– Судя по толпе, выпить хотят все. Мы точно найдем место в пабе? – спросила она у Гретель, накидывая пальто.
– Да, не волнуйся, нас там знают, так что местечко найдётся, – успокоила её Гретель, надевая короткую кожанку в пилотном стиле. – К тому же, пабов поблизости – за каждой дверью.
И она не ошиблась – толпа, хлынувшая из дверей офисного здания, как-то очень быстро рассосалась, точнее, слилась с толпой пешеходов на тротуаре.
– А почему у твоего котика нет хвоста? – спросила Мидж, пока они шли к пабу.
– Просто порода такая, курильский бобтейл, у них от хвоста одно название, но им это никак не мешает в жизни. Других котов он не видел, так что не знает, что он особенный, – рассмеялась Гретель, распахивая дверь паба в шотландском стиле. Там было шумно, многолюдно, немного накурено, а на фоне заливалась волынка. Мидж только понадеялась, что ее небольшого запаса экстравертности хватит, чтобы пережить этот вечер. Но уже представляла, что на выходных она закуклится в одеяло и не будет контактировать с внешним миром от слова "совсем", делая исключение только для курьера из китайского ресторанчика.
Как Гретель и предсказывала, столик для них нашёлся. Высоченный бородатый мужчина, именно такой, каким Мидж представлялись шотландцы, проводил их к столу, отпуская грубоватые, но одновременно безобидные и действительно весёлые шутки.
Гретель на них реагировала, поддерживая давнюю игру.
– И почему тебе не тридцать пять? Ну хотя бы не сорок, Шон? – причитала она. – Я бы, не раздумывая, тебя у твоей жены увела.
У Шона был четкий шотландский акцент и раскатистая "р", что было непривычно для Мидж. И он добродушно подкалывал Гретель, обещая ей, что в случае развода он ей сразу же позвонит.
– Кто это с тобой сегодня? – спросил он, пихая Мидж локтем. – Новенькая? Отпаиваешь после стрессовой недели? – догадался он, видимо, Мириам была не первой, кому была нужна помощь такого рода.
– Ага, знакомимся поближе, – Гретель похлопала Мидж по спине. – Это Мириам, но все зовут её Мидж. Мидж, это Шон, владелец этого паба. Шон, нам для начала, как обычно, а по ходу дела мы закажем.
Под "как обычно" подразумевался большой деревянный поднос с секциями, а в них колбаски четырёх видов, сухарики, капуста и прочие закуски.
Вокруг подноса выстроился забор бокалов с янтарным напитком.
– Это эль, – пояснила Гретель. – Мы всегда с него начинаем.
– Это все нам? – уточнила Мидж. Она, в целом, любила поесть и не особо себя ограничивала, спохватываясь только когда джинсы лопались по шву, и после худела к своему обычному размеру, переставая лопать мороженое столовой ложкой в три часа ночи. Но поднос и количество бокалов выглядели внушительно. Она-то думала, что заскочит ненадолго, выпьет стаканчик, и пойдет домой.
– Советую расстегнуть пуговку на джинсах сразу, – добавила Гретель и хрустнула костяшками, прежде чем поднять стакан с элем.
Её тут же поддержали все остальные, и Мидж ничего не оставалось, кроме как последовать их примеру.
– За пятницу! – предсказуемо, а потому весьма слаженно раздалось над столом.
Только Мидж лишь в последний момент успела вскинуть руку с бокалом, чтобы замкнуть кольцо.
– Мм, вкусно, – оценила она, сделав глоток.
– Попозже на Гиннесс перейдём, он тут тоже роскошный, – пообещала Гретель, успев ополовинить бокал.
Мидж только успела подумать, что скорее всего, она об этом пожалеет, но тост поддержала. Потом и второй, и когда заказали Гиннес. Она поняла, что умудрилась напиться, когда после третьего стакана ей понадобилось в туалет, и пол под ногами пошатнулся.
– Ох черт возьми, – выругалась она, схватившись за плечо Гретель. – Пожалуй, последний стакан был лишним, – выдохнула она, и пошатываясь, направилась в дамскую комнату.
– Давай-ка я, тебя провожу! – Гретель при этом с лёгкостью вскочила на свои шпильки, что выдавало в ней опытного дегустатора пива. – Ты пьёшь не часто, или у тебя в принципе низкий порог толерантности к алкоголю? – спросила она, подхватив Мидж под руку и увлекая к туалетам, которые располагались в строго противоположном направлении тому, которое изначально выбрала Мириам.
