Двоюродная сестра Мидж жила вовсе не в клоповнике, а всего лишь в отеле, просто в силу собственной лени. Впрочем, она вполне могла себе это позволить.
Клоповником же её номер был лишь по причине отсутствия в нем кухни.
– Милая квартирка, недалеко от нашего офиса, и у нее есть кот, – добавила она, ведь аллергия Роуз на кошек стала притчей во языцех, хотя Мидж подозревала, что мама лишь притворяется.
– И мы с ней неплохо ладим, – добавила она. Судя по тишине, с которой отец читал газету, он уже намек понял.
Равно, как понимал он и желание дочери съехать, даже учитывая, что после этого вся энергия Роуз будет направлена только на него, как позитивная, так и негативная.
– Чувствую, ты к чему-то ведёшь, Мириам Циммерман, – прищурилась Роуз, отложив нож.
То, что мать отложила нож, Мидж только порадовало.
– Ну, как тебе сказать, – она немного пожевала нижнюю губу в нерешительности, потом вздохнула и посмотрела опасности, то есть, матери, в лицо.
– Я хочу немного пожить самостоятельно. И мне кажется вариант с временным жильем с соседкой вполне неплохой. Если мне не понравится, вернусь домой, – заявила она.
– А чем же тебе дома не нравится, позволь спросить? – Роуз уперла руки в бока. – Девушка должна уходить из отчего дома только в дом мужа! – иногда она бывала поразительно консервативна. – Погоди-ка, эта коллега точно девушка? Может, ты к мужчине переезжаешь? – осенило её.
– Кит уехал просто жить с другом, чтобы быть самостоятельным, – ответила она, а потом возмутилась. – Мама! Я не настолько отчаялась, чтобы переезжать к парню, которого я бы знала неделю! Это просто коллега, и у нее есть свободная комната.
– Кит – мужчина, – напомнила она, апеллируя к традиционным ценностям и социальным ролям.
Роуз сама не знала, радоваться или сожалеть, что Мидж переезжает не к мужчине. Все же 25 лет уже, о чем только думает?
В итоге в патетике Роуз были и претензии по этому поводу, и непонимание, чем так не угодил отчий дом.
Выдохлась она минут через десять, заключив в привычной манере:
– Делай, как знаешь!
Мидж к тому моменту трижды вспотела, и почему-то думала о том, как бы выглядела перепалка ее матери и мистера Прескотта. Она, пожалуй, не была до конца уверена, на кого ставить в этой битве.
– Я буду приходить на субботние ужины, – пообещала она. – Как и Кит.
– И на том спасибо, – с трагическим вздохом отозвалась Роуз.
– Она успокоится и не будет обижаться, – Марк вышел за дочерью в коридор и обнял её. – Живи своей жизнью, милая, и не оглядывайся на нас.
– Я знаю. Я вас не бросаю, если что, это пока… пробный вариант, – она обняла отца. – Но мне правда нужно двигаться вперед, и я очень рада, что ты поддерживаешь это решение. А ее я постараюсь как-нибудь еще задобрить, – сказала Мидж, вздохнув.
– Знаю, что нужно, – Марк погладил дочь по спине. – Финансово ты можешь себе это позволить?
Доходы детей он не контролировал, но всегда готов был оказать им финансовую помощь.
– В том-то и прелесть, что мне придется платить только по счетам, так что я решила, что это отличная возможность попробовать, – улыбнулась Мидж. – Я справлюсь, пап. Правда, все же уже взрослая.
– Вот это моя девочка! – рассмеялся Марк. – Я в тебе не сомневаюсь, моя милая, и уверен, что все у тебя получится. Но мама права, по субботам вы с Китом просто обязаны быть на ужине.
– Слово скаута! – пообещала она. – Только давайте мы бабушке потом как-нибудь скажем? – попросила Мидж, похолодев при мысли о еще одном раунде нотаций.
– Я её подготовлю немного, – пообещал Марк. – Скажешь, когда все уже будет сделано.
Так проще было избежать театрального представления "Пока она умирала", новые акты которого они смотрели последние лет десять.
