стойки и направлюсь к лифту. Я представляю, как иду по коридору к кабинету Колтона, и все смотрят на меня и перешептываются, прикрывая ладоням рты, вслед вероломной дочери Дэниела.

Это не то ощущение счастья, которое я обычно испытываю перед вызовом. Не предвкушение, а ужас. Не азарт, а страх.

– Нет, я не могу, – бессознательно выдаю я, но это правда. – Я просто сяду за свой стол, как обычно, и справлюсь с любыми последствиями. Ты сама говорила. Колтон меня не уволит. Ему придется объяснять, почему он не сделал этого сразу, и он такого не сделает.

Я смотрю в зеркало заднего вида: Тиффани смотрит на меня настороженным взглядом. Мне это не нравится. Она всегда довольно открытая и не стесняется в выражениях.

Мысли продолжают водить хоровод. Поток слов продолжает изливаться изо рта.

– Или он может просто пойти к отцу, обойти все официальности, потому что слишком хорошо знает, что будет хуже для меня. Блин. Он прав: между молотом и наковальней. Я могла бы врезать молотом по его наковальне, посмотреть, понравится ли ему это.

– Тебе не идет быть язвой, – смеется Тифф, не комментируя мое сольное представление на бис во вчерашнем споре.

Как ни странно, ее молчание напоминает мне, почему я решила ввязаться в эту безумную авантюру.

Я представляю, как Колтон смотрит в окно на город, строя из себя всемогущего властелина, но на самом деле хочет немного повеселиться. Я представляю жар в его глазах, когда он сканировал взглядом изображение моей задницы, и значительную выпуклость, которую я точно видела в его брюках, как бы старательно он ни пытался ее скрыть.

Я сделаю это. Задание еще не выполнено, но будет. Во мне просыпается азарт.

Это… безумие.

«Разве ты не любишь такое?» — спрашивает дьявол на моем плече.

Он говорит голосом Тиффани. Да, он. И да, голос Тиффани. В этом нет никакого смысла, но я давно к этому привыкла.

И как мне это провернуть? Шагая по коридору пятого этажа, я понимаю, что у меня есть тридцать минут максимум, прежде чем папа узнает о случившемся.

В этот момент я понятия не имею, что сказать в свое оправдание.

Но я захожу в приемную Колтона: он сидит на углу пустого стола и беседует с Хелен, которая бросает на меня взгляд.

– Мистер Вулф?

– Здравствуйте, мисс Страйкер. Сюда, – говорит Колтон, вставая, и идет в свой кабинет. Следуя за ним, я не могу не восхищаться тем, как классно выглядит его задница в новых брюках: сегодня они черные, но не траурные. Наоборот, он выглядит властным и притягательным и, оглядываясь через плечо, явно замечает, как я разглядываю его. Я поняла это по довольному подергиванию его губ. Я даже чувствую его запах, мужской одеколон, древесный и дымный – комбинация, которая навевает мысли о походах, хоть я никогда и не была фанаткой развлечений на свежем воздухе.

– Рад видеть вас.

Он говорит деловым тоном, без подколов и намеков на флирт. Любой услышавший это сочтет его манеру сугубо профессиональной. Но я уже лучше считываю его, заглядывая за холодный каменный фасад. Мою кожу обвивают языки пламени, освещенные жаром его взгляда. Я мысленно благодарю Тиффани за помощь с подбором наряда, потому что, по всей видимости, она знала, что делала.

– Если честно, мне пришлось хорошенько подумать.

– Прекрасно, – говорит Колтон, чуть улыбнувшись. – Думать и планировать карьеру – это замечательная черта.

Забудьте. Кажется, я не так уж и хорошо его считываю, потому что не могу понять, язвит он или нет. Он знает: придя сюда, я уже полностью сдалась, и меня бесит, что я пошла на такое. Еще больше бесит, что ему, кажется, это очень нравится. Но я решаю принять его слова за чистую монету, и он продолжает:

– Вам придется выполнять немало поручений, поэтому я хочу ввести вас в курс дела прямо сейчас. Начнем с правил.