– В таких количествах я пью редко, – ответила она, икнув. – Обычно это пара бокалов красного сухого, или легкий сидр, – Мидж толкнула дверь в туалет и отыскала свободную кабинку. Там ей хотя бы полегчало, и казалось, что даже голова прояснилась. К счастью, Гретель ее не бросила, и сопроводила обратно к столу, не смотря на все попытки Мириам свернуть свое участие в пятничных посиделках.
– Ты тогда лучше ешь побольше, – Гретель накидала ей на тарелку лоснящихся от жира колбасок.
И, не смотря на эти усилия, еще через полчаса Мидж уже с трудом улавливала вектор беседы за столом, хотя обсуждали вроде что-то интересное – про Рыжего черта (как в отделе за глаза называли Прескотта) и Зефирку.
– У, дорогая, кажется, тебе точно хватит, – Гретель заметила, что Мидж пытается пристроить голову на краю стола, подложив под нее рюкзак. – Давай-ка, говори свой адрес, пока не отключилась. Шон, милый, вызови такси. Только, чтобы водитель надежный, – строго добавила она. В сочетании с ее белокурыми локонами и пухлыми губами это смотрелось даже забавно, но уж Шон-то знал, какой та может быть фурией, если ее разозлить.
Мидж, пьяненькая и уставшая, назвала адрес, пошатываясь, пока Гретель помогала ей натянуть пальто. Шон появился как по волшебству и тут же подхватил под руку, не давая упасть,
– Я прослежу, не переживай, возвращайся за стол, – пообещал он, поправляя на Мидж ее шарф, укутывая ее поплотнее. – Доставим посылку до двери в лучшем виде.
И обещание он исполнил – Мидж в такси усадил, адрес воителю назвал и предупредил, что девочка должна быть доставлена до двери.
Мидж повезло, что эту самую дверь открыл ее брат, заглянувший в гости.
– Минни! Етить, что с тобой? – Кит переводил изумленный взгляд с водителя на сестру, которая что-то нескладно подвывала себе под нос.
– О, Китти! – Мидж то ли икнула, то ли обратилась к брату его детским прозвищем. – Мы пили очень вкусный Гиннес, – доверительным шепотом сообщила она, пока шофер передавал ее с рук на руки.
– Спасибо! Она расплатилась? – уточнил у него Кит.
– Ее поездку оплатили коллеги, доброго вечера, мистер, – шофер только усмехнулся, глядя как Мидж, словно тесто, выползает из пальто и сползает на пол у ног молодого мужчины. Мидж, ощутив опору четырьмя конечностями, пошатываясь, поползла по коридору, мысленно умоляя стены стоять ровно.
Прикинув, что в любой момент в коридор могут выйти мама или бабуля, и им эту черепашку видеть точно не стоит, Кит подхватил Мидж на руки и потащил в ее комнату, сопя от натуги – особым атлетизмом он не отличался, что особенно обращало на себя внимание в сочетании с высоким ростом.
Отправлять Мидж умываться было бессмысленно, так что Кит только раздел эту бескостную тушку до футболки и кое-как утыкал в постель, понимая, что сестру надо прикрывать, а значит, придется остаться ночевать в родительском доме.
– Кииит, – простонала из недр одеяла Мидж. – Я писать хочу, – сообщила она, ощутив, что тот закутал ее в одеяло, как в смирительную рубашку. Пиво делало свое дело, и Киту пришлось быстро выпутывать ее обратно и сопровождать в туалет, дежуря под дверью, молясь всем богам, чтобы мама не вышла за водой, или еще куда, когда ее одолевала бессонница.
Услышав, что сестра сделала свои дела, он утащил ее обратно в комнату и снова запихнул под одеяло, отбиваясь от ее чрезмерной благодарности. Будь у него третья рука, он бы снял видео, чтобы шантажировать Мидж до второго Пришествия, но все его силы уходили на то, чтобы успокоить пьянчугу. Уснула она только после десятого круга исполнения "Теплый котик, мягкий котик", подвывая на слове "велююююр" так, что Киту хотелось задушить ее подушкой.
– Господи, где я так нагрешил? – спросил Кит, посмотрев в потолок. Часы показывали час ночи, Мидж храпела, как портовый грузчик, источая пивной перегар.
