– Приехали! Выбираемся. Спускаемся в шахту в следующем порядке. Я –первый, за мной Боец, мало ли что там внизу, следующая Марина, Юра замыкает, оглядывается внимательно, чтобы свидетелей не было, и закрывает проход.

– Сколько можно об одном и том же, – Юра спрыгнул из салона первым и протянул руку, чтобы помочь выбраться Марине. Но за ним тотчас спрыгнул Толстый, остановился напротив, тоже протянул руку девушке и внимательно, не мигая, уставился Юре в глаза. Тот покрутил пальцем у виска и повернулся к брату.

– Зря пошли в это время. Ночь почти. Можем напороться на обходчиков или рабочих.

– Я не мог раньше, у меня сегодня две плановые операции были. Ничего. Мы не долго.

Конечно, Олег знал, что диггеры ходят в метро утром, днем или вечером. В это время в метро почти невозможно встретить рабочих. Около пяти утра они уходят из тоннеля, потому что подается напряжение на контактный рельс. А вот ночью вероятность попасться очень велика. Но что поделать. Операции отменить было нельзя. Не тот повод.

Олег подошел к ВШ, аккуратно подцепил новенькой кочергой одну из петель, на которых крепился замок, дернул, замок повис, деревянная оцинкованная дверь со скрипом приоткрылась. Все по очереди спустились вниз по шахтному стволу по вбитым в стену скобам, зажгли фонари и двинулись вперед. Теперь первым шел Толстый, он показывал путь.

Эту шахту выбрали за близость к месту прошлого боя. С другой стороны не рискнули подбираться, полицейские наверняка оцепили место гибели Витька оградительными лентами.

Когда до нужного штрека оставалось пройти совсем немного, Марина начала отставать. Ей стало страшно. А вдруг те твари придут опять? А вдруг у нее не получится выстрелить, как в прошлый раз, и из-за нее все погибнут? «На полицейских же не напали», успокаивала она себя и ускоряла шаг. Потом ей приходило на ум, что вампиры нападали только на безоружных, а полицейские вооружены. И она опять шла медленно, запинаясь на каждом шагу. Зато Сергей наоборот, все убыстрялся и, в конце концов, оторвался настолько, что потерялся за очередным поворотом. Когда группа догнала его, он стоял уже входа в штрек.

– Ну, и где ваши чудовища? И что за вонь?

Юра, такой же высокий, как и Олег, заглядывал из-за плеча более низкорослого Сергея в глубину штрека.

– Иди теперь ты первый, – вкрадчиво предложил Толстый, – если там еще твари остались, тебя не жалко. Потому что надоел уже со своими подколами.

– Первым пойду я, – Олег осторожно шагнул вперед, за ним неровной кучкой потянулись остальные, – а правда, почему так воняет?

– Мы не знаем, – быстро ответила Марина, поняв, что Сергей готов все рассказать,– отсюда твари появились, у них тут, наверное, жилище, вот и воняет. Они на вид такие… волосатые, в общем.

– Волосатые? Да лад…– Олег споткнулся обо что-то, лежащее на полу, посветил фонариком под ноги, булькнул горлом и привалился к стене.

Все навели свет от фонарей на то, обо что зацепился ногой Юра. На полу лежал фрагмент органического существа, порезанного чем-то острым, таким, как бритва. Фрагмент этот был испачкан зеленоватой жидкостью и покрыт густыми слипшимися волосами. Чуть далее валялась голова, отрезанная таким же образом, с закрытым глазом и раззявленным ртом, усыпанным двумя рядами мелких отточенных зубов.

– Тварь? – Олег повернулся к Сергею и Марине. Те синхронно кивнули.

– А чем это ее так разрезало?– Олег присел на корточки.

– Ножом? Нет. Бритвой? Сомнительно. Как будто лазером, как в книжке про гиперболоид инженера Гарина. Вот и опаленные волосы. Что за дела тут вообще творятся? – он задумчиво водил лучом по останкам.

Марина уже ничего не слышала. Когда она увидела куски твари, у нее перед глазами понеслись картинки того, как вампир сосал Витька, как Толстый готовился к последнему бою, как твари падали одна за другой, разбрызгивая вокруг зеленую кровь. Толстый обернулся и успел заметить, что Маринины зрачки начали выцветать, а сама она вытянулась, словно в трансе, и застыла. Он быстро шагнул к ней вплотную, прижал к себе, погладил по голове и поймал изумленный взгляд Юры, направленный на девушку.

– Здорово, пацаны. О… И девушка здесь? Тоже здравствуй, девушка. А чем это воняет?

Все вздрогнули. Марина очнулась, уперлась руками в грудь Сергея и отодвинулась, пряча глаза.