– Правил? – Я автоматически ощетиниваюсь, чувствуя себя в клетке.

Колтон кивает, берет со стола папку и передает ее мне. Я почти уверена, что в его глазах что-то вспыхнуло. Может быть, любопытство? Его брови едва заметно подпрыгнули. Пухлые губы изогнулись в высокомерной ухмылке. И почему это так привлекательно?

– Вы больше не работаете с девяти до пяти на должности, где самая секретная информация, с которой вы сталкивались, – на каком этаже какие любят пончики, – улыбается он и показывает на папку. – Ознакомьтесь, и если захотите обсудить любое из моих правил, сейчас самое время.

Я с удивлением обнаруживаю, что регламент внутри папки довольно прост. Пожалуй, учитывая нашу договоренность, я ожидала чего-то более опасного.

Я перехожу к зарплате, вижу заметную прибавку, и если этот пункт кажется вполне нормальным, то следующий бросается в глаза.

– Не передавать внутреннюю информацию третьим лицам. Что это значит, мистер Вулф?

– Будем честны. Мистер Фокс построил эту компанию, зачастую устраивая соревнования между командами, чтобы, так сказать, подпитывать креативные соки. Если у меня есть преимущество перед другой командой, я не хочу лишиться этого преимущества. Как я уже говорил, ваше участие в моей команде по второй штаб-квартире служит неким сигналом, и я делаю это намеренно. Однако мне стоит стоять на страже вашей верности. Я не позволю вам работать на меня и тайком помогать отцу. Я понятно выражаюсь?

Я киваю, и Колтон продолжает:

– Я верю, что хорошо разбираюсь в характерах людей, но вы довольно неординарная личность… – Его губы слегка дергаются, и я начинаю думать, что он смеется про себя. – У вас есть чувство справедливости. Полагаю, что причиной тому хотя бы отчасти стало хорошее воспитание, и Дэниел будет уважать вашу преданность моей команде. Если нет, то после подписания этого контракта у вас будет готовый аргумент против раскрытия конфиденциальной информации. Так мне будет куда проще доверять вам, а вы докажете свою благонадежность.

Он делает паузу, выжидающе глядя на меня.

– Поняла, сэр.

Его глаза расширяются, и в темно-синем цвете яркие искры мелькают так быстро, что если бы я не смотрела, то не заметила бы их. Ко мне приходит темное сладкое знание, сковывая мое тело. Ему нравится, когда я называю его «сэр». Я не увлекаюсь чем-то слишком безумным и шокирующим, учитывая мои смелые наклонности, но при постоянном соблюдении второго правила моя сексуальная жизнь кажется… довольно типичной.

Но если бы он предпочел, чтобы я называла его «сэр», а не «милый», я была бы не против. Я откладываю эту информацию в сторону до лучших времен, потому что каждая карта, которую я могу разыграть против этого человека, будет важна.

– Еще вопросы?

– Очень много, – растягивая слова, говорю я. – Но в другой раз, мистер Вулф.

– Хорошо. Сначала главное: договоритесь с Хелен, чтобы вам принесли стол. – Он указывает на угол комнаты у окна.

– Вы хотите, чтобы ваша ассистентка работала в вашем личном кабинете? – говорю я недоверчиво, надеясь, что он слышит, насколько нелепо это звучит. Он мог бы с таким же успехом рассказать всем от входной двери до кабинета мистера Фокса, что я нахожусь в его полном распоряжении. Совсем скоро сплетники будут обсуждать обязанности, которые я выполняю, стоя на коленях.

Я бы обсуждала. Потому что Колтон Вулф – это тот тип людей, перед которым падаешь ниц и с благодарностью поклоняешься. Бог знал, что делает, когда лепил из глины именно такую фигуру. Но я не хочу, чтобы каждый Том, Дик и Генриетта знали об этом.