Кит поначалу долго не верил Мидж, что ее так легко отпустили. Один разговор с матерью – это и правда была малая кровь. Так что Мириам организовывала все так быстро, как могла, пока та не передумала. При этом, количество работы росло, она втягивалась в процесс, привыкала к придиркам Прескотта, знала, что Гретель иногда пишет сигнальные сообщения Зефирке, чтобы тот пришел и спас их, когда их в очередной раз обещали облить бензином и сжечь, чтобы спасти мир от сборища бездарностей, которые посланы ему, мистеру Прескотту, в наказание за грехи, которых он, разумеется, не совершал.
Так что дни были полны огня, а вечера – коробок, хоть Мидж и старалась брать необходимый минимум вещей. Если что, она всегда могла заехать к родителям за чем-то, что она забыла. Через две недели она окончательно переехала и упала на постель своей новой, хоть и временной комнаты. Спина жалобно хрустнула, на кровать рядом запрыгнул кот Гретель по кличке Шкипер, чтобы проверить, жива ли она, или уже нет, и можно перевести ее в статус НЗ, на случай ядерного апокалипсиса.
Следом в комнату зашла Гретель и толсто намекнула на повод кое-что отметить, качнув бутылкой вина в одной руке и парой бокалов в другой.
– Распаковываться будешь завтра! – решительно заявила она, присев на край кровати Мидж.
Комната была не очень большая, но вполне уютная. Гретель раньше использовала ее как гардероб, чулан, гладильную и тому подобное, а переезд Мидж использовала как повод, наконец-то, разобраться в вещах. Заодно и от накопившегося ненужного хлама избавилась.
Мидж повернула к ней голову и усмехнулась.
– Меня тут котом придавило, я не могу пошевелиться, – сказала она, ощущая, как тот прохаживается взад-вперед по ее спине. – Спасибо, что разрешила здесь пожить. Я ощущаю, что мне именно этого и не хватало, – добавила Мириам, пока Гретель разливала вино по бокалам.
– Это кот терапевтический! – Гретель подняла вверх указательный палец, не отрываясь от розлива. – Пусть потопчется по тебе пару минут, и будешь как новенькая, – пообещала она и отмахнулась. – Не благодари! Я давно уже думала поискать соседку, а тут так удачно совпало. Держи, – она протянула Мидж ее бокал и отсалютовала своим. – За то, чтобы никто ни о чем не пожалел.
– Терапевтический кот – это даже звучит потрясающе, – улыбнулась Мидж, принимая бокал. Кот устроился у нее на пояснице, урча и явно оказывая благотворное действие. – Ты правда собираешься бросить своего парня? Он тебе настолько надоел? – поинтересовалась она, грызя кусочек сыра, тарелку с которым захватила Гретель.
– Я хочу, чтобы он меня бросил, – напомнила Гретель, сразу подливая еще вина. – Во-первых, мне надоел такой график – каждый месяц он уезжает на полтора-два месяца в командировку. Знаешь, я не против гостевого брака, но, когда это неделя через неделю. Да и в сексе он… ну не Аполлон, в общем, – фыркнула она. – А я девушка честная, блядствовать, официально находясь в отношениях, не могу. Вот и жду, пока он не выдержит.
Мидж только хмыкнула и сделала еще глоток вина.
– А говорить с ним не пробовала? Что тебя не устраивают командировки, и что секс весьма средний? Словами оно иногда лучше. Можно решить много проблем, – осторожно спросила Мириам, хотя ей до этого доходить пришлось самой, с учетом ее высоконравственной еврейской матери.
– Мне кажется, я как раз произвожу впечатление человека, который правду рубит с плеча, – усмехнулась Гретель, забираясь с ногами на ее кровать и скрещивая их. – Что касается секса, ну разве что только карту с инструкцией не написала, а так даже в процессе подсказывала. Он просто делает так, как удобнее и приятнее ему. А по поводу работы, в принципе, то же самое – его все устраивает. Я почти уверена, что в поездках он находит новую бабу… или вообще все это время ездит к одной и той же.
– Мне жаль, честно, – Мидж сочувствующе ей улыбнулась. – Значит, рано или поздно найдешь кого-то, кто тебе понравится, и кто не будет вести себя как козлина, – подбодрила она Гретель, потягивая вино. Алкоголь в этот раз не бил по мозгам, а приятно расслаблял.
– Жалеть совершенно не о чем, – Гретель покачала головой. – Найду, конечно. В Нью-Йорке столько народу, главное, мимо не пройти. Ну что, давай умываться и по кроваткам? – она глянула на часы, которые показывали уже двенадцатый час ночи. А завтра на работу.