Усатый дядька в робе и оранжевой каске, принюхиваясь, стоял в проходе, за ним в темноте угадывалось еще несколько человек.

***

В огромной подземной пещере под Москвой в дальнем ее углу вдруг что-то затрещало, заискрилось, ярко вспыхнуло, на мгновение погасло и снова вспыхнуло, осветив погруженный на три четверти в землю борт инопланетного корабля. На нем еще можно было различить тому, кто был бы знаком с алфавитом инопланетян, почти стершееся название «Иссей», выдавленное на прочном материале обшивки. Голубоватое свечение – защитное поле, еле-еле мерцало, доживая свои последние дни. Время от времени, на доли секунды, когда поле гасло, из открывающегося в этот момент портала появлялись зеленые фигуры, по одному, по два, в зависимости от того, как надолго выключалась защита.

***

– Ну, что, кроты подземные? Дорылись? Потихоньку пойдем, сдадимся постовому? А он уже доставит вас в линейный отдел? Там сегодня капитан Петренко лично сидит, ой, не повезло вам, голуби! И тебе, девушка, не повезло тоже.

– Может, договоримся? – Толстый и Юра одновременно двинулись вперед.

– А ну стоять, голуби, – дядька сунул руку в карман куртки, – не договоримся, я капитану почти родня: мой сын и его брат вместе в армии служили. Из куртки дядька достал рацию и поднес к губам.

***

«Страшный» капитан Петренко, с которым ребятам «не повезло», со злостью смотрел на группу доставленных из подземки парней и девушку.

– Вроде и не малолетние уже. Чего вам всем не хватает, а? Адреналина? Сейчас я вам устрою адреналин. Штраф выпишу. Вы же в курсе, что штрафы теперь не триста рублей, а намного, намного больше? Или вам все равно? Папанька с маманькой заплатят? Еще повезло, что не на охраняемом объекте попались, тогда все, хана.

– Вот ты, – капитан указал пальцем на Олега, – ты вообще лоб здоровый, у тебя, может, уже и дети есть? Или все мальчиком-козликом скачешь? Авторитет дешевый зарабатываешь среди девчонок молодых? – капитан кивнул на Марину.

– А ты чего зеленый весь?– Петренко перевел взгляд на Толстого, тот в сумерках плохо освещаемого помещения начинал отливать зеленью, – наркотой закинулся? Не вздумай блевануть мне здесь, все отделение мыть будешь.

– Капитан, я – боевой офицер, – Олегу надоело слушать монолог скучающего полицейского, он выпрямился во весь свой немалый рост и скрестил руки на груди, – мы спустились помянуть нашего погибшего товарища, ваши его позавчера из подземки доставали, имя –Виктор Нечаев.

– Вот и не шлялись бы по подземкам, раз жизни лишаетесь. Вот за Родину погибнуть – это смерть в такие молодые годы достойная. А в метро этом… Как Нечаев ваш… Зачем? Ну, зачем? Ты где служил? – капитан недоверчиво смотрел Олегу в лицо.

– В Сирии, авиабаза Хмейним, инженерно-саперные войска.

– Так. Иди со мной. Твои пока здесь побудут. И это… Он точно не блеванет? – Петренко кивнул на Толстого.

– Он по жизни такой, как темно, так зеленеет, прикинь, аллергия какая-то,– Олег шагнул вслед за капитаном из камеры и натужно хохотнул, – не блеванет, отвечаю.

Оставшись втроем, ребята выдохнули. Олег договорится, можно не сомневаться. Марина и Юра сели так, чтобы загородить Толстого от посторонних взглядов, – тот уже начинал потихоньку мерцать.

– Что-то темните вы, голуби, – передразнил Юра усатого дядьку из метро, по очереди оглядывая Марину и Сергея, – как это вы убежали от таких тварей? А кто их убил? Не видели? Тебя поцарапали, – Юра ткнул пальцем в Толстого, – а с тобой что приключилось, Марина? Что у тебя с глазами?

– Это не связано с тварями, – Марина съежилась и попыталась сунуть под толстовку мелко задрожавшие руки. – Болезнь такая, с детства. Как волнуюсь, так и получается, будто судорога все тело сковывает, ну а глаза… сам видел. Страшно выгляжу, да? Мы поэтому и бежали не быстро, поэтому и до Толстого тварь дотянулась, – Марина приободрилась и врала уже вдохновенно, – Сергей меня толкал перед собой, чтобы я совсем не остановилась. А кто их убил… Мы не знаем, – она искала взглядом поддержки у друга, но тот отвернулся к стене и молча разглядывал свои светящиеся руки. Потом посмотрел на Марину и прошептал непонятные для Юры слова: